Книга Дождь Забвения - Аластер Рейнольдс

Придется просто рискнуть.

Красные огни последнего поезда еще не успели скрыться за поворотом, как Верити прыгнула к рельсам. Она двигалась впритирку к стене, пальто цеплялось за проложенные вдоль тоннеля трубы и провода. Чемодан Верити старалась держать как можно выше, но все равно он бился о стену, скреб и цеплялся. Ожье напомнила себе, что уже смогла покрыть дистанцию в назначенное время и ни разу не споткнулась притом. Теперь все как раньше, разве что наказание за оплошность будет суровым. Один неверный шаг – и все.

Впереди, за плавным поворотом, сияли холодные огни станции «Кардинал Лемуан». Они казались очень далекими. За оставшуюся минуту с небольшим туда не доберешься никак. Ожье охватила паника. Может, она пошла не в ту сторону? Может, на самом деле углубляется в тоннель, идя к невозможно далеким огням следующей станции на линии?

– Не бояться! Идти вперед! – приказала она себе грозно.

Судя по поездам, направление взято правильно. Но даже если бы она пошла не в ту сторону, отступать поздно. Чтобы выбраться в безопасное место, нужно идти дальше. Надо идти.

Ожье пробиралась бочком, и с каждым шагом крепло ощущение: приближается станция. Свет сделался ярче, он отражался от глянцевых плиток, которыми было облицовано горло тоннеля. Уже и люди видны на платформе. Кажется, они не замечают незваную гостью. Чемодан опять зацепился за стену, отколупнув от нее кусочек.

Будто по общему решению, пассажиры придвинулись к кромке платформы. Как только Ожье заметила это, в тоннель ворвался свет мощного прожектора. Состав задержался у платформы, кажется, всего на пару секунд, а затем покатил навстречу.

Не успела!

Под вагонами, между рельсами и полозьями токоприемников, заплясали искры – яркие, голубые, цвета закрывшейся недавно червоточины. Приближаясь, состав дергался, качался, заполняя собою весь подземный проем. Ожье пожалела, что по пути сюда не обращала внимания на выемки, где можно было бы спрятаться. Теперь осталось лишь прижиматься к стене изо всех сил. Трубы и провода вдавились в спину, будто средневековый пыточный инструмент. Она вжималась все сильнее, пытаясь слиться с камнем и проводами, принять их цвет и форму, словно хамелеон. Поезд мчался, ревя, под ногами заметались крысы, взлетел гонимый взвихренным воздухом мусор.

Ожье подумала, что машинист должен ее видеть. Но поезд не тормозил, и стальной рев наполнил все ее существо, будто громогласный приговор.

Верити закрыла глаза. Зачем держать их открытыми до последнего мгновения? Рев стал невыносимым, в ноздри ударило пылью, масляной вонью. Страшно дернуло за левую руку, словно поезд вырвал ее из сустава.

Затем рев ослаб. Ожье открыла глаза, осмелилась вдохнуть. Все в порядке. Рука на месте и даже не вывихнута. Но чемодан лежит полураскрытый в дюжине шагов, припасенная чистая одежда разлетелась по ближайшему пути и уже покрылась грязью. Между рельсами лежат две пачки поддельных денег, третью отшвырнуло далеко – до нее едва достает луч фонаря.

Верити схватила ближайшую пачку денег. Инстинкт самосохранения требовал бросить остальное и как можно скорее убираться из тоннеля. Конечно, вряд ли оставленные на рельсах деньги дождутся ее возвращения к порталу, но их достаточно и в комнате подле него. Пусть кто-нибудь – скорее всего, скудно оплачиваемый инженер метро – порадуется неожиданному подарку.

Она достигла платформы, когда на станцию подходил, тормозя, следующий поезд. Ожье ждала в темноте, когда он остановится и пассажиры устроят сутолоку у дверей. Машинист поднял газету с приборной панели, вынул из-за уха карандаш и лениво заскреб им по последней странице.

Ожье воспользовалась этим моментом, чтобы выбраться на платформу. Большинство выходящих пассажиров уже покинули вагоны и нестройной вереницей направились к выходу. Если смешаться с ними, вряд ли кто-нибудь заметит, что она вышла не из поезда. Но до небольшой толпы – большое открытое пространство, и пришлось миновать четверых сидящих.

Двери, шипя, закрылись, состав тронулся. Ожье старалась с беспечным видом идти вдоль края платформы. Наверху она будет в безопасности. Просто еще у одной бедняжки настали трудные времена, вот и опустилась. Таких замарашек люди не замечают.

– Мадемуазель, подойдите сюда, – сказали неподалеку спокойно, но властно.

Она оглянулась. Один из четверых сидящих поднялся и двинулся к ней, глядя решительно и строго. Он читал газету, но оставил ее на скамье. И оказалось, что на нем темно-синяя форма работника метро. Говоря, он надевал фуражку.

– Простите? – произнесла Ожье по-французски.

– Мадемуазель, вы должны пройти со мной. Боюсь, придется задать вам пару вопросов.

– Я не понимаю. Что я такого сделала?

– А это мы выясним.

Он указал на ближайшую дверь с табличкой «Вход воспрещен».

– Лучше будет для всех нас, если вы не станете устраивать сцену.

Она не двинулась. Служащий был невысоким, средних лет, с седеющими усами и сизо-красным носом, испещренным сеточкой полопавшихся сосудов. Ожье подумала, что он и в самом деле не хочет сцены.

– Я пока еще не…

– Нам сообщили, что два часа назад в тоннель спустилась женщина, – сказал он вполголоса. – Мы сначала не придали этому значения, но было два сигнала, от разных людей. Поэтому на всякий случай я решил проверить, не выйдет ли кто-нибудь из тоннеля.

– Но вы же не видели, чтобы кто-то выходил из тоннеля, – возразила Ожье. – А если и видели, то уж точно не меня. Я только что сошла с поезда.

– Я знаю, что я видел.

– Значит, вы ошибаетесь.

На его лице отразилась растерянность, видимо, он решал, тащить ее в комнату самому или позвать на помощь.

– Пожалуйста, не осложняйте себе жизнь, – попросил он. – У нас есть право вызывать полицию. Но если вы можете объяснить, в чем дело, полиция не понадобится.

– Что здесь происходит? – спросил кто-то по-французски с отчетливым акцентом.

Ожье оглянулась. К ним шел мужчина, держа руки в карманах длиннополого серого плаща. Хотя он был в фетровой шляпе, надвинутой на глаза, Верити сразу узнала его.

– Венделл!

– Верити, что происходит?

Как он здесь оказался? Не важно. Главное, он хочет, чтобы Ожье ему подыграла. Запинаясь, она проговорила:

– Флойд, я не совсем в курсе… но этот человек требует, чтобы я прошла с ним в комнату… и ответила на вопросы.

Флойд окинул служащего спокойным, терпеливым взглядом:

– И зачем вам это понадобилось?

– Сэр, вы знаете эту женщину?

– Полагаю, да. Это моя жена.

– Тогда не соблаговолите ли объяснить, зачем ей ползать по тоннелю метро?

– Я не совсем уверен, что понял вас, – ответил Флойд, снимая шляпу и приглаживая волосы.