Книга Темный Берег - Альфред Анджело Аттанасио

Зажатый стальной хваткой Врэта, Ромат извивался, его вой захлёбывался кровью, переходил в бульканье. Голова бессильно свесилась набок, но глаза остались открытыми, полными сознания и боли.

Угловатый череп дьявола исчез в груди Ромата, сотрясая его тело, вгрызаясь в спинной мозг. Кожа из света замерцала, тело гнома замелькало, появляясь и исчезая, потом иллюзия пропала полностью, и осталось только карликовое тело Ромата, дёргающееся в руках Врэта.

Боль прекратилась, хотя чавкающие звуки продолжались. Полные ужаса глаза Ромата потускнели, в их чёрных зеркалах отразилось лицо Врэта, вдруг принявшее скорбное выражение.

Происходило что-то исключительное. Ромат почувствовал, что не умирает, а живёт сильнее. Бес, зарывшийся в тело его мозга, не убивал его. Он каким-то образом справился с его жизненной силой. Его пронизал поток энергии, и Ромат запульсировал вместе с ним.

А Врэт, казалось, ослабел, челюсть его отвисла, глаза закатились. Мощь Тёмного входила в Ромата. Страх и боль съёжились, исчезли, и он наполнился животной силой.

Цвета стали ярче, альков засиял, заиграл живыми красками. Звуки стали глубже, послышалось отрывистое испуганное дыхание Тилии и хрустящее спадение тканей в теле Врэта, когда энергия вытекла из него и плоть съёжилась.

Когда Ромат понял, что он крепчает, а Врэт слабеет, процесс пошёл быстрее. Тощее тело Врэта ссохлось до костей и повисло на Ромате, высохшее как мумия. Ромат раздался, дыра, порванная в его теле, засветилась, через неё заливался эротический заряд жизнерадостности. Гремлин, устроившийся внутри, возился с жужжанием магнетического пыла, заряжая электричеством позвоночник и посылая в мозг волны холодной дрожи.

Вихрящиеся импульсы энергии усилили для Ромата ощущение реальности. Он огляделся с царственной ясностью. Он ощутил скрытые очертания потайной двери рядом с пилястром, увидел каждую неровность в каменных швах пола вплоть до радужных лучей в дефектах кристаллической решётки.

Мраморное гнездо, невинно вписанное в затенённый угол огромного центрального зала, было точным центром космоса. Стоя там, Ромат чувствовал, будто невидимые нити связывают его с каждым атомом этой комнаты, а через них — с каждым атомом необъятных просторов вокруг, до самых дальних краёв вселенной.

Он поглядел на королеву ведьм, стоящую на коленях, а она на него, потрясённая до потери дара речи, и он чувствовал, как внутри её грызёт страх. В тени он увидел мёртвых вне смерти. Призраки стояли в сводчатом портале и смотрели с болью — семеро призраков Храбрецов, скормленных змееличинкам на Тёмном Берегу. Суровое выражение их лиц не давало надежды на жалость или прощение.

Голова закружилась в ликующей радости. Сила Властелина Тьмы была теперь в нём. Врэт был мёртв, тело его сморщилось до сухой оболочки. Теперь хозяин змеедемонов — Ромат! Он такой террор устроит на Ирте, который Врэту и не снился. Вот почему гремлин выбрал его. У него душа больше; его извращённое воображение более стоит подчинения змеедемонов.

Он презрительно фыркнул на высушенный труп Врэта и удивился, как такое жалкое создание могло когда-либо внушать страх. Он отпихнул мертвеца прочь — и что-то в нём сломалось.

Отвратительный бес не отпустил труп Врэта, а вместо этого его кривая голова, покрытая кровью и лимфой, высунулась из Ромата. Она вылезла, держа в зубах призрачный шнур — астральную пуповину, которая черпала Чарм от Извечной Звезды, душу Ромата.

В одно страшное мгновение гномочеловек понял, что случилось. Худр'Вра дал ему возможность отведать своей славы, ощутить вкус его силы, и теперь отнять это будет невыносимым ударом по психике.

Щёлкнув, как ножницы, гремлин отрезал пуповину Чарма Ромата. Эктоплазменная трубка брызнула молочным туманом, той эманацией, что привязывала Ромата к его телу. Фосфоресцирующий дымок растаял, растворился в пустоте воздуха, и сознание Ромата отделилось от тела.

Поглядев вниз, он увидел себя далеко-далеко, с откинувшейся назад головой, с бессмысленными невидящими глазами. Кукла с плёнками тряпок и кружевом кровеносных сосудов закачалась, присасываясь к отрезанному концу пуповины. Высосанная эманация вошла в спавшееся тело Врэта, и оно стало раздуваться.

Отлетая все дальше, Ромат уже не так отчётливо видел, как шевельнулась его собственная оболочка, нашаривая руками рану на груди и не находя ничего. Он прищурился, глядя, как будет действовать эта оболочка без его руководства, но был уже слишком далеко, чтобы различать движения маленьких фигурок на дне шахты ровного света.

В ужасе он осмотрелся и увидел только тьму. Под ним, далеко-далеко внизу, лежал мир света. Скоро он станет всего лишь далёкой звездой. Со всех остальных сторон тянулась непроницаемая тьма.

— Повелитель! Повелитель! — в ужасе завопил Ромат. — Вы меня снова убили! Верните меня! Верните!

Но Властелин Тьмы уже не мог его слышать, потому что он выбросил Ромата с Ирта и послал хрупкую волну его разума плавать в Бездне. От него в мраморном алькове большого зала хрустального дворца осталось только тело и животные потребности.

Врэт подошёл к порталу, и Ромат медленно пошёл за ним, бессмысленно глядя угрюмыми глазами. Властелин Тьмы подошёл к оглушённой королеве ведьм и протянул ей руку.

Она поглядела на него холодно и твёрдо.

— Ты не мужчина. Не человек. Он улыбнулся:

— Я — Властелин Тьмы.

— Ты кукла гремлина. Его улыбка застыла.

— Не раздражай меня, Тилия. Иначе мы посмотрим, кто из нас кукла.

Его близко посаженные глаза зловеще прищурились, и она перевела взгляд на Ромата, тупо стоявшего за спиной Врэта.

— Что ты с ним сделал?

— Он так ненавидел своё тело, что я его выпустил наружу. — Врэт ласково похлопал по огромной гномьей голове. -

Я выпустил его разум. Он теперь летит в Бездне и будет лететь до самого Тёмного Берега. — Врэт снова протянул руку. — Пойдём. Я тебе кое-что покажу. Она встала, не касаясь его.

— Я уже достаточно видела, гремлин.

Его лицо изогнулось, будто прижавшись к черепу.

— Назови меня так ещё раз, и ты отправишься вслед за Роматом.

Тилия пошла за ним по винтовой лестнице на галерею. Там они встали у эркера, глядя на роскошный город Дорзен. Он был показан на экране Чарма в шатровой нише, обрамлённой ониксовыми ветвями и крылатыми тритонами. Врэт изменил настройку, положив руки на пульт, и изображение города расплылось.

Когда стекло прояснилось, перед ними был вид склада изнутри. Там десятки пэров лежали на соломенной подстилке или сидели, прислонясь спиной к облупленной стене, безжизненно глядя на грязные деревянные панели и растресканные потолки. Многие сжимали в руках амулеты. Тилия заметила жемчужную ауру Чарма, пропитывающую помещение, и поняла, что только амулеты поддерживают в людях жизнь. Хотя каждый был безукоризненно одет в элегантный колдовской атлас и шитые грезошелка, обвисшие лица выдавали страдание.