Книга Приговор приведен в исполнение - Сергей Зверев

Если верить газетным сплетням, на политической сцене Платон Петрович придерживался народной мудрости: «всем сестрам по серьгам». Он подкармливал самые различные партии и движения, никому не отдавая предпочтения. Хитроумная тактика приносила плоды.

Партийный вождь, обожающий поливать противников соком и тягать женщин за волосы, называл Бодровского патриотом, лидеры движений, близких к власти, – настоящим русским пахарем, пекущимся о возрождении большой экономики, а коммунисты, по крайней мере, не гавкали, воздерживаясь от полива грязью конкретно Бодровского. Журналисты писали о нем почти исключительно в превосходных тонах, утверждая, что этот одаренный от природы человек прошел жестокую школу жизни, сумев подняться из низов на вершины предпринимательского Олимпа. Но вообще-то Бодровский старался не мелькать на телевизионных экранах, редко давал интервью, держался в тени. Частную жизнь он оберегал от посторонних глаз, вплоть до конфликтов с прессой.

Святой припомнил скандал, когда телохранители Бодровского разбили об асфальт фотоаппаратуру назойливого корреспондента, проникшего в загородную резиденцию магната. На память ему пришла еще какая-то темная история, случившаяся с Бодровским-младшим, но подробностей он вспомнить не смог.

Святого слегка удивлял выбор миллионером места для отдыха. Обычно толстосумы предпочитали престижные курорты вроде Ривьеры, Капри или, на худой конец, Римини, куда они слетались, как мухи на мед. Там серьезные люди, совмещая полезное с приятным, заключали не подлежащие огласке контракты, делили сферы влияния, а их жены щеголяли друг перед другом в новых нарядах от кутюрье, бриллиантовыми колье и золотистым загаром. Они снимали виллы или апартаменты, где раньше отдыхали графы, князья и прочие представители титулованной знати, чтобы затем, вернувшись домой, в страну, где эту самую аристократию вырубили под корень, похвастаться ночами, проведенными на ложе под балдахином, расшитым фамильными гербами.

Впрочем, вилла мистера Стерлинга, внесенная в престижный туристический каталог, котировалась достаточно высоко. Построенное по индивидуальному проекту здание стояло на обращенном к заливу склоне. Заботливо ухоженные сад и цветники, терраса, ведущая к морю, бассейн с мозаичным полом – все отвечало самым изысканным вкусам.

К приезду гостей виллу убрали, надраив даже краны ванных комнат до зеркального блеска. Стерлинг лично проинспектировал комнаты, проверил работу кондиционеров, осмотрел каждый закуток и остался доволен достигнутым образцовым порядком.

Бодровский прибыл из аэропорта точно в указанное время. Черный лимузин, взятый напрокат вместе с одетым в униформу шофером, шурша шинами по гравию дорожки, въехал в распахнутые решетчатые ворота.

Обслуживающий персонал: кухарка, горничные встречали временного хозяина, выстроившись на нижней ступеньке лестницы парадного входа. Отдельно от них, соблюдая дистанцию, стоял англичанин, за спиной которого маячил Святой. Чуть наклонив корпус, старик просеменил по дорожке к лимузину. Он протянул руку, церемонно произнося:

– Мистер Бодровский, рад вас приветствовать в Сан-Стефано-дель-Сантино!

Кряжистый мужчина с фигурой, испорченной животом, нависавшим над брючным ремнем, сдержанно улыбнулся, подавая широкую, словно лопата, ладонь:

– Простите, я слабо владею английским…

Настал черед Святого. Он быстро шагнул вперед, встав плечом к плечу со стариком:

– Мистер Стерлинг счастлив вас видеть!

Отдав дань вежливости, Святой собрался было вернуться на прежнюю позицию, но магнат опередил его. Буравя Святого взглядом цепких стальных глаз с желтыми прожилками, сигнализирующими о проблемах со здоровьем, он отрекомендовался:

– Платон Петрович Бодровский… Промышленник!..

«Промышленник? Скромно, но значительно», – оценил Святой, одновременно пожимая крепкую ладонь гостя.

– Не ожидал встретить соотечественника. Вы что же, компаньоны с мистером Стерлингом? – неприятно властным тоном спросил Бодровский.

– Всего лишь помощник. Зовите меня просто Дмитрием. – Святой отступил за спину англичанина.

Отсюда он рассмотрел спутников Бодровского. Их было двое: смиренно молчавшая женщина и молодой накачанный парень, беспрестанно вертевший коротко стриженной головой.

Супруга Бодровского, одетая с яркой, безвкусно кричащей роскошью, не соответствующей ее возрасту, походила на курицу в перьях колибри. Ее лицо напоминало маску марионетки: густо накрашенные губы с опущенными к подбородку уголками, удлиненный клювообразный нос, придававший лицу выражение печали, невыразительные потухшие глаза. Выйдя из машины, она немедленно закурила, выпуская дым через ноздри.

– Ольга Григорьевна… – Кислая, вымученная улыбка скривила ее малосимпатичную физиономию.

Телохранитель назвался Толей. Физические данные у парня были неплохими. Широкая грудная клетка, бугрившиеся литые бицепсы, массивная шея и тяжелая нижняя челюсть. Он усердно изображал высшую степень озабоченности, зыркая по сторонам прищуренными глазами, тяжело топтался возле хозяина, но его взгляд предательски уплывал к загорелым стройным ножкам молоденькой горничной, нанятой обслуживать гостей.

«Кабанчик! – усмехнулся про себя Святой. – Выдрессировали в какой-нибудь охранной фирме, может, на стажировку в Штаты свозили, а потом продали втридорога с лучшими рекомендациями Бодровскому. Демонстрирует собачью преданность, но толку от него, как от огородного пугала. Годится только, чтобы уличных бандитов бицепсами отпугивать. Но не стоит задевать самолюбие мальчика. Пускай мнит себя начальником императорской гвардии».

Святой не корчил из себя гордеца. Споро подхватив кожаный чемодан, выставленный взопревшим на солнцепеке шофером, он направился в дом, но был остановлен раздраженным окриком Бодровского:

– Вы носильщик или переводчик? За что вам деньги платят?

Святой остановился, роняя чемодан:

– Я?!

– Запомните, персонал действует по моему распоряжению. Запомните и переведите остальным! – рокотал басом Бодровский.

Уловив раздраженную интонацию постояльца, Стерлинг попытался разрядить конфликтную ситуацию, пригласив приехавших осмотреть сад, насладиться великолепной лазурной линией горизонта. Вышколенные горничные испарились.

Призвав на помощь все свое самообладание, Святой ровным голосом произнес:

– Мы не в России, господин Бодровский, и вы не удельный помещик, распоряжающийся крепостными. Будьте чуточку повежливее.

Огорошенный неожиданной отповедью, финансовый воротила, привыкший к беспрекословному подчинению, запыхтел от натуги, раздувшись, как индюк в брачный период. Его брюшко заколыхалось, будто он собирался заняться чревовещанием. Лоснящиеся, гладко выбритые щеки Бодровского обрели багровый оттенок.

«Ух, как тебя развезло! – немного злорадствуя, подумал Святой. – Приучила поганая российская действительность людей ни в грош не ставить. Учись, господин Денежный мешок, уважать права личности. В чужой монастырь со своим уставом не суются!»