Книга Габриэла, корица и гвоздика - Жоржи Амаду

Это потому, что она не спала по ночам, потому что не знала покоя, пока продолжались вооруженные столкновения, — Малвины тогда еще не было на свете, — потому что боялась мужа, его повелительных окриков, его жестокой воли. Мать перевязала дяде раненое плечо, а Мелк лишь спросил:

— Почему ты так быстро вернулся? А жагунсо?

— Возвратились со мной…

— А что я тебе велел?

Алуизио посмотрел на брата умоляющими глазами и ничего не ответил.

— Помнишь: что бы ни случилось, не уходить с лужайки. Почему ты удрал?

Рука матери дрожала, дядя был такой слабый, он не был создан для драк и ночных перестрелок. Он опустил голову.

— Ты вернешься туда. Вместе с жагунсо. И сейчас же.

— Но они снова нападут.

— А мне ничего другого и не надо. Когда они нападут, я брошусь на них с тыла и прикончу их. Если бы ты не убежал при первом же выстреле, все было бы уже сделано.

Дядя согласился. Малвина видела, как он сел на лошадь, взглянул на дом, на веранду, на спавший скотный двор, на лаявших собак. В последний раз он бросил этот взгляд. Он уехал с несколькими жагунсо, а другие остались ждать во дворе. Когда раздались выстрелы, отец приказал:

— Вперед!

Отец вернулся с победой, ему удалось покончить с Алвесами. А тело дяди привезли поперек седла жагунсо. Он был красивым веселым человеком.

От кого Малвина унаследовала любовь к жизни?

Почему она была такой жизнерадостной, почему ей так претила покорность и почему она не могла склонить головы и говорить тихо в присутствии отца? Возможно, потому, что помнила дядю. С юных лет возненавидела она родной дом и город, его законы и обычаи.

Жалкой была жизнь матери, которая дрожала перед мужем и соглашалась с ним во всем, хотя он не всегда с ней советовался. Он приходил и отдавал приказание: — Приготовься. Сегодня мы пойдем в нотариальную контору Тонико, надо подписать одну бумагу.

Она не спрашивала, что это за бумага, покупал ли он что-нибудь или продавал, она даже не пыталась узнавать. Утешение и радость она находила лишь в церкви. Права Мелка были безграничны, он все решал один. А мать вела хозяйство, и это было ее единственным правом. Отец проводил время в кабаре и публичных домах, тратил деньги на любовниц, играл в гостиницах и барах, выпивал с приятелями. Мать должна была томиться дома, слушать и повиноваться. Бледная и забитая, во всем покорная мужу, она потеряла волю и не имела влияния даже на дочь. Малвина поклялась, когда стала девушкой, что с нею так не будет. Она не смирится. Мелк, правда, выполнял ее капризы, ко иногда озабоченно приглядывался к ней. По некоторым приметам он узнавал в ней себя. Она так же любила Жизнь. Но он требовал от дочери послушания. Когда она сказала ему, что хочет учиться в гимназии, а потом в университете, он заявил:

— Я не хочу, чтобы у меня была ученая дочь. Ты поступишь в монастырскую школу, научишься шить, считать и читать и играть на рояле. А большего и не требуется. Если женщина лезет в ученые, значит, у нее нет стыда и она хочет себя погубить.

Малвина знала, какова жизнь замужних женщин — такая же, как у ее матери. Все они беспрекословно подчинялись главе семьи. А такая жизнь хуже, чем в монастыре. Малвина поклялась себе, что никогда ни за что не даст себя поработить. Подруги разговаривали в школьном дворе, молодые и веселые, дочери богатых родителей. Их братья учились в Баие в гимназиях и в университете. Девушки ежемесячно получали деньги от родителей, могли их тратить как угодно и делать что заблагорассудится. Только эти короткие дни юности они были свободны: праздники в клубе «Прогресс», легкий флирт, любовные записочки, невинные поцелуи, сорванные на утренних сеансах в кино, иногда более продолжительные у ворот дома. В один прекрасный день отец приходил с одним из своих друзей, флирт кончался, начиналось сватовство, за которым следовала помолвка. Если невеста противилась, отец принуждал ее дать согласие. Правда, иногда случалось, что девушка выходила замуж за того, кого любила, если парень приходился по вкусу родителям. Но это нисколько не меняло положения. Муж, которого избрали родители, или жених, посланный судьбой, — безразлично. После свадьбы это не играло никакой роли. Муж всегда хозяин, господин, его приказам надо повиноваться. У него права, у нее долг и почтение. Жены должны хранить честь семьи, доброе имя супруга, они отвечают за дом, за детей.

