Книга Все схвачено - Дуровъ

Он, если сформулировать точнее, не просто хорошо знал себя, а был всегда только тем, кем был всегда, пардон за невольную тавтологию. Жизнь, конечно, пообломала его там-сям, но стержень, каким природа и мама с папой наделили, таким и остался. Даже легкой ржавчиной не пошел.

А Раб между тем стол накрыл, чайник из кухни принес, налил кипяток в маленький, заварной.

– Пусть настоится чуть-чуть, – сказал. – Я чайный фанат, а здесь ничего лучше, чем чай со слоном, не достать. То ли дело в наше время… – и улыбнулся Легату чуть заговорщицки: мол, мы-то знаем, а Пахарю до этого знания еще столько иллюзий похоронить придется…

Прав был. Не про чай, а про Пахаря. И про Раба-младшенького, хотя вряд ли он Раб, у него есть другое имя, настоящее!..

А Пахарь вдруг поднялся:

– Я пойду, пожалуй, а, друзья? Я вас познакомил, а разговоры ваши мне все одно не понять. Мы ж, спортсмены, люди тупые. У нас вся сила в мышцы ушла. А мне, на горе, в институт надо готовиться…

– Валяй, – быстро согласился Раб, – спасибо тебе. В понедельник в семнадцать, помнишь?

– На память не жалуюсь, – опроверг Пахарь сказанное выше: не вся сила в мышцы ушла.

Пожал обоим «однокашникам» руки и отбыл.

– Дверью не хлопай, – проорал вслед Раб. И объяснил Легату: – Соседи склочные…

Но милые бытовые разговоры Легата не только не грели, но и напрягали. Терпеть не мог пустые ля-ля. Он аккуратно отодвинул от себя недопитую чашку с чаем, который со слоником, и, проникновенно глядя в глаза оставшемуся собеседнику и хозяину, сказал:

– Теперь мы одни. Теперь нам никто не мешает подробно поговорить. Если вы, конечно, никуда не спешите, дорогой Гумбольдт.

И ничего не произошло.

Гумбольдт, которого чуть ли не с собаками искали по Столице современники и соплеменники Легата, даже не сделал вид, будто удивился информированности гостя. Сидел спокойно, улыбался, глядел на нежданного гостя с явной приязнью. А может, и жданного, раз с приязнью… Зубы у него были хорошие и свои: белые, крепкие, ровные. Не хуже имплантантов, как сказали бы в их общем прагматичном будущем.

– Не спешу, – ответил он, все же подержав паузу. – Напротив, алчу разговора. И рад, что догадались сами. Не разочаровали, нет, права была Оса.

– Кто она вам?

– Сестра. Младшая и поздняя. Мне девятнадцать было, когда мама ее родила.

– То есть через два года она родится… Так, выходит?

– Чуть меньше двух. А зачем вам эта арифметика? Год ее рождения вы наверняка знаете.

– С чего вы взяли? Я не требую паспорт у тех, с кем приходится общаться по службе. Оса, кстати, выглядит на свой возраст, это легко увидеть… Я вообще-то могу задавать вам вопросы или нет?

– Наверно, даже должны.

– Кому должен?

– Вы спрашивайте, спрашивайте. А кому должны?.. Да себе в первую очередь. И Осе. И Пахарю. И мне, наверно… Мне – который перед вами, и мне – который, не исключено, скоро придет. Тогда, кстати, и узнаете однокашника… Короче, всем вы должны, кого эта блядская история в себя затянула…

– Она и меня затянула. Не без вашей, кстати, подачи. Выходит, я и себе должен?

– Почему бы и нет? Вполне, вполне… Я повелся поначалу на легализацию моих путешествий в прошлое, хотя Конторе не верил ни на йоту. И все же повелся…

– Стоп! – прервал его Легат. – Вы сами утвердили: я – должник и я задаю вопросы. Сначала – о недавнем. Почему вас будущая Контора не сумела все-таки поймать и арестовать? Вы же там были, да?

– Был, – улыбнулся Гумбольдт. – И не раз. Но – накоротке, хотя и шумно. Вы, вероятно, наслышаны, как меня Генерал ловил?

– Наслышан. А зачем вам этот шум? Во-первых, риск, что все-таки поймают, а во-вторых – игрушки…

– Эти игрушки позволили вам быстро вжиться в ситуацию и, в итоге, заменить меня. А мне позарез нужно было, чтоб вы вошли в дело… И не обижайтесь! Вы уже вошли в него, вы умеете заводиться вполоборота, я, пойманный и компетентный, вам мешал бы. Вы – командный человек, да, но любите быть первым. Есть такое дело?

Легат счел нужным промолчать. Не понял: то ли Гумбольдт его похвалил, то ли обидел.

А Гумбольдт завершил:

– Короче, я – здесь, вы – здесь, тоннель по-прежнему задействован, все довольны, все смеются.

– Я вообще-то не слишком доволен.

– Лукавите. Вы – очень любопытный бегун на не очень длинные дистанции. Не обижайтесь. Простите Рабу легкое коварство. И спасибо за то, что вы на него повелись.

По-хорошему надо было встать и уйти. Гордо. Или дать Рабу по физиономии. Как принято среди гордых, а еще и порядочных. Но не встал и не дал. Зачем такие страсти? Драка давно закончилась. Он – здесь и по собственному хотению. Раб-Гумбольдт – дома и в покое. А игра, в отличие от драки, еще идет. Надолго ли? Это вопрос философский…

А есть и бытовые.

– Не убедили вы меня, Раб, не сумели, ну да ладно. Кстати, Раб, вы невольный или вольный?

– Это вопрос?

– А вы как думаете?

– Полагаю, вопрос. Хорошо спросили, писатель в вас не задохнулся под тяжестью чиновника… Сначала был вольным. Еще бы! Абсолютно легально ходить в прошлое! Более того, быть единственным связником между прошлым и будущим – кому еще такое выпадет?..

– Чего-то я не понимаю, – вмешался в монолог Легат. – Насколько я осведомлен… поправьте, если ошибаюсь… именно вы нашли ворота с орлом и ход в прошлое через тоннель. Так?

– Так. Только орла не было. Я его сам потом нарисовал.

– А почему у него крылья в одну сторону?

– Так ветер пришел…

– Какой ветер?

– Не знаю. Наверно, северный. Работать на Контору, пусть и осознанно, не под нажимом – это всегда холодно. И еще – стремно. Поэтому орел у меня вышел скукоженный…

– Орел под ветром – это вы? Занятно. Хотя и печально… Вы ход нашли сами, причем – случайно, и могли им пользоваться, не ставя никого в известность. На хрена вы размечтались легализоваться? Какого черта вас понесло в Контору? И в какую именно? Откуда такая законопослушность у профессионального диггера?

– Да никуда меня не понесло! Рассказываю. Вышел я в тоннель и что? Куда он ведет и ведет ли вообще? Какой он длины? Есть из него выход на поверхность или нет?.. Куча вопросов!.. Да и не думал я, что попал в прошлое. Отпер ворота, ступил на причал. Все реально, объяснимо: правительственное метро, о нем даже не слухи – документы, говорят, есть. Стою как дурак, думаю: надо будет в следующий раз лодку резиновую взять. И насос. И попробовать поплавать туда-сюда… Решил так, вышел из тоннеля, ворота запер. Я же, вы знаете, готовился к взятию сиих ворот, слепок сделал, ключи заказал. Ну, думаю, резиновая лодка – не проблема, она у меня, кстати, дома имелась. На следующее утро притащил ее к тоннелю, накачал ножным насосом, спустил на воду…