Книга Встретимся в раю - Хейне Баккейд

– Вон там, – Сив тушит окурок о перекрытие остановки.

Черная машина, выскользнув из-за угла, направляется к нам. Сив бросает пустую пачку и поднимает рюкзак.

– Ты готова?

– Да, – киваю я и кидаю последний взгляд на здание на противоположной стороне дороги. – Я готова.

Глава 9

Видимо, я уснул в кресле. Когда проснулся, солнце уже ушло. Поверхность моря покрыта волнистыми линиями, периодически подкатывающимися к скалам. Деревья скрипят, а ветви шелестят листвой. Мне холодно, я подавлен и скучаю по Ставангеру и своей комнате.

Надеваю ботинки и выхожу, направляясь в главное здание. Уже почти выйдя из-за деревьев, растущих между лодочным домиком и основным участком, я неожиданно вижу Миллу в ее кабинете. Она склонилась над столом, лицом вниз, руки вытянуты вперед. Глаза широко раскрыты, а рот открывается и закрывается, словно в припадке.

Я делаю шаг из тени деревьев и вижу человека, стоящего за Миллой. Он тянет ее за волосы, держит несколько секунд и отпускает, она падает на стол. Выражение лица Миллы меняется с внезапного страха на экстаз. Как только он снова поднимает ее, на ней рвется блузка, и одна грудь выпадает. Йоаким хватает ее свободной рукой и сжимает.

Вдруг Милла смотрит как будто прямо на меня. Йоаким выпускает грудь и хватает ее за горло. Милла широко раскрывает рот, тело напрягается. Прямо перед тем, как она уже вот-вот потеряет сознание, Йоаким отпускает ее горло. Он крепко держит ее за волосы другой рукой, так что Милла висит, склонившись над письменным столом.

Только теперь я понимаю, что она смотрит не на меня, а сквозь, в темноту за мной. Вскоре Йоаким разжимает руку, и Милла с тяжестью падает обратно на стол, а Йоаким отходит назад, в тень.

Я стою еще некоторое время, пока наконец не направляюсь к дому. Через стеклянную дверь в пристройку я снова вижу Миллу. Она занята, застегивая блузку, и отворачивается, увидев меня.

– Вам что-нибудь нужно? – Йоаким проводит рукой по тонким осветленным волосам, появившись в дверном проеме.

– Чемодан, – отвечаю я. – Я забыл его в коридоре.

– Подождите здесь. – Он исчезает за дверью в кухню.

Я делаю шаг в сторону пристройки, но останавливаюсь, увидев Миллу за стеклянной дверью. Она опускает шторы, и я слышу щелчок замка. Вскоре возвращается Йоаким с моим чемоданом.

– Извините, – начинаю я. – Я не хотел…

– Вы все не знаете, какая она. Что ей нужно.

– И что же ей нужно? – спрашиваю я, когда мы достигаем деревьев между главным зданием и лодочным домиком.

Йоаким останавливается передо мной и взбирается на пригорок, чтобы стать почти одного со мной роста. Он улыбается. Его зубы светятся в полумраке.

– Терять контроль.

Он качает головой, когда я ничего не говорю в ответ. Затем сходит с пригорка и продолжает. – Таким как Милла, требуется особый тип människa[11]. Особый тип мужчины, не…

– Да, я понял, – отвечаю я. – Не такой, как я.

Йоаким молча продолжает шагать между деревьями.

– Или Роберт, – заканчиваю я.

– Что?

Он останавливается. На этот раз не нашлось холмика, на который можно было бы встать, поэтому он отступает на шаг назад, как будто это поможет уменьшить разницу в росте.

– Vas sa du?[12]

– Вы сказали во множественном числе. «Вы все» не понимаете, какая она. Я предполагаю, что вы имели в виду таких, как я и Роберт?

– Я сразу же понял, что за тип был Роберт. Насквозь его разглядел.

– Выходит, вы неплохо разбираетесь в людях?

– Дружище, боюсь, вы пробудете здесь недостаточно долго, чтобы выяснить это. Вот. – Йоаким опускает чемодан на землю между нами. – Дальше доберетесь сами, – говорит он и направляется обратно к дому.

Глава 10

На следующее утро за завтраком мы с Йоакимом не обменялись ни словом, только краткими взглядами и рукопожатием в коридоре перед нашим с Миллой отъездом.

– Вот мы и остались вдвоем, – говорит Милла, когда мы садимся в ее машину, чтобы ехать в Хёнефосс.

– Да. – Я сжимаю руль. Я не водил машину с тех пор, как у меня отобрали права более трех лет назад, но не успел рассказать это Милле, когда она дала мне ключи после завтрака.

– Раньше я обожала путешествовать, – Милла поворачивается ко мне и улыбается. – По мировым книжным ярмаркам, на шоппинг и на выходные в большие города.

– Расскажите о вашей книге. – Я уже решил, что мне нравится голос Миллы. Мягкий и зрелый, он не заполняет все окружающее пространство. Мне показалось, что Милла не из тех людей, кто требует всеобъемлющего внимания во время своей речи. Достаточно того, что ты здесь, и слушаешь так, как удобно тебе.

– Речь пойдет о младшей дочери Августа Мугабе, – начинает Милла. Асфальтовая дорога змеей ползет через старый лес и голые злаковые поля под серой крышкой неба. – Я хочу показать читателям Мугабе, каким он был до встречи с Йертруд. Из тех времен, когда он был с женщиной, от которой у него ребенок. Но она не захотела быть с ним и забрала ребенка, бросив Мугабе до того, как он успел сделать ей предложение.

– Интересно, – бормочу я.

– Думаю, я бы хотела сделать его немного похожим на вас, – Милла поворачивается ко мне, и улыбка сползает с ее лица, когда она смотрит на изуродованную сторону моего лица в ожидании реакции.

– А? – спрашиваю я, не отрывая взгляд от дороги.

– Более молодую версию, конечно. – Милла слегка смеется. – Короткостриженый, с глазами серыми, как эти тучи. – Она хихикает. – Так я представляю ваши глаза. До того, как их поглотила серьезность.

– До шрамов?

Ее взгляд останавливается на рваных бороздах на моем лице.

– Мне нравятся шрамы, – говорит она и протягивает руку, так что кончики ее пальцев слегка касаются линии повреждения. – И те, которые могут увидеть все, и те, что внутри.

– Я бы с удовольствием избежал большинства из них, – сухо отвечаю я.

– О? – она отводит руку. – Каких?

– Камилла, жена Роберта, – начинаю я и вижу, как взгляд Миллы становится жестче, она как будто отдаляется. – Вы ее знали?

– Едва. – Милла отворачивается к окну. – Мы видели Камиллу несколько раз, Роберт привозил ее с собой в загородный дом в Тьёме, но я не могу сказать, что знала ее.

– Вы говорили, она жить без него не могла.

– Да. Роберт тогда только съехал. Нашел квартиру. Он был хорошим мужем, не из тех, кто просто сбегает, когда жена заболевает. Вы не должны так думать. Он старался изо всех сил. Но в конце концов не выдержал. Он сказал, что не может оставаться там в ожидании ее смерти. Это было бы несправедливо для них обоих. – она почти что прижимается к стеклу, словно пытается сфокусироваться на чем-то между деревьев.