Близкой подругой Малвины стала Клара, которая была старше ее и училась классом выше. Они часто смеялись и оживленно перешептывались во дворе. Не было девушки веселее и жизнерадостнее Клары, такой красивой, такой цветущей, так любившей танцы и так мечтавшей о приключениях. Клара была влюбчива и романтична, непокорна и отважна. Она вышла замуж по любви, так по крайней мере ей казалось. Жених ее не был грубым и косным фазендейро. Это был человек образованный, он окончил факультет права, даже читал стихи. Но это ничего не изменило. Что произошло с Кларой, куда девались ее веселье, ее порывы, где похоронила она свои планы, свои бесчисленные мечты?

Она ходит в церковь, ведет хозяйство, рожает детей.

Она даже не подкрашивается, адвокат не позволяет.

Так было всегда, так оставалось и сейчас, будто ничего не изменилось, будто жизнь не стала иной и город не вырос. В школе девиц страшно трогала история Офенизии, девственницы из рода Авила, умершей от несчастной любви. Она не захотела выйти замуж за барона, отказала владельцу сахарного завода. Ее брат Луис Антонио не раз находил претендентов на ее руку.

Она же мечтала только об императоре.

Малвина ненавидела этот город, живший пересудами и сплетнями. Она возненавидела его уклад и обычаи и вступила в борьбу против них. Она начала читать. Жоан Фулженсио руководил ею, рекомендовал книги. Перед ней открылся другой мир, где жизнь была прекрасной, где жена не была рабой мужа. Там были большие города, где она могла бы работать, зарабатывать себе на жизнь и быть свободной. Она не глядела на ильеусских мужчин, и Ирасема звала ее «бронзовой девственницей» — по названию одного романа, потому что у Малвины не было возлюбленных. Приехавший из другого города Жозуэ попытался ухаживать за ней, он сочинял ей стихи и публиковал их в газетах. «Посвящается равнодушной М…». Ирасема читала сонеты Жозуэ вслух во дворе школы. Однажды — это было, когда обманутый Жезуино убил свою жену, — Малвина разговорилась с Жозуэ. Некоторое время она принимала его ухаживания. Как знать, может быть, он не похож на других? Но он оказался таким же. Он сразу же хотел запретить ей красить ресницы, пудриться и дружить с Ирасемой — «о ней ходят такие слухи, она вам не пара» — и не разрешил идти на праздник к полковнику Мисаэлу, куда его не пригласили. А знакомы они были всего-то месяц…

В Ильеусе Малвине нравился только их новый дом, который строился по столичному журналу, это был ее выбор. Отец исполнил каприз дочери, ему было все равно, что строить. Мундиньо Фалкан привез полоумного архитектора, сидевшего в Рио без работы; Малвина пришла в восхищение от дома, который он построил для Фалкана. Впрочем, она мечтала и о самом Мундиньо. Да, он повел бы себя иначе, он бы вырвал ее отсюда, увез в другие края, которые описаны во французских романах. Малвине не нужно было безумной любви, бурной страсти. Она полюбила бы того, кто предоставил бы ей право жить свободно, кто избавил бы ее от судьбы, уготованной женщинам Ильеуса. Уж лучше остаться старой девой и ходить в черном платье в церковь. Если только ей не захотелось бы разделить участь Синьязиньи.