Книга Где же ты, моя мечта? - Ольга Дзюба

— Мам!!!

— Ты чего? — испугалась Лена.

Наташа, растерянная, заглянула в детскую:

— Что случилось?! Ты звала?

— Да! Мышу кормить, — заявила Машка.

— Конечно, конечно, — закивала Наташа. — Сейчас принесу.

И скрылась за дверью. Спустя несколько минут она вкатила в комнату сервировочный столик на колесиках и составила с него на письменный стол мисочки с салатами, тарелку с разными нарезанными кусочками — то ли мясо, то ли колбаса. И еще большое блюдо с какими-то корзиночками из теста. Все это аппетитно пахло.

— Ну-ка, пойдемте руки помоем, — предложила Наташа и вывела дочку из комнаты. Та почти не сопротивлялась. Лена пошла следом.

Ванная смотрелась просто потрясающе — черный кафельный пол и узорная плитка, отделявшая низ стен от серо-голубого верха. Ванна тоже голубая. Кран был необычный — с одной ручкой. Крутишь ее вправо или влево, и вода становится теплее или горячее. Очень удобно.

А вообще все шикарно хотя и выглядит пока нежилым. Девочка подумала: работали здесь толковые люди — все так ровно подогнано, щелочки между плитками совершенно одинаковые, не то что у них дома — вкривь и вкось. Папа время от времени начинал ругать строителей, которые такое чудо сотворили, и грозился отремонтировать квартиру сам. Но уже который год никак не мог купить плитку. Так что вряд ли в скором времени им предстоит эта катастрофа.

Руки помыли, вернулись в комнату. Наташа выкатила откуда-то из угла маленький столик, приставила к нему стульчик и попросила Лену:

— Покорми ее и сама поешь, ладно?

— А мороженое? — завопила малявка.

— Потом, потом, — успокоила ее мама. — Будет вам и мороженое, и пирожное. Пока салатики поешьте.

И ушла.

— Что будешь есть? — спросила Лена у Маши.

— Мороженое, — не задумываясь, ответила малышка. Вчера у Лены дома она мороженого что-то не требовала, а уплетала как миленькая капустный суп за обе щеки. «Наверное, привыкла дома капризничать. Ничего, у меня этот номер не пройдет!»

— Мороженое сейчас будет. А я пока вот это попробую, ладно?

И стала накладывать себе на тарелку салат и кусочки мяса. Потом взяла в руки одну из корзиночек. Оказывается, в ней тоже салат — только какой-то необычный на вид — без горошка и картошки.

«Попробуем!» — решила Лена и храбро откусила.

— М-м-м! — пришла она в восторг. Это так вкусно, хотя и непонятно, из чего, что она запихнула себе в рот всю корзиночку разом и закатила глаза от удовольствия.

Машка, внимательно наблюдавшая за ней, протянула руку:

— Дай!

Лена выбрала точно такую же корзиночку и протянула малышке. Та впилась в нее зубками и тоже закатила глаза:

— М-м-м!

Лена от хохота чуть не подавилась и уселась прямо на пол. Машка плюхнулась рядом. Тогда, чтобы стул не пустовал, они посадили на него Мышу. Малышка посмотрела на свою игрушку, потом подтащила маленькую скамеечку и водрузила на нее медведика.

— Во! — удовлетворенно сказала она. Теперь их было четверо.

— Лена положила Машке на тарелку немного салата и еще две корзинки с чем-то другим, не таким, что они уже ели. Себе постаралась найти такие же, чтобы знать, чем ребенка кормит.

В одной оказался салат из рыбы с майонезом, в другой — какой-то воздушный, взбитый крем. Похоже, с тертым сыром. В общем-то очень вкусно. Девочка тоже ела, не отрывая взгляда от Лены.

Потом они взяли еще по корзиночке.

Машка неожиданно зевнула и сказала:

— Мыша хочет спать.

Лена кивнула головой и оглянулась — у стены кровать. На спинке висит пижамка. Так, все ясно.

— Пойдем сходим в туалет? — предложила она девочке. Та уцепилась за нее и потопала — сначала в туалет, потом в ванную — помыть руки. Заодно удалось уговорить ее помыть ножки. Когда ножки были вытерты, Машка уже почти засыпала, и пришлось нести ее в комнату на руках.

Глава IV

Антон

Лена подошла к детской и вдруг краем глаза увидела, что из соседней комнаты кто-то вышел. Девочка прошла в комнату и повернулась, чтобы закрыть за собой дверь поплотнее. Малышка обняла ее за шею и сонно бормотала:

— Ты мне сказку расскажи, ладно?

— Расскажу, обязательно расскажу, — пообещала Лена и тут увидела того, кто стоял в коридоре. Это был мальчишка ее лет. Невысокий — примерно такого же роста, как и она. Светловолосый. Он чуть наклонил голову и пристально, не опуская взгляд, воззрился на нее. Девочке стало тревожно. На нее еще никто так не смотрел. Она поспешно закрыла за собой дверь и понесла малышку к кровати, стараясь выкинуть из головы непонятное происшествие. Хотя что тут такого — это один из гостей. Наверное, чей-то сын, просто вышел в коридор. И вдруг увидел незнакомую девочку, да еще своего возраста, вот и уставился. К тому же неизвестно, что она здесь делает. Это Лене ясно, что она в няньках, а другим, может, и непонятно.

Ну и ладно. Не всем же отдыхать, кому-то и работать надо. Однако все равно Лена прекрасно понимала, что она здесь — не помощница, а прислуга. Няня. Но ей почему-то не хотелось, чтобы этот мальчик относился к ней как прислуге.

— Ну, это же не его ребенок, — одернула она себя. — И ко мне он никакого отношения не имеет.

Но вообще — какое он имеет право так на нее смотреть! Девочка переодела малышку в пижамку, правда, с большим трудом: та уже вяло шевелила руками и ногами, и уложила ее в кровать.

Сонная Машка потребовала:

— Мышу дай.

Девочка протянула ей любимую игрушку, уложила рядом и тоже укрыла одеялом.

— Сказку, — сонным голосом потребовала малышка, изо всех сил пытаясь держать глаза открытыми.

— Жила-была Мыша, — начала Лена.

— Давай, — одобрила Машка и закрыла глаза.

— Один раз пошла Мыша погулять. И нашла на дороге большую пуговицу. Она очень обрадовалась. У нее на сарафанчике как раз не хватало пуговицы, поэтому она его и не носила, — сочиняла Лена на ходу.

— Угу, — пробормотала Машка, не открывая глаз.

Девочка воодушевилась и продолжала:

— Она пришила пуговицу к сарафанчику, надела его и отправилась дальше. Шла, шла и нашла монетку. Положила ее в карман сарафанчика и обрадовалась: раньше ей негде было что-нибудь хранить. А теперь она могла взять с собой в дорогу все что угодно.

Лена приостановилась и прислушалась к дыханию малышки. Оно было ровным и размеренным.

«Спит», — подумала она, поднялась и осмотрелась. Комната просторная. На стене висит детский рисунок, видимо, только вчера нарисованный. Она подошла к нему и тихонько рассмеялась: совершенно узнаваемая на ней была изображена Мыша.