Книга Формула любви, или О бедном диэре замолвите слово - Юлия Славачевская

– Тогда давай мужика оставим здесь, – кровожадно предложила я, скромно умалчивая о булавке. Что мне сказать – не знаю? Ведь этот упертый по-любому не поверит. И на Миримэ, как на покойницу из поговорки, все грехи скопом валить не хочу.

Диэр промолчал, а я стала развивать свежую и оригинальную мысль:

– Все равно только к бабам пристает. Никакого с него проку! Пусть его какой-нибудь суккуб приютит, заодно на проживание себе заработает.

– Ты неправа, любимая. – Тихонько рассмеявшись, Ладомир вытащил булавку из одежды диэра. Похлопал его по плечу и пояснил: – Златан мой лучший полевой агент.

М-мдя, вот те раз. Местный контрразведчик? Только вот зачем он к нам припожаловал? Я покачала головой: плохой агент, очень плохой. Я-то ему зачем? Он нам сдуру чуть миссию государственной важности не завалил, хмырь озабоченный.

– Его заданием было найти и обезвредить Призрака…

Ну да, конечно. Задача на тот момент первостепенная!

– Это заметно, – паскудно ухмыльнулась я, тихо зверея. – По крайней мере, первую половину задания он выполнил, причем неоднократно.

– И вторую выполню, – встал с земли пленник в восточном одеянии, распутываясь от веревок и выплюнув кляп. Восхищенно цокнул языком. – Эх-х, какая девушка! Мечта, а не девушка. Легконогая, будто цахалтекский скакун, опасная, как острый клинок, и красивая, словно зурнейская сабля! Но полено – вай-вай! – в руки давать нельзя. – Диэр комически потер ушибленный затылок, сдвигая набок головной убор. – Бедная моя голова! – И стрельнул в мою сторону шкодливыми ярко-синими глазами. Князь искривил рот и нехорошо посмотрел. Молча.

– Н-да, – потупилась я, нервно поправляя рукав. – Замечательное сравнение. – Полюбопытствовала: – А вы когда Миримэ догоните, то что делать будете?

– Женюсь! – прижал руки к сердцу агент. – Как есть женюсь! – Поклялся: – Чтоб мне всю жизнь только ногами ходить!

– Тогда я вам дам один совет, – хмыкнула я. – Попросите у Коррадо его собачек на время. Так, как они любят эльфов, их не любит никто! И постарайтесь любить Миримэ не в лесу!

– Благодарю, княгиня, – склонился передо мной в низком поклоне Златан. – Вы уже приблизили мое счастье!

– Главное, – пробормотала я в смущении, – чтобы я не приблизила вашу смерть.

– Разрешите идти, ваше сиятельство? – поклонился диэр уже князю. – Я готов приступить к выполнению задания!

– Иди, – кивнул Ладомир. И секретный полевой агент рассыпался серебристой поземкой.

– Главное, – мстительно прищурилась я, – чтобы Миримэ не стала тяжелой, как угол дома, горячей, словно утюг, и взрывоопасной, как ядерная бомба…

– И от моего агента не забеременела вне брака, – думая о чем-то своем, высказался Ладомир. А я им в это время как раз тихонько любовалась. Высокие скулы, чистый лоб, необыкновенные золотые глаза…

Кто-то неподалеку весело хихикнул. По яблочной аллее эхом разнеслись другие смешки.

Я поперхнулась и зашлась кашлем. У кого что болит, тот о том и говорит! И везде чужие уши.

– Леля, – бережно приподнял мой подбородок муж, – прежде чем мы отсюда уйдем, я хочу тебе сказать следующее… – Он глубоко вдохнул, словно пловец перед тем, как нырнуть на большую глубину. Я положила руку ему на грудь. – Я понял одну вещь – нельзя лишать человека выбора.

Ага, а сам стоит с помертвевшим лицом!

– Но ты… но я…

Золотоглазый перебил меня. Глядя мне в глаза, с заметной тревогой мой любимый мужчина произнес:

– Я хочу, чтобы ты сама решила – пойдешь ли ты со мной или вернешься в свой мир. – Долгий вздох. – Что бы ты ни выбрала, я подчинюсь твоему решению и позабочусь о нашем ребенке, – внушительно и твердо, но на грани скрытого отчаяния закончил свою речь.

– Так спроси меня, – закусила я губу, чтобы не опошлить такой романтический момент приобретенным здоровым цинизмом. В ушах звенело тонко-тонко, перед глазами стоял розовый туман, ага, тот самый, который любовный…

– Что ты выбираешь, Леля? – тихо спросил меня побледневший муж, отводя руки себе за спину и конвульсивно напрягая челюсть.

Неужели я такой монстр жуткий, что диэру от пары моих слов становится страшно? Да я уже сама себя боюсь!

– Я выбираю тебя, – честно ответила я, не отводя взгляда. – Я всегда буду выбирать тебя, любимый. – Прижалась к его груди, где гулко и часто билось сердце, и попросила: – Пойдем домой, родной.

Тревога сошла с его лица, и муж раскрыл мне любящие объятия, старательно пряча лицо за моим плечом, чтобы я не увидела впервые в золотых глазах слезы. Но я все равно увидела и поняла, чего моему мужу это предложение стоило.

И мы вернулись в его мир, где я обрела настоящий дом и семью, от которых так мучительно долго отказывалась.

Эпилог

– Ты в сердце, как змея, вползла украдкой, – задумчиво напевала я, отстукивая себе ритм на спинке кровати. – Лю-ю-юбовь, зачем ты мучаешь меня…[11]

– Прости, дорогая, – встал с кровати страдающий Ладомир, чтобы налить нам по бокалу вина (а заодно спасти свои разнесчастные уши от моего нестройного пения!). – Я все же не понимаю, как ты можешь дружить с Призраком? – Он передернул плечами. – У меня от нее мороз по коже.

– Так же, как иметь в родственниках эльфов, – лениво потянулась я, с удовольствием рассматривая обнаженное тело мужа. Повернулась на живот. – Хотя… после того, как ты пересмотрел ваше соглашение, они стали вполне терпимы.

– У меня не было другого выхода, – усмехнулся князь, возвращаясь и подавая мне бокал с золотистым напитком. – Они твои кузены. – Он сделал глоток. – К тому же после того, как Эляль вышла замуж за Магриэля, правитель стал мягче глины.

– Естественно, – пожала я плечами. – Давай не будем скрывать, кто сейчас стоит во главе дроу и чьи волосатые ножки попирают политику эльфов?

– Этого следовало ожидать, – хмыкнул князь. – Если женился, так обеспечивай все потребности жены, даже потребность во власти.

– Ну, Марибель же туда не лезет, – возразила я, потягивая легкое молодое вино. – Она вполне довольна тем, что достает Болисиэля и пытается устроить браки всех, кто попадается ей под горячую руку.

– У нее другие приоритеты, – отмел мои возражения муж. – К тому же, ты думаешь, я не в курсе об открытии сети отелей и общепита по всей стране? Под твоим покровительством? Кто надоумил объединиться маму Муму и Дирка?

– Должны же у меня быть маленькие женские радости? – состроила я невинные глазки. – И деньги на булавки?

– А того, что тебе отстегивают гномы, на булавки недостаточно? – ехидно поинтересовался Ладомир.