Книга Сердце гор - Феликс В. Крес

— И что дальше?

— А ничего. Теперь здесь.

— Надолго?

— Навсегда, друг мой.

Ей показалось, что она услышала не то шелест, не то вздох. Она удивленно взглянула на кота — прежде она никогда не замечала за Рбитом ничего подобного.

— Рбит?

— Ничего, Кара.

На мгновение оба затихли.

— Мог бы я помочь тебе выслеживать стервятников, Кара?

От удивления она даже приподнялась на локте.

— Ты, Рбит? Помочь мне? Ради Шерни, что такое?

Он устало опустил голову.

— Ничего, Кара… — помолчав, сказал он. — Забудь. Я просто старею.

Она все еще смотрела на него, ничего не понимая. Потом снова легла.

— Почему ты не мужчина, Рбит? — спросила она. — Как бы ты выглядел, будь ты человеком?

— Не знаешь? — с серьезным видом сказал кот. — Ты знаешь человека, который мое второе «я», хоть он и не кот…

— Правда, — прошептала она.

Они снова помолчали.

— И что? — вкрадчиво спросил кот.

— И кажется, я его хочу, — решительно заявила она, смущенно усмехнувшись.

Гостя пришлось ждать долго. Каренира вынуждена была на деле доказать свое кошачье терпение в ту ночь: пришелец оказался необычайно осторожным. Спрятавшийся под койкой Рбит прекрасно слышал дыхание притаившегося возле неплотно прикрытой двери человека. Он легко догадался, что тот хочет удостовериться в том, что женщина крепко спит. Каренира умела притворяться.

Тихо скрипнула дверь. В тусклом свете коптилки появился невысокий, худой мужчина, на мгновение застыл, глядя на лучницу, потом ловко переместился к стене под окном, где были сложены ее вещи, и склонился над сумкой.

Койка скрипнула. Гость вздрогнул и обернулся. Армектанка стояла, преградив путь к двери, и изучающе разглядывала его.

— Из-за тебя, дорогой, я потеряла целую ночь, — угрюмо сказала она. — Но мой гнев может сравниться с моим любопытством. Потому, прежде чем я разобью твою башку о стену, говори быстрее — что ты искал?

Тот, настороженно глядя ей в глаза, молчал.

— Эй, — продолжала она, — язык проглотил, дружок? Что тебя так потянуло к вещам бедной путницы?

— Позволь мне уйти, госпожа.

Спокойствие незнакомца удивило сидевшего под койкой кота. Обычный воришка, пойманный с поличным, вел бы себя совершенно иначе. Рбит подумал уже о том, а не прервать ли эту нелепую беседу. Тем более что Карениру ситуация начала явно забавлять, хотя совершенно напрасно.

— Уйти? Нет, дорогой мой… Если потребуется, мы проведем вместе всю ночь, — язвительно заметила она, приближаясь к ночному посетителю.

— С тобой, госпожа, добровольно я не провел бы ни единой минуты, — сурово ответил незнакомец.

Лучница остолбенела.

— Ну-ка, объясни, падаль, — теряя самообладание, потребовала она. Рбит под койкой поморщился. — Что же не нравится ночному вору в Царице Гор? Что же такое ты слышал обо мне, вонючий грабитель?

— Не подходи, госпожа, — предостерег незнакомец.

— Нож?! — удивленно прошипела она. — Ах ты, скотина…

Рбит услышал пронзительный боевой вопль армектанки и выскочил на середину комнаты, как раз в тот момент, когда пришелец кинулся к окну. Ставни хлопнули и закрылись.

— Он меня укусил! — взвыла лучница, показывая ладонь. — Убью, во имя Шерни!

Оба рванули к окну, но в то же время стены дома содрогнулись. Они выглянули наружу. Внизу лежал незнакомец, бездыханный, его будто со всей силы грохнули о стену. Глорм жестом дал знак, чтобы они отошли, и с трудом протиснулся в окно.

— Вас долго не было, и я вернулся, — объяснил он. — Закрой дверь, ваше благородие, — сказал он женщине, — сейчас сюда сбежится толпа. Сматываемся.

Они выбрались через черный ход. Каренира наскоро собрала вещи, разбойник поднял бесчувственное тело. Немного постоял, потом снова положил его на землю.

— Гм…

— Забирай его и пошли, — поторопил Глорма кот.

— Труп, — с удрученной лаконичностью заявил великан. — Что забирать?

— Великолепно, — сердито проворчал Рбит. — Валим отсюда.

В гостинице уже зажглись огни.

Они тайком пробирались к дому Лошадника.

Каренира задумчиво водила пальцем по столу. Она только что выпила вина, которое принес Лошадник.

— Не понимаю, — произнесла она. — Не понимаю. Вас что, не волнует, что кто-то притворялся вами? В конце концов, «Приют воина» платит дань? Я полагала, что каждый, кто платит мзду, находится под вашим прикрытием.

— Нет, Кара.

Она посмотрела на Басергора-Крагдоба. Тот молчал, что было для него довольно-таки странно. Он жестом дал понять, что Рбит говорит за двоих.

— Каждый, кто платит дань, может быть уверен только в том, что мы его не тронем, — объяснил кот. — Не более того. Мы что, должны биться за всех громбелардских купцов, корчмарей и ремесленников? Для чего тогда легионы?

— Ну хорошо. А если вдруг выяснится, что вы грабите тех, с кого взимаете дань? Об этом быстро узнают все. Кто станет платить за полную незащищенность?

— Ты права. Бывало, что тот или иной мелкий воришка выдавал себя за посланца Короля Гор, рассчитывая произвести соответствующее впечатление. Таких мы отлавливали.

— Значит?

— Теперь, Кара, это значения не имеет. Властелины Гор уходят из своих владений. Кто-то выступает от нашего имени? Хорошо, тем лучше. Если в Горах и дальше будут разноситься вести о новых подвигах, нам проще будет найти свое место в новой жизни. Самый проницательный разум не свяжет рослого мужчину и огромного кота со знаменитой громбелардской парой, если с Гор Громбеларда будут приходить новые известия о них. Понимаешь?

— Нет, не понимаю. Что значит — властелины Гор покидают свои владения?

— Мы уезжаем, Каренира. Навсегда.

— Уезжаете? Куда, ради Шерни?

— В Дартан. Может быть, в Роллайну.

— Нет, — сказала она. — Глорм?

— Мы уезжаем, — хмуро повторил он.

— В Роллайну?

— Может быть.

— Но — Горы? Громбелард?

— Без нас, — коротко ответил Рбит. — Скажи, Кара, какое имеет значение, воспользуется ли кто-то нашей славой? Какой-нибудь придурковатый бандюга попадет наконец в руки солдат, поскулит немного в подземельях Трибунала, Шерер об этом узнает, а с нас — как с гуся вода.

Басергор-Крагдоб грохнул кулаком по столу.

— Послушай меня, Рбит, — тем не менее сказал он спокойно, даже с неким подобием улыбки. — Я принял к сведению, что ты против поездки в Дартан. Ты можешь оставаться и в Громбеларде. Хотя, должен признаться, мне легче будет расстаться с Горами, чем с тобой. Надеялся, что мы не расстанемся.