Книга Сметенные ураганом - Татьяна Осипцова

– Чего?.. – протянула она.

– Того. Выходи за меня замуж. Я ведь давно тебя люблю. А ты – ни да, ни нет…

– Ну до чего ты навязчивый, Славка! Хуже всех парней, ей-богу. Вот прямо так сразу и замуж. Надо проверить свои чувства…

– Так давай, проверим, – подмигнул Славка.

– Ты на что намекаешь? – возмутилась она, вырывая руку. – Совсем обнаглел! Иди, видеть тебя не хочу!

Она отвернулась от него и уставилась в окно. Славка потоптался рядом и, наконец, удалился. Буквально через несколько секунд она услышала шаги за спиной, и бархатный голос спросил:

– Мне позволено будет пригласить вас на танец?

Света вздрогнула. Шереметьев. Только его и не хватало! Отказать? Получится слишком демонстративно, к тому же всех удивит, ведь она может танцевать с утра до вечера и никогда не отказывает кавалерам. Изобразив вежливую улыбку, она обернулась и протянула руку:

– Пожалуйста.

Звучала одна из мелодий группы «АВВА». Скрепя сердце Светлана положила руку на плечо Шереметьева. С гораздо большим удовольствием она расцарапала бы его холеную физиономию. Он же совершенно непринужденно наклонился к самому ее уху и прошептал:

– Не бойтесь, Светочка, вашу ужасную тайну я унесу с собой в могилу… Никто никогда не узнает о пикантной сцене у фонтана, невольным свидетелем которой я стал.

Его манера говорить напыщенно-театральными фразами ужасно раздражала.

– Ничего я не боюсь, – с независимым видом парировала она.

– И правильно. Настоящая советская девушка должна быть бесстрашной, как Зоя Космодемьянская. И вы, такая молодая, такая прелестная, скоро забудете, как страдали по Михаилу Улицкому. Поверьте, очень скоро. А вот мне, такому старому и повидавшему в жизни немало, никогда не забыть вашего пылкого признания. Жаль, предназначалось оно не мне…

– Никогда вы от меня ничего подобного не услышите, – выпалила она, кинув на нахала испепеляющий взгляд.

– Ого! Как вы сверкнули глазами! Вам кто-нибудь говорил, что они у вас цвета пьяной вишни? И чуть раскосые, как у газели. Редкой красоты глазки… А как они блестели, когда, рассвирепев, вы швырялись камнями!

– Вы можете говорить о чем-нибудь другом?

– Могу. Дайте телефончик.

– Зачем?

– Я приглашу вас на свидание. Вам ведь надо развеяться после…

– Я не дам вам номер своего телефона, – с мстительным злорадством выговорила она и добавила раздельно: – Потому что вы мне совершенно не нравитесь.

Вот так! Даже на душе полегчало! Этот мерзкий тип собрался поухаживать, а она его отбрила.

Музыка кончилась, партнер манерно поклонился.

– Благодарю за танец.

Света лживо-приветливо улыбнулась в ответ и вернулась к Славке.

Ужинали на свежем воздухе, за длинным столом возле мангала. После первого тоста Михаил сообщил родителям, что вместе с товарищами написал заявление о зачислении в состав ограниченного контингента советских войск в Афганистане. Яна Витальевна охнула и схватилась за сердце. Павел Петрович гневно выкрикнул:

– С ума сошел? Мать в могилу вогнать хочешь? – и принялся успокаивать жену.

– У меня еще одно известие, думаю, узнать об этом вам будет приятнее, – поторопился добавить Миша. – Мы с Манечкой решили пожениться.

Похоже, это было неожиданным для всех, кроме Шереметьева и Светы. Мишины родители, не скрывая радости, первыми поднялись обнять жениха и невесту, затем вскочили с мест друзья. Объятия, поцелуи, поздравления. Во всеобщей суматохе никто не заметил, что Света стоит, будто окаменев.

Все. Вот теперь точно – все. Миша при всех сказал, что женится на Маньке, значит, так оно и будет.

Ее горестные мысли прервал шепот в самое ухо:

– Пойдемте, а то неудобно. Надо поздравить молодых.

Юрий Алексеевич повлек ее за локоть, и минуту спустя она с мертвым лицом сказала Мише и Мане нейтральное «поздравляю». Сияющая Манюня кинулась было подруге на шею, но ее отвлек Павел Петрович:

– Эх, Манечка, вот бы отец ваш порадовался. Помню, ты только родилась, я ему сказал: невеста нашему Мишке будет. Мы смеялись тогда, шутили вроде, а вы… Ну, молодцы!

Света незаметно покинула шумную толпу поздравляющих. С тоскливым лицом она сидела у стола, когда к ней подскочил возбужденный Славка.

– Светик, ты поняла? Они поженятся через месяц, и когда мы с Мишкой уедем, у него здесь останется жена, крепкий тыл… Ты не представляешь, как это важно для военного – знать, что тебя ждут. Если бы ты меня ждала, Светик…

– Да, – ответила она, думая о другом.

– Правда? Ты согласна?

Света смотрела на него невидящими глазами, а в голове метались не слишком связные мысли: «Миша потерян. Славка придурок, но не самый худший вариант. Он вечно будет мотаться по гарнизонам. Конечно, я с ним никогда никуда не поеду… Тетя Поля меня любит. Если соглашусь стать Славкиной женой, я тем самым докажу Мише, что не больно-то он мне был нужен. Что я просто дурачилась… И Маньке докажу, что не одна она такая счастливая – я тоже выхожу замуж. И мы с ней станем – какая же это степень родства?.. Золовки или как?.. Неважно. Но и Миша станет мне родственником, значит… Ну вот и прекрасно. Я выхожу за Славку Ганелина».

– Да, – твердо повторила она.

Славка в восторге подхватил ее под мышки со скамейки и закружил. Света вяло отбивалась. Опустив ее на землю, он крикнул, отвлекая внимание от Мани с Мишей.

– Ребята! Мы со Светиком тоже женимся!

Глава 2

«Теперь о погоде. Сегодня, 1 мая 1988 года, в Ленинграде ожидается ясная солнечная погода, без осадков. Температура воздуха в городе 8–12 градусов тепла, по области воздух местами прогреется до 14 градусов. Ветер юго-западный, западный, один-три метра в секунду. Атмосферное давление 765 миллиметров ртутного столба».

Прислушиваясь к тихому бормотанию радиоточки, Света открыла глаза.

Начало седьмого. С минуты на минуту сын проснется, придется вставать и кормить.

Прошло почти два месяца, а она все никак не могла привыкнуть к мысли, что туго запеленатый сверток в кроватке, периодически требовательно орущий, пачкающий марлевые подгузники, – ее ребенок. То, как рожала, смутно отпечаталось в ее сознании, да и весь прошедший год был словно сон. Порой по утрам казалось, что она в своей квартире, у родителей, в комнате, которую столько лет делила с сестрой… Но, открыв глаза, понимала, что ничего не приснилось, она больше не веселая девушка Света Харитонова, а офицерская вдова Светлана Ганелина. Ее сын Олег никогда не увидит своего отца, умершего от острой кишечной инфекции в каком-то таджикском ауле. А сама она после смерти мужа живет с его родными, тетей Полей и Манюней, искренне убежденными, что общее горе легче переносить вместе.