Книга Задохнуться можно - Пелам Вудхаус
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ах да, к Джорджу Фишу на свадьбу. Хотите, расскажу про его папашу, епископа?
– Если опять в таком же духе, лучше не надо. Потом я искала лорда Эмсворта, Ронни просил поговорить с ним, но увидела леди Констанс. Пошла к вам, а он уже тут. У вас был важный разговор?
Галли хихикнул:
– Да нет, все эта свинья. Боится, что ее украдут.
Сью осторожно огляделась:
– Знаете, кто ее тогда украл?
– Знаю. Бакстер.
– Нет, Ронни.
– Что? Юный Фиш?
– Я же вас просила!
– Простите. Зачем она ему понадобилась?
– Он решил ее спрятать, а потом найти. Чтобы лорд Эмсворт из благодарности…
– Этот кретин придумал такую штуку?!
– Пожалуйста, не называйте Ронни кретином. Он очень умный. А вообще-то он взял идею от вас.
– От меня?
– Вы когда-то крали свинью.
– Да, было дело… С Булкой Бенджером. Отвели к Пробке Бэшему. Интересно, поладили они? Ну уж, как-нибудь. Хозяин вот рассердился. Очень любил свинью. Боялся за ее нервы.
– А почему лорд Эмсворт боится?
– Понимаете, Конни взяла секретаря, а он племянник Парслоу. Кларенс решил, что это интриги. Собственно, я тоже так думаю, но, по-моему, Монти Бодкин – просто прикрытие, а…
– Монти Бодкин!
– Это племянник. Сам он парень хороший, но…
– О, Галли!
– Что такое?
– Монти приедет сюда! Я так и знала! Так я и знала, что-нибудь случится!
– Дорогая моя, что с вами? Почему вас пугает Монти Бодкин?
– Потому что, – отвечала Сью, – я собиралась за него замуж.
– Да? – спросил Галли, думая о том, что годы и трезвый образ жизни притупили его разум. – Давно?
– Два года назад… Два с половиной… Три… Не помню. Задолго до Ронни. Ах, важно ли это! Собиралась замуж.
Галахад еще не все понял.
– Ну и что? Почему вы волнуетесь? Тяжелые воспоминания? Или боитесь огорчить его?
– Да нет! Я из-за Ронни.
– Из-за Ронни?
– Конечно. Вы знаете, какой он ревнивый.
– Ага, ага…
– Ничего не поделаешь, уж он такой. Чуть что – страдает. Монти очень хороший, но он сразу начнет: «Помнишь?.. А помнишь?.. Ты не забыла, старушка?..» Ух! Ронни сойдет с ума.
Галахад кивнул:
– Так, так, так… «Мой старый друг, мой верный друг». Да, неприятно.
– Ронни ревнует к Пилбему!
– А вы скажите, чтобы не лез в бутылку. Просто и строго.
– Ах, вы не понимаете! Какие бутылки, он будет очень вежливым. Холодный, сухой, молчит, ну Итон и Кембридж. Его совершенно не проймешь!
– Скажите, Сью, вы действительно любите юного Фиша?
– Кажется, я вас просила!..
– Да-да. Простите. Так любите?
– Конечно. Я же вам говорила. Для меня больше никто не существует. Вы спросите, как же я собиралась за Монти? Сама не понимаю. В семнадцать лет так приятно, если за тобой ухаживают… Так трудно отказать… Ничего не было, через две недели мы поссорились. Но Ронни возомнит бог весть что. Он – как ребенок, честное слово!
– Вы думаете, Монти все выдаст?
– Конечно. Он болтун.
– Да, да, помню. Вечно что-нибудь ляпнет. Как Рожа Бэгшот. Повел девицу ужинать. Вбегает какой-то дядька, машет кулаками, а он встает и говорит: «Не бойтесь, я честный человек, женюсь на вашей дочери». – «На дочери? – орет дядька. – Это моя жена!» Интересно, как они это уладили?
Галли подумал, мечтательно глядя на паука, который воспользовался веткой вместо трапеции.
– Ну что ж, – сказал он. – Все очень просто.
– Просто?
– Да. Ронни приедет завтра к вечеру. Утром пораньше езжайте в Лондон и поговорите с Монти Бодкином. Скажите, чтобы держался как незнакомый. Он не особенно умен, но если хорошо объяснить, усвоит.
Сью глубоко и восторженно вздохнула:
– Галли, вы гений!
– Опыт, моя дорогая, просто опыт.
– А если я не вернусь ко второму завтраку?
– Конни куда-то уйдет, Кларенс не заметит. Нет, главное – найти Бодкина. Вы знаете его адрес?
– Он целый день сидит в «Трутнях».
– Тогда все в порядке. Ну что за тип этот Ронни! Почему он ревнует? Должен бы знать, что вы его любите – не понимаю за что.
– А я понимаю.
– Да он кретин.
– Ничего подобного!
– Дорогая моя, – твердо сказал Галли, – если человек вам не доверяет, он кретин, и никто иной.
Предположив, что бывший жених находится в «Трутнях», Сью не ошиблась. Назавтра, в начале первого, она позвонила туда с вокзала и услышала восторженный вой в духе гиены. Судя по словам, которые тоже были, Монти обрадовался призраку прошлого и посоветовал схватить такси. Сью послушалась: и теперь, в ресторане, за столиком, благодарила судьбу за мудрость. Без всяких сомнений, необработанный Монти поразил бы дорогого Ронни, как разрывной снаряд. И над коктейлем, и за семгой он только и восклицал: «А помнишь?» или «Помню, мы с тобой…»
Сью испугалась, что разговор будет трудный, но когда спутник ее благоговейно заморгал перед truite au bleu[2], она описала ситуацию и поняла по вдумчивым кивкам, что он, против ожидания, следит за ходом рассказа.
Расправившись с truite, он кивнул еще раз, показывая тем самым, что ему все ясно.
– Старушка, – воскликнул он, – все ясно! Собственно, Хьюго мне говорил…
– Ты его видел?
– Встретил в клубе. Все понял. Решил вести себя учтиво, но сдержанно.
– Значит, я зря приехала!
– Не скажи! У тебя как-то ярче выходит. Теперь я вижу, что сдержанной учтивости мало. Кто его знает, еще взорвется…
Сью немного подумала.
– Да, ты прав.
– Может, мы вообще не знакомы?
– Да, так лучше. – Сью нахмурилась. – Какая гадость!
– Ничего, ничего, я потерплю.
– Не в тебе дело. Ронни обманывать противно.
– Привыкай. Секрет семейного счастья. А вот глупо – это да. Мы же с тобой так дружим! Помнишь…
– Нет, не помню. Забудь и ты. Ради Бога, Монти, оставь эти сантименты!
– Хорошо, хорошо.
– Я не хочу, чтобы Ронни сердился.
