Книга Кровавые скалы - Джеймс Джексон

— Среди нас есть те, кто позабыл о них. Эти рыцари пали духом, едва узнав о приближении турок.

— Под гнетом опасности вера способна воскреснуть.

— А боевой дух может быть сломлен. Вражда разгорается, а соперничество процветает. Ты нажил врагов, Гарди.

— Приор Гарза?

— Змея.

— Де Понтье?

— Скорпион в союзе со змеей. Он расчетлив, беспощаден и, кроме того, возмущен нашим пребыванием на острове. Пока великий магистр не запретил дуэли, де Понтье нанес немало ран.

— Он играет множество ролей.

— И большинство из них опасны.

Лакруа остановился, завершая прогулку.

— Наблюдай за собой, Гарди. Наблюдай за окружающими. Ты снискал поддержку и благосклонность гроссмейстера. Иногда этого недостаточно.

Дальше Гарди шел в одиночестве, размышляя о разных делах и мерно шагая по переходам и галереям. Он не принадлежал к числу людей, которых озадачивали предостережения и интриги верховного совета. Змею можно избежать, а скорпиона проигнорировать. Кристиан спустился по лестнице, которая вывела его из сумрака внутренних помещений на ярко освещенную солнцем орудийную террасу. Под дулами выстроенных в ряд пушек простиралась Большая гавань, а ее голубые медлительные воды плескались о фундамент уединенного форта Сент-Эльмо, покоящегося на утесе над северным берегом. Описав в полете круг, в небе крикнула чайка.

Раздался шорох. Гарди отреагировал мгновенно, поймав вытянутой рукой брошенную корзину.

— Ты играешь с огнем, мавр.

— В то время как ты забавляешься в самом логове верховного совета, Кристиан Гарди.

— Есть ли хоть что-то, чего ты не знаешь?

Его друг продолжил скручивать фитиль.

— Черная кожа — хорошее прикрытие для дел почернее. Я поэт и философ, изучающий людей соглядатай и сплетник, а также твой помощник и советчик.

— Как я погляжу, сегодня ты военный алхимик.

Облаченный в белый тюрбан и длинный халат мавр с довольным видом сидел по-турецки среди орудий своего ремесла. Вокруг были разложены глиняные горшки и свернутые кольцами веревки для фитилей, кувшины со смолой и черным порохом, ингредиенты зажигательных смесей, взрывчатые компоненты. Вдоль крепостной стены стояли готовые связки полых трубок — они наполнялись скипидаром и льняным маслом, которые смешивались в особых пропорциях, и изрыгали пламя длиной пятнадцать футов и более. Рядом покоились зажигательные снаряды, которые многократно окунались в бренди, селитру, порох и смолу, оборачивались в хлопок, пропитывались маслом и предназначались для того, чтобы ловить врага в пламенные объятия. Мавр всегда стремился превзойти самого себя.

Гарди повертел на ладони запечатанный сосуд, изучая просмоленные веревочные отрезки, обернутые вокруг узкой горловины. Предмет примитивный и в то же время смертоносный.

— Твои огненные горшочки — дьявольская штука.

— В них не простой огонь, Кристиан Гарди, а греческий. Лучший от Востока до Запада. Селитра, смола, сера, камедь, соли аммиака и скипидар. Волшебная смесь, чей рецепт достался мне от предков.

— Моча здесь твоя собственная.

— Которая может спасти эти форты.

Мавр наклонился, чтобы смазать сургучом готовый снаряд.

— Мой дымный горшок пригодился?

— Турецкие шпионы немного подкоптились.

— То, что ты видишь перед собой, их и вовсе поджарит. Куда направляешься на сей раз?

— В Мдину. По поручению великого магистра.

— По зову страсти и гениталий. В городе ведь живет леди Мария.

— Ты забываешься, мавр.

— Ты тоже. Она средиземноморская красавица, дочь мальтийского вельможи, который ненавидит орден.

— В ее глазах не было ненависти, когда она улыбалась мне в лесу Нашшара.

— Военные дела важнее.

— Они не занимают сердца.

— Так займи разум. Десятки тысяч сарацин будут взбираться на эти стены, желая устроить бойню.

Гарди встал на краю стены, пристально глядя вдаль.

— И все во имя Господа.

— Господа? — Мавр покачал головой и тихо рассмеялся. — Если правитель посылает свое войско в бой, то лишь ради выгоды и наживы, дабы заполучить земли, золото, торговые пути и власть. Если же он поступает так во имя Господа, то он богохульник и лжец.

— А те, кто за него сражается?

— Глупцы.

— Кто же мы с тобой?

— Еще большие глупцы. Потому как это не наше дело. Ты связан с орденом как наемник, а я мавр, ненавистный магометанин, которого оставили в живых лишь потому, что он вместе с Ла Валеттом был когда-то прикован цепью к одному веслу на галере, принадлежавшей корсару по имени Абд-ур-Рахман Куст.

— Ты спас жизнь великому магистру.

— Это не избавит от смерти и не убережет в случае опасности. Будь осторожен, Кристиан Гарди.

Гнетущая атмосфера предстоящей осады потревожила людские умы и помутила рассудки, подумал англичанин. Сначала Лакруа, теперь мавр. Оба советовали поостеречься, выражали озабоченность. Они слишком много волновались. Громким возгласом Кристиан окликнул двух человек, приближавшихся по эспланаде крепости. Товарищи, которых он поджидал.

— Анри, мы должны отправиться в Мдину. Кони готовы.

— Дядя распорядился, чтобы мы взяли с собой Юбера. Придется убеждать святого отца-пустынника фра Роберто вернуться в Биргу.

Юбер уныло улыбнулся:

— Многообещающее предприятие.

— Тебе же, Анри, предстоит заверить мальтийских аристократов в том, что им нечего бояться, если мы оставим их без пехотинцев.

Улыбка Анри Ла Валетта была не столь радостной. Подобно своему дяде, великому магистру, он был высок и держался с достоинством, этот храбрый госпитальер с добрым сердцем, ученой головой и серьезным нравом. Гарди нередко сопровождал его в путешествиях. Он посвящал молодого дворянина в военное искусство, не раз спасал его от ударов ятагана, вместе с ним захватывал вражеские галеры. Анри, однако, стремился к Господу и книгам и неизменно носил с собой религиозный часослов. Полю битвы он предпочитал безмятежность монастырской обители и спокойствие госпиталя. Истинный рыцарь. Юбер был другим. В возрасте восемнадцати лет, хрупкого телосложения и преисполненный духовности, он стал послушником, монашествующим капелланом и всегда выглядел улыбчивым и жизнерадостным. Возможно, слишком благопристойный от природы и слишком доверчивый для священнослужителя, Юбер оказался во владениях ордена по чистой случайности и остался благодаря стечению обстоятельств. Шевалье Анри, капеллан Юбер, наемник Кристиан. Трое друзей.

— Смотрите.

После прикосновения зажженной свечи огненное кольцо загорелось. Мавр держал его на весу огромными щипцами, наблюдая за тем, как пламя стремительно распространяется, вспыхивая на внутренней поверхности. Зрелище было жуткое. Напрягшись изо всех сил, мавр метнул снаряд через стену — кольцо завертелось и, раскалившись добела, устремилось к подножию форта. Друзья вытянулись на месте, чтобы разглядеть падение снаряда. Вспыхнув ярким светом, он взорвался и остался гореть.