Книга Тайна Лидии - Финн Сеттерхольм

– Как дела? Как сыпь на руке? – спросил он, обнимая внучку.

– Уже лучше, – кивнула Лидия.

– У меня для тебя сюрприз, – дедушка протянул Лидии что-то плоское, завернутое в коричневую оберточную бумагу.

Лидия обрадовалась: нетрудно догадаться, что это… Так и есть! Отличный блокнот для рисунков с плотной, гладкой бумагой. И как раз умещается в карман – об этом дедушка тоже подумал.

– В музеях нельзя фотографировать, но можно рисовать, – пояснил он. – Карандашей я, правда, не купил – я знаю, что ты любишь выбирать сама.

Лидия кивнула. Ее любимый карандаш лежал в надежно застегнутом кармане. Теперь он был ей особенно дорог – ведь этот карандаш побывал в когтях у птицы и вернулся обратно.

Дедушка сдал свое серое пальто в гардероб, а Лидия не стала снимать куртку – в музее было прохладнее, чем на улице. Когда они поднимались по широким каменным ступеням, Лидия, как всегда, остановилась, чтобы прочесть золотую надпись над мраморными колоннами: «Собрание картин».

Посетителей в этот день было немного. Лидия заметила только пожилую женщину в очках и молодую пару, с шепотом и хихиканьем передвигавшуюся от картины к картине.

– Начнем с самых старых? – предложил дедушка.

Лидия согласилась.

Дедушка шел первым, хотя обычно Лидия забегала вперед. Сегодня ноги ее будто не слушались. Сердце стучало сильнее обычного, щеки горели. Лидия решила, что расскажет дедушке о своих приключениях, когда они зайдут перекусить в кафе.

В одном из залов дремал смотритель. Некоторые картины казались Лидии знакомыми. А добравшись до зала с полотнами голландских мастеров, она стала узнавать и имена художников: Франс Халс, Рубенс, Рембрандт. Лидия, как всегда, задумалась о свете на картинах Рембрандта. Лица как будто светились изнутри, хотя вокруг было совсем темно. Удивительно, ведь фосфоресцирующей краски, которая светится сама по себе, тогда еще не изобрели. Лидии особенно сильно нравилась картина «Девушка у окна»: на ней была изображена служанка, подпирающая голову ладонью. Лицо у девушки было круглое и чуть хмурое, она задумчиво смотрела перед собой. На кого? Или на что? Служанка напоминала Лидии девочку по имени Минна, с которой она училась в одном классе в прошлом году. Потом ее родители развелись, и Минна переехала с мамой в другой город.

Лидия долго стояла перед картиной. Обычно дедушка рассказывал ей о художниках, но на этот раз он больше молчал, а потом и вовсе скрылся в зале с французскими полотнами девятнадцатого века. Их дедушка любил больше всего.

– Лидия, ты идешь?

– Иду!

Она уже собиралась пойти дальше, но что-то ее не отпускало. Лидия пыталась поймать взгляд девушки на картине. В какой-то момент ей даже показалось, что та покосилась на нее в ответ. Как вообще возможно написать такую картину? У Рембрандта, наверное, были волшебные кисти. И волшебные руки. Лидия посмотрела на свои пальцы. Почему они такие неловкие? Вдруг в голове прозвучали слова мальчика-птицы: «Береги руки, они у тебя необычные».

Лидия протянула руку к картине. Она знала, что это запрещено, но не могла удержаться – и коснулась полотна пальцами…

Часть I

Мужчина у канала

В глазах потемнело, а в мыслях промелькнуло: «Зачем я это сделала?!» Но остановиться Лидия не смогла бы, даже если бы захотела, – рука потянулась к картине помимо ее воли. Тело обжигали огненные струи, в ушах раздавались треск и шипение, как от сломанного телевизора. Лидия летела в пропасть. «Падаю, как Алиса в кроличью нору… Как же дедушка меня найдет?» – подумала она и потеряла сознание.

Придя в себя, Лидия услышала тихий плеск воды. Открыв глаза, она зажмурилась от солнца. Пошевелив руками и ногами, Лидия почувствовала, что тело ноет, а голова ужасно тяжелая. Лежала она на чем-то твердом. Ощупав землю вокруг, Лидия поняла, что это булыжники. Повернув голову, она увидела высокую деревянную мачту с флагом на верхушке. Мачта покачивалась из стороны в сторону под звук бьющихся о нее вант. Пахло смолой. Лидию затошнило, и она снова закрыла глаза. «Если не смотреть, – подумала она, – то все это, наверное, исчезнет и я снова окажусь в музее с дедушкой. А если нет, то я заплачу. Хотя плакать с закрытыми глазами неудобно, так что лучше не буду. Наверное, это сон. Но тогда почему булыжники такие твердые? И почему так ужасно пахнет смолой? Разве во сне чувствуешь запахи? Или меня усыпили и похитили? Это очень даже возможно. А вдруг я умерла? Или оказалась на другой планете?» Последнее время с Лидией происходили такие странные вещи, что она могла поверить во что угодно.

Тошнота понемногу отступала, и Лидия решила снова открыть глаза. Лежать с закрытыми глазами в совершенно незнакомом месте – дело рискованное. Лучше быть начеку. Лидия села. Вдоль выложенной булыжником набережной возвышались не одна, а несколько мачт и теснились пришвартованные шхуны и баржи. Но это была не гавань, а скорее канал. На противоположной стороне канала стояли каменные дома с нарядными ставнями, узорчатыми рамами и ухоженными палисадниками. За крышами домов розовело небо. Значит, восход. Или закат. Лидия уловила затхлый запах застоявшейся воды и поморщилась. К счастью, тут же подул ветер и унес вонь. Лидия глубоко вдохнула. Значит, она в каком-то городе, где есть каналы. И где очень тихо: только вода плещется и корабли поскрипывают. Людей не видно. И машин не слышно.

«Осталась я одна на всем белом свете, – подумала Лидия. – А ведь дедушка меня звал… Ну почему я не пошла к нему?!»

Лидия прислушалась: до нее донесся звук шагов. Она оглянулась, готовясь к бегству.

– Почему ты сидишь на земле, мальчик?

Рядом с Лидией, застывшей от ужаса, выросла фигура мужчины.

– Не бойся, – сказал он и весело подмигнул.

Это был старик с огрубевшим красным лицом и носом-картошкой. Из-под мятой белой шапки выбивались пряди седых волос. Одет он был в темный, запятнанный краской кафтан из грубой материи с красно-бурым воротником. В руке, тоже испачканной красками, он держал трость. Лидия почувствовала, как страх отступает: человек, у которого руки перепачканы краской, не может быть таким уж опасным. Ведь у нее тоже пальцы всегда в разноцветных пятнах! Этот старик, наверное, любит рисовать – значит, он добрый человек. В этом Лидия была уверена.

– Я тебя здесь раньше не видел, – сказал старик. – Что ты тут делаешь, а, мальчик?

– Я не мальчик, – тихо возразила Лидия.

– Говори громче, я не слышу!

– Я не мальчик!

– Неужели девочка? – рассмеялся старик. – А почему одета как мальчик? Да и для мальчика одежда странная. А уж для девочки и подавно.

Лидия не нашлась что ответить.

– Ладно, девочка, что ты здесь делаешь?