Книга Несомненно ты - Джуэл Э. Энн

его адрес и поэтому пошёл искать по памяти, а как ты знаешь у дома твоих родственников номер…

— 1109 NW Vine? — заканчиваю я. — Так получается, что ты просто ошибся адресом?

— Забавно, да?

— О да. Очень забавно, когда парень притворяется работником по обслуживанию бассейнов просто, чтобы пообщаться с ничего не подозревающей девушкой, которая находится одна в чужом доме.

Он кривится и чешет подбородок.

— Когда ты всё так переворачиваешь, это звучит, будто я какой-то хищник.

— Как именно ты можешь объяснить мне события вчерашнего дня? — я поднимаю бровь и делаю глоток.

Подразнивая языком уголок рта, он поднимает глаза к потолку. Голубые ирисы встречаются с моими глазами, и выражение его лица смягчается.

— Парень встречает девушку. Парень на физическом уровне чувствует, что ему не хватает воздуха, потому что девушка, стоящая перед ним, просто сногсшибательная… совершенно потрясающая. И незнакомое чувство наполняет грудь парня — страх. Страх, что он примет неправильное решение, руководствуясь хорошими побуждениями. Страх, что этот момент может ускользнуть, и всю оставшуюся жизнь он будет находиться в мучительной агонии, порождённой душещипательным «а что если?»

Я раскрываю рот и быстро моргаю.

У меня отнимается речь.

«Что если?»

В воздухе повисает тишина, похожая на густое облако, готовое взорваться в любую минуту. Я смотрю на парня, но он опускает голову и не сводит глаз со своей тарелки, гоняя крошки по столу. Он рискует бросить на меня быстрый взгляд, и я замечаю в его мрачном выражении лица то, что раньше никогда не видела — ранимость.

Я кривлюсь и кошусь на него.

— Худший пикап, который я когда-либо видела.

Чёрт возьми! Лучший пикап, который я когда-либо видела!

Я теряюсь, глядя в эти голубые глаза цвета ирисов, но он недолго удерживает мой взгляд, снова смотрит на свою тарелку и пожимает плечами, а на губах лишь намёк на улыбку.

— Ты не можешь винить парня за эту попытку.

— Верно. Но это чересчур слащаво.

На самом деле это «бумбокс мне через голову и баннер вдоль всего неба, что не один парень никогда не сравнится с тобой».

— Но это объяснение не оправдывает то, что ты почти позволил мне утонуть прежде, чем прыгнул за мной в бассейн… абсолютно голый.

В этот раз он прищуривает глаза и резко смотрит на меня. Челюсть у него отвисает, и он подается немного вперёд.

— Утонуть? Ну да, точно, — смеется он. — Когда люди тонут они сидят, скрестив ноги, на дне бассейна со сложенными на коленях ручками?

— Без разницы, — пренебрежительно машу я в его сторону. — Это всё ещё не объясняет твой прыжок в бассейн голышом.

— Ты захотела поиграть, поэтому я решил, что тоже поиграю. Только не прикидывайся святошей. Ты трахаешь меня глазами с того самого момента, как только открыла дверь, а когда я снял с себя футболку, сложилось впечатление, что для тебя перестало существовать всё, что находится выше моей шеи.

— Трахаю тебя глазами? Не льсти себе, — я встаю и ставлю наши тарелки в раковину.

Я, конечно, трахаю его глазами, но, да ладно вам… не по-джентельменски он поступает, указав мне на это.

— Думаю, каждый останется при своём мнении. Хотя, признаю, что, возможно, я немного переусердствовал, прыгнув в бассейн голым.

Он поднимет руку и показывает малюсенькое расстояние между большим и указательным пальцем.

Совсем неподобающе девушке, я хрюкаю.

— Божее, что заставляет тебя так думать?

Покусывая ноготь на большом пальце, он улыбается.

— Я бы сказал, что большой нож для разделки мяса. Ты что действительно думала, что я представляю какую-то угрозу?

Наклонившись над стойкой, я улыбаюсь.

— Нет. Ты захотел поиграть, поэтому я решила, что тоже поиграю.

— Туше, Сидни.

Мерцающий блеск его глаз и широкая улыбка, играющая на губах, поглощают меня.

Он поднимается и медленно с осторожностью направляется ко мне. Каждый мускул в моём теле напрягается. Я застываю, полностью восхищённая его голубыми глазами. Мы находимся так близко друг к другу, что я могу чувствовать его тёплое дыхание на своём лице. Я подпрыгиваю, когда он касается большим пальцем моего подбородка.

— Крошка, — бормочет он и убирает её с моего лица.

Мой мозг кричит: «Скажи что-нибудь»!

— Поехали.

— Что? Куда? — я встряхиваю головой, чтобы избавиться от той дымки, которая образовалась от близости с ним.

Он делает шаг назад, и я быстро втягиваю в себя воздух, чтобы не рухнуть на пол. То, как моё тело невольно реагирует на него… это завораживающе и угрожающе опасно.

Отступив ещё на несколько шагов назад, он облокачивается на стойку.

— На пляж.

— Я не могу пойти на пляж с тобой, — резко отвечаю я, немного поколебавшись.

— Почему?

Почему я не могу пойти на пляж с Лотнером? Я не знаю, но моё чутьё подсказывает мне, что это как-то связано с инстинктом самосохранения. Из-за этого, а ещё потому что это правильный ответ человеку, которого я знаю всего две секунды. Кто, находясь в здравом уме, сделает что-то настолько безрассудное и с криками «к черту всё!» запрыгнет в машину незнакомца лишь потому, что он сказал «что если?»

Я. Вот кто.

Едва сдерживая своё нервное возбуждение, я играю со своими длинными волосами и посылаю ему усмешку вроде: «Ты, возможно, окажешься Тедом Банди[2], но к чёрту всё, я поеду за тобой хоть на край света».

— Пойду возьму купальник.

* * *

— Это безумие какое-то.

Спускаясь вниз по ступенькам на крыльце, я вешаю сумку на плечо. Лотнер стоит, скрестив ноги, небрежно облокотившись на капот своего «ФоРаннера». Острая боль разочарования грозится стереть мою сияющую улыбку с лица, когда я замечаю, что солнцезащитные очки скрывают эти гипнотизирующие голубые ирисы. Я быстро прихожу в себя, когда он выдает мне самую заразительную улыбку на Земле.

— Вряд ли день на пляже можно назвать безумием.

Он открывает пассажирскую дверь и берет мою сумку, слегка задевая при этом голую кожу на моём плече. Я задерживаю дыхание от этого наэлектризованного прикосновения и натянуто улыбаюсь, чтобы скрыть свою нервозность.

— Спасибо, — шепчу я, выпустив из рук сумку.

Он кладет её на заднее сиденье, а затем захлопывает дверь с моей стороны. Парень, которому я угрожала ножом меньше суток назад, везёт меня на пляж. Он лишает меня возможности рационально мыслить. Я поддаюсь порыву, и это волнующее, сводящее с ума, чувство освобождения. А что если он выманивает меня из безопасного места, чтобы изнасиловать, разрезать на малюсенькие кусочки и вышвырнуть моё тело в океан? Наверное, я пересмотрела «Декстера».

Звук захлопывающейся дверцы посылает по всему моему телу мурашки сомнения. Сердце сильнее бьется в