Книга Двойная честь - Инна Сударева

Аврора скрипнула зубами и хотела сказать что-нибудь резкое, но тут в копейный зал пожаловал Корт.

Быстро и легко, словно его раненые ноги в одну ночь перестали быть ранеными, он прошел по каменным плитам мимо свиты советника, не обращая ни малейшего внимания на их косые взгляды, поклонился Авроре (из-за этого на щеки девушки вернулся румянец), бархатным голосом сказал ей «доброе утро» и только после оборотился к Ульдеру.

– Нехорошая обувь, – произнес Шип, увидав модные башмаки противника. – Будет скользить. Это опасно. Не желаете переобуться? Я подожду.

Аврора не могла не улыбнуться, оруженосец Лют, стоявший чуть позади своего нового господина – тоже. А вот советника слова Шипа разозлили, и это было вполне предсказуемо.

– Смотрите, чтоб вам не помешало ваше облачение, – сдержав более грубые речи, ответил Ульдер. – На позицию!

Корт пожал плечами и сдернул с себя рукава, перебросил их Люту и выдернул из ножен один из мечей.

Лорд-советник ухмыльнулся:

– Против меня с таким? – и обнажил свой меч, что был чуть шире и почти в два раза длиннее оружия Шипа.

– Никогда не думайте про врага, что он слабее. Думайте, что вы равны, – заметил Корт. – Вы готовы? Я начинаю, – сообщил Шип и сделал первый выпад, стремительный, разведывательный…

* * *

Ульдер спасся от верной смерти, уклонившись в бок. От резкого движения, которое ему пришлось при этом сделать, неприятно хрупнуло нижнее левое ребро. Поднять для защиты руку с мечом лорд не успел. Лезвие оружия Корта лизнуло грудь советника, распоров нарядную куртку. А еще Ульдер поспел увидеть глаза Шипа – странно полуопущенные веки с густыми ресницами, но из-под них – внимательный взгляд, в котором не было и тени чего-либо, напоминающего злобу, гнев или ненависть. Холодный, безразличный взгляд убийцы…

Корт вернулся в прежнюю позицию. Чуть означил улыбку на губах – он разведал о реакции врага. И дал ей оценку – средне.

Ульдер же нахмурился и покрепче стиснул зубы – он тоже кое-что узнал о противнике: «Опасен и силен. Что бы там ни было с его ранами, а сейчас он вполне боеспособен…»

Шип не дал ему времени размышлять долго, вновь атаковал – рубанул противника по левому плечу, наискось. Пока Ульдер парировал сталь сталью, Корт выхватил второй клинок и обрушил его на правый бок лорда. У советника, перехватившего первый рубец, глаза сделались размером с добрые блюдца, потому что он понял – не успеет, погибнет, рассеченный надвое…

Но Корт остановил второй рубец, взрезав куртку противника и глубоко его ранив – Ульдер лишь ахнул, почувствовав смертоносный холод стали и ужасную боль в теле, почувствовав, как разбухает от страха сердце и замирают легкие, отказываясь дышать. Смерть смотрела на императорского советника волчьими глазами Шипа Корта, пронзительными, равнодушными, не мигая. И лорду захотелось жить. Очень-очень. Как тогда – у ручья Фис. Потому что вспомнились жена и ее мягкие руки, сын – лохматый и угрюмый недоросль, дочь – глазастая и шустрая девчонка…

Корт дернул рубец назад. Падая на камни пола, Ульдер увидел свою алую кровь на изогнутом лезвии клинка Шипа. Потом вновь заглянул в глаза Корта – тот наклонился к поверженному, чтоб спросить, вполголоса, так, будто интересовался «не хотите ли воды»:

– Мне добить вас?

В копейном зале было тихо-тихо. Молчали все – свита Ульдера, юный Лют, Аврора на галерее. И не просто молчали – вздохнуть боялись. Словно легкое волнение воздуха могло подтолкнуть мечи Шипа к тому, чтоб вновь вонзиться в тело лорда, и на этот раз – со смертоносной миссией.

– Корт! Не надо! – осмелилась-таки на приказ Аврора, и все остальные вздрогнули, выдохнули, но Корт не опустил оружия. – Не надо. Ты победил. Ведь, правда? – она дернула за рукав Меку, толкнула в стальной локоть капитана Мартена, который тоже не мог оторвать взгляда от происходящего внизу, в зале. – Корт победил!

– Сэр Корт победил! – отозвался Лют, звонко и весело.

– Победил! Победил! – вслед за ним, сперва нестройно, но потом – громче и четче, повторили все, и рыцари Ульдера тоже.

Но Корт не двигался, не убирал рубцов, не мигал и с вопросом в глазах смотрел на лорда, который тоже будто в статую обратился, забыв о боли.

– Н-не надо, – выдавил из себя Ульдер, понимая, чего ждет противник.

Лорду, в самом деле, не хотелось умирать. Он не был готов. К такому вообще невозможно подготовиться… И сердце его, испуганно барабанившее где-то в голове, заработало быстро-быстро, вернулось в холодеющую грудь, а легкие с жадностью потянули в себя воздух, когда Корт прянул от него и убрал за спину страшные мечи.

– Присягайте госпоже Авроре, – сказал молодой человек. – Здесь и сейчас. И клянитесь своей кровью, своими детьми, лорд Ульдер.

Вновь тишина объяла зал.

Клятва детьми, клятва родной кровью, своим будущим, своим бессмертием считалась самой священной. И ее (это все знали) уже давно никто никому не приносил. Потому что слишком многого она стоила…

– Присягайте, – тихо, но твердо повторил победитель, прожигая взглядом белого, как полотно, советника.

И вновь вмешалась Аврора. Для этого она даже с галереи сбежала, теряя шаль и чуть слышно шурша легкими башмаками:

– Корт. Не надо, – тронула молодого человека за локоть. – С него довольно.

– Надо! – Корт дернул плечом.

– Это ужасная клятва, Корт, – Аврора сильней сжала свои пальцы на его руке. – Нельзя клясться детьми. Ты сам говорил: нельзя детей вмешивать в такие дела, нельзя делать их заложниками… Корт!

Шип закрыл глаза, вновь их открыл. И волчьи огни в глубине зрачков погасли.

– Хорошо, лапа. Я все помню, – сказал молодой человек.

– Я тоже запомню. Все запомню, – вдруг отозвался лорд Ульдер. – И я присягну вам, моя госпожа, – он с трудом, зажимая рану рукой, встал на одно колено и протянул Авроре меч. – Мой клинок – за вас, рука моя – за вас, тело, разум – все за вас. Лишь душа моя – небесное имущество. Вам я буду служить верно и правдиво до конца дней своих. И тому, кто станет супругом вашим, – добавил, посмотрев на Корта.

Вслед за ним присягу, слово в слово, преклонив колени, повторили его рыцари.

Аврора сияла, лицом и глазами – так хорошо сложилось то, что, казалось, ведет к катастрофе. Словно гора с плеч свалилась, и хотелось императрице прыгать на месте от радости.

Корт еще раз глянул на советника. Убить его – это Шип мог сделать быстро и без лишних вопросов. Но лорд был весьма уважаемым генералом в армии, и его смерть могла принести много неприятностей Корту и Авроре. А теперь, после присяги, можно было не опасаться предательства с его стороны. «По крайней мере, мне так кажется. Он ведь привык держать слово. И в памяти Исидора нет ни одного случая предательства с его стороны», – думал молодой человек, своим новым зрением наблюдая, как темные дыры в сиянии Ульдера мельчают, затягиваются голубовато-зеленой дымкой, мерцающей серебром…