Книга Формула любви, или О бедном диэре замолвите слово - Юлия Славачевская

– Это на шпильки, – честно призналась я. – И для поддержания государственной экономики.

– Что-то твои подруги давно не показывались в гости со своими мужьями, – сменил тему Ладомир, ласково поглаживая меня по спине и игриво спускаясь ниже. – У них все в порядке?

– Там все сложно, – зажмурилась я от удовольствия. – Они гонялись за Миримэ, которая гонялась за твоим полевым агентом, чтобы отговорить его от женитьбы, а они – чтобы уговорить ее попробовать прелести супружества.

– Догнали? – полюбопытствовал муж, внимательно изучая мою пятую точку и тактильно, и визуально.

– Они-то догнали, – призналась я. – Но после этого Призрак стала бегать еще быстрее, наплевав на твоего полевого агента. – Я отхлебнула еще вина. – Теперь он снова за ней с брачным предложением гоняется с удвоенным пылом. Даже втерся в доверие к ее прабабушке и уговорил почтенную даму выступить в роли свахи. На данный момент Призрак в осаде по всем фронтам. Но она не отчаивается и сейчас выводит новый вид кьяфардов, скрещивая их с эльдроукильской породой собак и прививая ненависть к одиноким мужикам. Говорит, что будет продавать их всем девушкам, которые не хотят замуж… – Я почесала темечко, а потом затылок. – Проблема лишь в том, что если они все же захотят замуж, то этот мутант в любом случае не позволит. – Я хмыкнула: – А поскольку срок жизни у этих созданий практически неограничен, то нас ожидает нашествие старых дев, только вместо болонок и кошечек у них будут кьяфемы.

– Жуть, – поморщился муж. И полюбопытствовал: – Может быть, ты хочешь навестить свой мир и пообщаться с Ларисой? Правда, она каждый раз так странно на меня смотрит, как будто хочет потрогать и убедиться, что я настоящий.

– Ну, ты же мачо, – фыркнула я. – Конечно, ей интересно, чем мачо отличаются от остальных мужчин.

И мы замолчали, думая каждый о своем.

– Как ты думаешь, – первым нарушил паузу диэр, – может, нам попытаться сделать девочку?

– Ты уже готов? – ухмыльнулась я, передавая ему пустой бокал. Положила руки под голову. – Я думала, что после рождения близнецов ты не скоро придешь в себя.

– Ну-у-у, – протянул муж, убирая бокалы и притягивая меня в свои объятия. – У нас есть Ар’Инна, которая вполне способна воспитать всю страну, не только наших детей. К тому же, – напомнил он мне, – мы всегда можем пригласить Сорчу и Къяффу с их сыновьями-погодками для компании нашим озорникам. – Хмыкнул: – Но остальных детей я бы все же предпочел получать по одному. Я думал – рехнусь, пока ты рожала…

– Ну если так, – подарила я мужу нежную улыбку, – то я всегда готова!

– Ваши сиятельства! Ваши си… – За дверью раздался шум стада бегемотов, которые убегают от стада слонов и следующих за ними носорогов.

– Если не уберетесь оттуда немедленно, казню горлопанов за вмешательство в частную жизнь! – Стадо с грохотом протопало в обратную сторону. – Ну ни минуты покоя! – возмущенно высказался Ладомир, прислушиваясь к удаляющемуся топоту и запуская руку мне под живот.

Минут через пять грохот, топот и стенания слуг-баньши по загубленным (читай, занимающимся всяким непотребством вместо работы) душам правителей повторились. Ладомир начал медленно багроветь, как переспелый помидор. Теперь надо нежно изъять у любимого из руки виртуальный топор, а то кончится серия знаменитой цитатой из кинофильма «Формула любви»: «В общем, все умерли…»

– Как ты думаешь, что должна сделать каждая порядочная эльфийка из знатной семьи, – спросила я у мужа, выскальзывая из его рук, – если к ней лезут в спальню?

– Намазаться маслом? – игриво предположил любимый, скрывая улыбку.

Я укоризненно взглянула на него, нагнулась и сомкнула руку на рукоятке под кроватью:

– Взять мачете!

– Я тебя люблю, Леля! – расхохотался Ладомир. – Ты просто неподражаема! Все же мне крупно повезло, что мы встретились.

– От добра добра не ищут, – согласилась я, откладывая мачете и охотно приникая к мужу.

– Ваши сиятельства, – серой мышкой (мышкуном!) поскребся в дверь княжеский секретарь Марвель, – простите за беспокойство, но к вам в гости явились Коррадо с женой и армией суккубов. Что мне с ними делать?

Что делать? Что делать?! Я заметалась. Хотелось высказаться по-русски конкретно, желательно длинным загибом, но глаза любимого мужчины заставили об этом забыть и подсказали другой ответ.

– Любить, Марвель, – фыркнула я, – что нам еще остается? Все в мире можно исправить любовью, если она искренна!