Книга Двести тысяч золотом - Василий Веденеев

— Есть тут кто? Откройте! Откройте скорее!

Когда подошел Саша с Ольгой на руках, в воротах приоткрылось маленькое оконце, и выглянула пожилая монахиня в белой, туго накрахмаленной косынке.

— Что случилось? — спросила она по-французски. — Кто вы?

— Христиане, попавшие в беду, — ответил Юрий, — отворите, сестра, мы принесли больную.

Загремел засов, одна створка ворот приоткрылась. Капитан пропустил вперед Руднева и следом за ним вошел в чистый дворик, похожий на сказочный оазис: маленький, выложенный камнем бассейн с зеленоватой водой, цветы, плакучие ивы, лепные арки длинных галерей.

Закрыв ворота, монахиня осмотрела Ольгу, пощупала ее пылающий лоб.

— У нее сильный жар. Идите за мной.

Она провела их через двор в сводчатый зал с застеленным циновками полом и топчанами вдоль стен. Отыскав свободный, указала на него.

— Положите больную сюда. Как ее имя?

— Ольга Лобанова.

— Русская? — Монахиня, удивленно взглянув на капитана, сделала запись в блокноте. — Кем она вам приводится?

— Сестра, — ответил Юрий, поправляя съехавшую с пустой глазницы повязку.

— Невеста, — тихо сказал Саша.

Он прикрыл ноги Ольги одеялом и огляделся. Лазарет показался ему достаточно чистым, есть простыни, на подушках свежие наволочки, но чем больны лежащие здесь люди? Что будет с Ольгой, если среди них есть пораженные черной болезнью, выкосившей половину провинции?

— Не волнуйтесь, барак для умирающих китайцев за стенами обители, — словно подслушав его мысли, сказала монахиня. — Здесь нет заразных. Теперь вам нужно уйти, а я позову врача.

— Мы подождем во дворе. — И Лобанов первым направился к выходу.

Отыскав скамью, они уселись, блаженно вытянув гудевшие ноги и стараясь не поддаться дреме, одолевавшей их после тяжелой, бессонной ночи. Вскоре, неслышно ступая, появилась другая монахиня с янтарными четками и стетоскопом в руках.

— Это вы принесли больную?

Мужчины встали, с тревогой ожидая, что скажет им эта молодая бесстрастная женщина в черном.

— Хрипы в легких. Возможно, воспаление. И она очень сильно утомлена. Нужны покой, уход, правильное питание и время для выздоровления.

— Она выздоровеет? Мы можем надеяться? — просительно заглянув в лицо монахини, спросил Саша.

— Господь всемилостлив. Надейтесь и молитесь. Теперь вам следует покинуть обитель.

— Как это — покинуть? — резко вскинул небритый подбородок Юрий. — Она моя сестра! Мы будем помогать ухаживать за ней.

— Все мы сестры и братья во Христе, — подняв тонкую руку, остановила его женщина, — но при обители нельзя оставаться молодым, здоровым мужчинам. Можете навещать больную, однако жить вам здесь никто не позволит. Если вы голодны, дадут чашку риса — и более не задерживайтесь.

— Разрешите нам прийти сегодня еще раз, — смирился Лобанов, поняв, что спорить бесполезно. — Зря мы не станем вас беспокоить.

— Завтра, только завтра, — твердо сказала монахиня, направляясь к воротам. Она уже узнала от сестры-привратницы о национальности новой больной и сейчас подумала, что русские — люди беспокойной судьбы и беспокойного нрава. Наверное, теперь заметно прибавится хлопот с этими рослыми, красивыми славянами, привыкшими настаивать на своем. Особенно хорош одноглазый гигант: лицо волевое, а стать какая! Его не портят даже ужасный шрам и черная повязка на пустой глазнице. Нет, надо гнать греховные мысли. Какое ей дело до этих непонятных бродяг, покрытых пылью дальних странствий? Они пришли ниоткуда и, как древние гунны, уйдут в никуда легкой походкой, похожей на крадущийся неслышный шаг опасных хищников, мелькнули — и нет их…

Судя по всему, оба русских — бывалые воины, способные переносить невзгоды и хорошо владеющие оружием. Они и сейчас вооружены — вон как тяжело оттянуты их пояса спрятанными под одеждой револьверами. Нужны ли подобные гости мирной обители монахинь, призванных нести язычникам свет истинной веры? И как только с ними оказалась нежная девушка, зачем отправилась она вместе с мужчинами в обезлюдевшую провинцию, истерзанную междуусобной войной и страшной эпидемией? Загадка…

— Приходите завтра, — открывая перед друзьями створку тяжелых ворот, повторила монахиня.

— Как ваше имя, сестра? — задержавшись на мгновение, спросил Лобанов.

— Магдалена…

И ворота захлопнулись, словно поставив точку на их разговоре. Удастся ли продолжить его завтра?

— Какая женщина! — восхищенно покрутил головой капитан. — А? Богиня! Имя святой грешницы, фигура Дианы, глаза — как омут!

— Как ты только успел все рассмотреть под ее черной хламидой? — усмехнулся Саша. — Монашка как монашка. Меня больше волнует состояние Ольги.

— Да, ты прав, — рассеянно проведя ладонью по лбу, пробормотал Юрий и вдруг схватил Руднева за руку: — Если найдем золото, я ее украду!

— Сначала надо дождаться, пока она выздоровеет, — устало загребая пыль ногами, заметил Саша. — И зачем красть? Ольга и так…

— Да не ее! — блаженно улыбаясь, хмыкнул Лобанов. — Магдалену!

Лишь на третий день Ольге стало немного лучше. Разбив лагерь неподалеку от монастыря, друзья ежедневно приходили в лазарет. Руднев часами оставался у постели больной, а Лобанов, посидев немного, начинал настойчиво искать встречи с сестрой Магдаленой и тенью следовал за ней по пятам. Странно выглядели они рядом: огромный, широкоплечий мужчина и маленькая, стройная женщина в накрахмаленном белом чепце и черном монашеском одеянии. Как ни поглощен был Саша заботами об Ольге, он сумел заметить, что сестра Магдалена вскоре начала довольно благосклонно принимать знаки внимания Юрия и уже не пыталась избавиться от его общества. Но когда время посещения больных кончалось, она становилась непреклонной и друзьям приходилось покинуть лазарет.

На четвертый день, утром, Юрия и Сашу ждала радостная новость: Ольга сидела, откинувшись на подушки. Улыбаясь, она протянула навстречу им исхудавшие руки.

— Как я счастлива вас видеть, милые мои мальчики! Мне уже полегчало, тьфу-тьфу, чтоб не сглазить. А где Вок?

— Готовит обед, — поглядывая в дальний угол зала, где мелькал белый чепец Магдалены, сообщил Лобанов. — Опять варит рис. Кажется, я буду сыт им на всю оставшуюся жизнь.

— Не ворчи, — улыбнулась Ольга, — где ему взять для вас разносолы? На войне как на войне.

— Мы уже привыкли, — не сводя с девушки влюбленного взгляда, заверил Саша. — Главное, ты поправляйся скорее. Впереди еще долгий путь, надо набраться сил.

— Жаль, что я вас задержала, но так уж получилось. Слишком много всего сразу свалилось: гибель Фына, крысы в этой ужасной деревне, потом смерть китаянки… Ты куда, Юра? — спросила Ольга, увидев, что брат поднялся.

— Так… Вы поговорите пока, я сейчас, — рассеянно ответил Лобанов и быстро направился по широкому проходу между топчанами к выходу из лазарета.