Книга Перья - Оливия Вильденштейн

чувства не были похожи?

Глава 5

Покинув Зал Оценки, я не стала возвращаться на праздник, чтобы выпить немного Ангельских Пузырьков, – не было настроя веселиться. Если уж на то пошло, при мысли о предстоящей миссии мне становилось дурно. Чувствуя мое беспокойство, Ева проводила меня в нашу спальню и помогла сложить одежду на три дня во вместительную сумку.

– А кто именно тебе рассказал о нем?

Скрученный кожаный ремень развернулся в руках Евы.

– Почему ты спрашиваешь?

– Я надеялась узнать, почему они не преуспели.

Ева снова скрутила ремень и убрала его в мою сумку.

– Они сказали, что Джаред Адлер был грубым и невоспитанным.

Я нахмурилась.

– Поначалу почти все они такие. Можешь все же сказать, от кого ты о нем узнала?

Подруга отрицательно покачала головой.

– Прости, но я не хочу предавать чужое доверие. Никто не хочет выставлять напоказ свои неудачи.

Я села на кровать рядом с моей переполненной сумкой.

– Я сошла с ума? Чувствую себя сумасшедшей.

Ева опустилась рядом и обняла меня за плечи.

– Ты амбициозная, а не сумасшедшая.

Я прижалась щекой к плечу подруги.

– Не возносись, пока я не вернусь, хорошо?

– Мне не хватает тринадцати – то есть четырнадцати – перьев, – сказала Ева. – Я буду тут еще какое-то время.

– Но ты так хороша в работе. Ты заработаешь недостающие перья еще до конца недели.

– Вряд ли. – Минуту мы хранили молчание, затем она сказала: – Но если вдруг я и правда закончу свои крылья до твоего возвращения, то обещаю остановиться в Городе Огней, прежде чем вознесусь.

– Или ты можешь тоже взяться за французского грешника?

– Или так.

Я глубоко вдохнула запах нероли[7], которым неизменно благоухала Ева с того момента, как открыла для себя человеческие духи.

– Тройка… – шепотом произнесла я, так как все еще не верила в происходящее.

Спустя минуту Ева сказала:

– Что бы ни случилось, помни, что я тебя люблю, хорошо?

Что бы ни случилось?

– Имеешь в виду, если превзойдешь меня?

Подруга напряглась.

– Ага.

Скорее всего, так и будет. Я тихонько помолилась Элизиуму о том, чтобы Джаред шел на сотрудничество. Или хотя бы не был слишком груб.

– Тебе пора идти, – сказала Ева, поднимаясь.

Постаравшись набраться побольше храбрости, я взяла сумку и встала. Я переоделась в фиолетовое платье, которое скрывало мои формы. Вне гильдий я чувствовала себя нормальной, но стоило оказаться в кварцевых стенах, и мое тело казалось слишком тяжелым, грудь – большой, бедра – широкими, а живот – мягким.

– Ничего не изменится, – пробормотала я.

Я вышла вслед за Евой из нашей спальни, и мы направились в атриум, чтобы найти офаним, готовую провести меня через поток. До завершения крыльев я не могла путешествовать между гильдиями без сопровождения.

Неоперенные все еще гуляли по внутреннему дворику, опустошая банкетный стол, подготовленный в честь Ашера. Ашера, который до сих пор беседовал с офанимами. Не думала, что он останется здесь после произнесения речи.

Вместе с Евой я подошла к нашему крылатому начальству.

– Извините, что прерываю вашу беседу, но мне нужно отправиться в парижскую гильдию.

– Грир? – обратилась Офан Мира. – Не могла бы ты провести Лей через поток?

– Конечно, – мой профессор по этикету провела рукой по своему облегающему серому платью.

Как и я, она была из фигуристых ангелов. Однажды Ева пошутила, что Грир может потянуть мускулы крыльев при полете. Это замечание стоило моей подруге пера, хоть она и настаивала, что сказанное не являлось оскорблением.

– Я как раз собирался уходить, – сказал Ашер. – Могу взять ее с собой.

Мои щеки покраснели. Сладкие херувимы, архангел вызвался проводить меня через поток?

Руки Грир отпустили платье.

– Вы уверены, Сераф?

Я бросила взгляд на Еву, чьи крылья, казалось, стали занимать чуть больше места. Если бы я только могла спрятаться за ними.

– Да, – бирюзовый взгляд Ашера скользнул по моей сумке. – Как вижу, ты уже собралась.

Я прижала сумку к себе, надеясь, что спрятала нижнее белье внизу. Если оно торчит сверху, я умру, особенно учитывая мою любовь к кружеву и шелку.

Пока Ашер хвалил офанимов за впечатляющую работу, Ева сжала меня в медвежьих объятиях.

– Заполучи эти сто перьев.

Я сразу забыла о смущении, мой разум полностью сосредоточился на Джареде Адлере и его «Суде Демонов». Я постаралась убедить себя, что никаких демонов там на самом деле не было.

По крайней мере настоящих.

Демоны, которых представляли люди, – рогатые монстры, что высасывали души клыками и раздирали плоть когтями, – к счастью, не существовали.

– Идем? – спросил Ашер.

Выбрасывая из головы образ окровавленных конечностей, я отстранилась от подруги.

– Люблю тебя, дорогая.

Глаза Евы сверкали как водяные лилии в фонтанах.

– И я тебя.

Она была готова заплакать?

– Эй, – я взяла Еву за руку, которая была холодной, несмотря на то что ангельский огонь в стенах поддерживал приятную температуру двадцать два градуса круглый год, – мы совсем скоро увидимся.

Красные губы подруги растянулись в улыбке.

Я снова обняла ее, а затем развернулась и проследовала за Ашером к потоку.

Он сложил руки за спиной:

– Кажется, вы двое очень близки?

– Мы дружим с пяти лет – с момента, когда нас поселили в одну комнату. Не поверите, но мы никогда не разъезжались.

Однако это скоро изменится.

Так многое вот-вот поменяется.

– Значит, Париж? – Ашер спросил, когда мы повернули в другой белый коридор, купающийся в ночном свете. – Кто твой грешник, Лей?

Я посмотрела на архангела:

– Мужчина по имени Джаред Адлер.

Он так внезапно остановился, что мое сердце ударилось о ребра.

– Что такое, Сераф?

Ашер глубоко втянул воздух, кожаная туника опасно натянулась, обтягивая его загорелое тело.

– Он Тройка?

Ашер это понял из-за того, что Ева перед прощанием упомянула сто перьев?

– Да.

Взгляд архангела так долго не отпускал меня, что пришлось приподнять сумку над уставшим плечом.

– Почему ты выбрала Тройку?

Меня окатило жаром.

– Ох, эм, – я закусила губу. – Потому что мне не хватает восьмидесяти одного пера.

Выражение его лица смягчилось, уголки губ тронула улыбка.

– Я польщен.

Мои пальцы замерли на ремне.

– Правда?

– Да.

Ашер не прикоснулся ко мне, однако огонь, бегущий по его венам, передался мне и проник в каждую мою клеточку, укрепляя решимость, словно закалял металл.

Я отступила до того, как успела сделать что-то предосудительное. Например, погладить великолепные крылья Ашера, которые снова предстали во всей своей красе. Романтик во мне надеялся, что он расправил их для меня. Однако реалист понял, что мы приближаемся к потоку и крылья нужны, чтобы перенести нас в другую