Книга Леший. Возвращение к Покону - Никин Сим

Но то угодья другого лешего…

- Лесовика.

- Ась?

- Другого лесовика, - терпеливо поправил Леший.

- Дык, а я и говорю другого, значит, лесовика Терентия угодья…

- Терентий - это ты! – сграбастал недоумка за шкирку владыка. – А то просто лесовик. Пока безымянный. Значит, говоришь, лес там посправнее? Так может, и звери да народец лесной обитает?

- Точно не ведаю, владыка, одначе слыхивал и там людишки всех разогнали. Да что про лес-то говорить, ежели они даже домовых из своих изб повыгоняли!

- Да ну? – не поверил Леший. – Того быть не может! Кто ж тогда их жилища от напастей бережет? Энто ж ежели без пригляда домовых анчутки с шушунами да скрипунами озоровать начнут, они ж такой разор учинят, что и пожар не нужен.

- Хе, - ухмыльнулся лесовик, - забегала тут годков с десяток тому одна анчутка. Хотел ее палкой погнать, да она и сама не задержалась. Неслась подальше от людского града как ошалелая. Так вот, она мне поведала, будто из людских жилищ дажеть тараканы ушли!

- Да ну, - отмахнулся пришелец, - нашел, кому верить. Анчутки еще и не такого наговорят – только ухи развешивай. Ну, ладно домовых выгнали. Ну, пусть анчуток одолели. Но чтоб тараканов!... Да ну. Быть такого не может!

- За что купил, за то и продаю, - развел руками лесовик. – А токма с той поры никаких вестей из града нет, будто и правда там никого из нашего племени не осталось.

Долго еще лесной житель рассказывал о разных невероятных событиях, творящихся окрест с тех времен, когда сии земли покинули боги, коими он считал перволюдей. День сменился на ночь, следом и новый день пришел, а Терентий все изливал душу, выплескивая наболевшее. Не всему владыка верил, однако лик его все больше мрачнел от понимания того, что не так-то просто будет вернуть этим краям завещанный Создателем порядок.

Но, сколько уши об росказни лесовика не грей, а дела сами делаться не будут. Вот решил Леший для начала все своими глазами узреть, в чудный град наведаться, да окрестные леса осмотреть. Поинтересовался лишь напоследок у Терентия, что за колдун такой мрачный дворец в его лесу построил? Лесовик долго не мог взять в толк, о каком дворце идет речь. Пришлось сопроводить его к объекту.

- Ента-то? Да енто ж изба-рожальня, - сообщил он, поняв, о каком дворце вопрошает владыка.

- Чего-о? Какая изба?

- Дык, в ентой избе живут повитухи. А местные мужики к ним баб, что на сносях, рожать возят.

Леший устал удивляться как местным чудесам, так и несуразицам, но все же спросил:

- Отчего же не сообразят повитуху к роженице отвезти? Нешто дурни такие?

- Мыслю я, владыка, от великого числа рожениц. Народу ж в граде тьма тьмущая живет, а бабы знай себе рожают и рожают. Где ж на всех повитух набраться. Вот местные мужики и сговорились воздвигнуть избу-рожальню в пять поверхов, да поселить в ней повитух на содержание, дабы те могли денно и нощно роды у баб принимать. Оно теперича чуть бабе срок подошел, мужик ее сюда спровадит под повитухин пригляд, а сам знай гуляет.

- Чудно как-то, - устало почесал затылок Леший, глядя на представшее в новом свете мрачное здание.

- А я и ранее слыхивал от домовых, еще в ту пору, когда они бывалочи из града наведывались, будто ашни две таких избы рожальни в самом граде стоят. Одначе, не верил в те росказни. А тута вон людишки в моем лесу такое дело построили. И дорогу к рожальне для своих машин настелили. Ох и смердит энтот ихний асфальт в иной знойный денек.

- Какой асфальт? – не понял пришелец.

- Дык, тот и асфальт, коим людишки дороги для машин мостят. А иной раз и пешие тропинки прокладывают. Вона от той дороги, по которой лиликтрический трамвай бегает такую-то тропинку к рожальне настелили.

В этот миг послышался рык и гул, и к воротам избы-рожальни подкатила белая самобеглая карета. Продолжая рычать, она еще и взвыла диким пронзительным ором. К воротам подбежал уже знакомый Лешему привратник. Мужик ткнул во что-то на одном из столбов, и ворота, словно по волшебству сами поползли в разные стороны. Еще раз надсадно рыкнув, самобеглая карета проскочила во двор и скрылась за зданием.

- Роженицу привезли, - прокомментировал лесовик.

- Хочу сей град увидеть, где живут люди, владеющие волшебной силой лиликтричеством, - заявил Леший.

- Я провожу, владыка, - поклонился Терентий, и перед ним замерцало облако перехода.

Глава 3

В том месте, куда сопроводил гостя лесовик, лес был замусорен еще сильнее. Но Леший обратил внимание на сей неприятный факт лишь мельком, ибо его тут же отвлек близкий не прекращающийся гул, перемежающийся с рычанием. Повернувшись в сторону звуков, он увидел мелькающие меж стволов силуэты. Сделав несколько шагов, вышел на опушку. Перед ним пролегала широкая дорога, подобная той, что он видел у лесной избы-рожальни. И в ту, и в другую сторону по дороге непрерывным потоком неслись самобеглые кареты различных форм и размеров. Окрашены кареты были в непривычно яркие цвета. Порой мимо проносились настоящие гиганты, вроде тех ладей, что катались по железным полосам, коих лесовик назвал трамваями. Пробегали трамваи и здесь. Леший сперва опознал кресты с медными нитями, потом узрел и железные полосы на рядах каменных столбов. Насыпь для трамваев тянулась сразу за дорогой для самобеглых карет.

- Енто утром всегда так, - подал голос лесовик. – Людишки на работу едут.

- В поля? – удивился пришелец. – Чего там в энту пору делать-то?

- Не-е. Полей нонче поблизости и не стало вовсе. Фабрики и заводы окрест понастроили. Вот туда и едут. А еще в ямину ту, откуда руду черпают.

- Ежели полей нет, чем же кормится такая тьмуща народа? А скотина где пасется.

- Слыхивал я, владыка, везут хлебушек из заморских стран-государств в обмен на руду да на еще на всякое-разное, что людишки на фабриках-заводах мастерят. А скотина и вовсе у них не пасется, а стоит в стойлах, корма жрет, да вес набирает не по дням, а по часам.

Леший