Книга Неизвестный Янгель. Создатель "Сатаны" - Владимир Губарев

Более десяти лет М.К. Янгель работал в конструкторском бюро под руководством Н.Н. Поликарпова.

Десять лет истребители Поликарпова по своим летно-техническим характеристикам не знали себе равных. Не случайно их конструктора называли тогда авиаторы «королем истребителей». Но к началу сороковых годов потребовались качественно новые боевые машины – и они были созданы в конструкторских бюро, которые возглавляли Туполев, Илюшин, Лавочкин, Яковлев и другие.

Вскоре КБ Поликарпова было расформировано…

5

Выбор пал на Михаила Кузьмича Янгеля не случайно. Он уже показал себя в КБ прекрасным специалистом, а именно такие люди нужны были советскому представительству в США. Ведущий конструктор – это значит, что ему поручались самые ответственные задания.

Поездка в Америку относилась как раз к таким.

Диалог с Янгелем

– Вы охотно поехали в эту длительную командировку?

– Было интересно узнать, как обстоят дела у американцев в области авиационной техники. У них был богатый опыт не только в конструировании самолетов, но и в машиностроении, металлургии, химии.

– Вы должны были изучить лучшее и использовать затем у нас?

– Автоматическое повторение даже лучших образцов, подражание в технике столь же непродуктивно, как и в искусстве. Копия никогда не будет лучше оригинала. Зарубежный опыт, точно так же как и успехи коллег в стране, нужны для того, чтобы превзойти их. Повторять не имеет смысла.

– В наши обязанности входило, – вспоминает один из руководителей представительства в США В.П. Бутусов, – заключение договоров о технической помощи и закупка нужного для народного хозяйства оборудования. Мне сообщили, что приехала новая группа специалистов. Встреча с Михаилом Янгелем состоялась через несколько дней. В кабинет вошел молодой, стройный человек с открытым, симпатичным лицом. Вскоре мне показалось, что мы с ним знакомы несколько лет – таково было обаяние этого человека с чистым смехом, хорошей речью. Я быстро понял, что передо мной, бесспорно, сложившийся специалист. Янгель был деловит, энергичен и говорил только о работе.

Однако в своих письмах из Америки своей будущей жене о делах Михаил Янгель почти не писал.

Однако их фрагменты, любезно предоставленные мне вдовой Янгеля – Ириной Викторовной Стражевой, все-таки дают представление и том, чем занимался Янгель за океаном:

«17 февраля 1938 года.

Вопреки моим ожиданиям, оказалось, что плыть по океану не такое уж большое удовольствие… Сейчас наш пароход окружает серое, дождливое утро, легкая зыбь и несколько десятков морских чаек.

После завтрака некоторых из нашей компании укачало, другие расположились в каютах, очевидно, в ожидании участи первых, и только несколько товарищей понуро бродят по пароходу.

В общем, обстановка самая благоприятная для сочинения длинных и скучных писем…

Мне хочется рассказать тебе о своих впечатлениях, о первых пяти днях путешествия по Европе…

Очень строгое, даже подчас суровое отношение к нам было заметно почти на всех лицах встречавшихся нам немцев. По обыкновению и отчасти для того, чтобы казаться равнодушными, при появлении в вагоне пограничников мы закурили. Это дало повод одному очень молодому и еще более надменному фашисту бросить нам фразу: „Вы – в Германии!“ Это он сказал нам после того, как мы на его замечание: „Не курить“ – указали на табличку, где по-польски было написано: „Для палящих“.

После очень строгого просмотра документов нас пригласили в таможню для регистрации валюты и, очевидно, за это время сделали осмотр наших чемоданов.

Отсутствие хотя бы немногих веселых лиц, строго официальное обращение чиновников, размеренность их жестов и движений производят весьма неприятное, стесняющее впечатление. Оно усугубилось, когда мы проехали в глубь страны и посмотрели на Берлин.

Серая природа в это время года, какая-то придавленная тишина как нельзя лучше гармонируют с фашистским духом, дополняют его и делают более ощутимым…

Три часа, проведенные на вокзале в Берлине, были, пожалуй, самыми скучными и долгими за всю дорогу… Мы отправились в часовую прогулку по городу. Было всего 9 вечера, но город спал. В окнах домов почти совершенно не было света, оживление на главных улицах было примерно такое же, как у нас на улице Горького в 3–4 часа ночи, никакого смеха, ни одного громкого разговора. Мне все время чудилось, что кто-то умер и жители Берлина находятся в глубоком трауре. Заметно бросается в глаза большое количество военных и почти полное отсутствие продовольственных магазинов. Несмотря на то, что мы шли по одному, между собой не разговаривали, за нами все время следил один тип в сером пальто, поэтому мы побоялись пойти в сторону от главной улицы. В Берлине в витринах некоторых магазинов можно увидеть портреты Гинденбурга и Гитлера, причем у последнего вид отъявленного бандита и грабителя. Тупое лицо с нахмуренными бровями и жесткие отвратительные усы производят неприятное впечатление.

После мрачной и неприглядной Германии, с ее „сестрами красного креста“, интересующимися, не в Испанию ли мы едем, с ее завода Круппа, извергающими полыхающее пламя доменных и мартеновских печей и тучи черного дыма, с ее придавленной тишиной и надменными фашистами, мы попали в живописную и во многом интересную Бельгию.

…В Париже мы встретили очень хороший прием со стороны наших служащих торгпредства, и нам было жаль с ними расставаться, но нужно было ехать дальше, и мы отправились, теперь уже морским путем…»

Письма написаны четким образным языком. Практически без помарок и исправлений. Трудно поверить, что совсем недавно этот паренек приехал из глухого сибирского села. Тяга к книге, хорошая литература, – все это сделали Михаила Янгель, бесспорно, интеллигентом высочайшего уровня. И совсем не случайно, что, став Главным конструктором, он требовал от подчиненных хорошего знания языка, исправлял все орфографические ошибки в документах и возвращал их на доработку, если было слишком много канцеляризмов.

Письма писал с удовольствием и довольно часто. Впрочем, времени на них не хватало.

В Америке Михаил Кузьмич с головой ушел в работу. Знакомился с авиационной техникой, беседовал с конструкторами и инженерами, осматривал предприятия, вел переговоры о закупке оборудования. В письмах часто повторяется: «Уже час ночи, устал, хочу спать, поэтому подробно писать не буду», «о разных там кинозвездах и прочем понятия не имею, так как вот уже два месяца не был ни в кино, ни в театре…»

Он ездил по стране. Побывал в Калифорнии:

«…Теперь несколько слов о Калифорнии. Я вылетел туда, чтобы проверить работу наших комиссий на западе. Проверкой остался очень доволен, так как увидел много нового и интересного.

Два раза был на заводах „Дуглас“, „Волти“ и „Консолидейтед“ и даже имел „удовольствие“ вести разговор с самыми что ни на есть настоящими капиталистами-миллионерами.