Книга Покушение - Сергей Шхиян

— Нет, милый, так просто мы не расстанемся! — больше не скрывая ненависти, воскликнула Елена Павловна. — Увяз коготок, всей птичке пропасть! Наше дело от того, что ты стал святошей, не проиграет. Не хочешь сделать, что я тебе велю, сделают другие, только тебе тогда плохо придется.

— Это мы еще посмотрим! — рассердился отец Дмитрий.

— Смотри не смотри, но ты сам выбрал свой путь, — сказала она, порывисто встала и направилась к дверям.

Я поняла, что она собирается сделать, и попыталась ее задержать.

— Останови ее! — крикнула я священнику, вскакивая с лавки.

Он повернулся ко мне, покачал головой и не сдвинулся с места. Елена Павловна посмотрела через плечо в мою сторону и бросилась к выходу. Я сунула руку в карман за пистолетом, но его там не оказалось. С отчаяньем вспомнила, что после того, как я выстрелила в ее сообщника, он выпал у меня из руки.

— Стой, ты отсюда не выйдешь, — закричала я, и побежал вслед за ней.

Однако догнать ее мне не удалось. Елена Павловна выскочила из горницы и захлопнула за собой дверь. Я попыталась ее открыть, но не смогла, она успела чем-то подпереть дверь снаружи.

— Что ты сидишь! — набросилась я на попа. — Она нас собирается сжечь!

Священник пожал плечами и остался на месте, подумав при этом, что у меня что-то случилось с головой.

— У вас есть другой выход? — спросила я, продолжая попытки открыть дверь.

— Нет, только этот, — ответил отец Дмитрий. — Ты не бойся, ничего она нам не сделает! Все в руках Господа.

— Господа?! Ее снаружи ждут сообщники, и они собираются сжечь нас заживо! — закричала я, в отчаянье оглядываясь. — Отсюда даже в окна не вылезти!

— Откуда ты знаешь о сообщниках? — спокойно спросил он.

— Не знал бы, не говорил! Ты так и будешь сидеть и ждать, когда мы сгорим? — спросила я, примериваясь к малюсеньким окошкам, забранным толстенным мутным стеклом, в которые не протиснуться было даже мне, не то, что священнику или кучеру.

— Когда-то я очень любил эту женщину, — не отвечая на вопрос, сказал он. — Где все это теперь?

— Там же, где и раньше, я видел, как ты на нее смотрел, когда мы приехали! Только вот она тебя совсем не любит! — прервала я его грустные воспоминания, не оставляя бесполезные попытки открыть дверь. — Что же делать, мы здесь, как в мышеловке! Батюшка, а где твоя жена? — с надеждой, спросила я.

— Там, в летней горнице, разговаривает со старухой, — ответил он и показал на дверь, ведущую во внутреннюю часть дома.

Я, не спрашивая разрешения хозяина, бросилась туда. Летняя горница оказалась точно такой же комнатой, как и та в которой мы остановились, только в ней не было печи. Попадья со знахаркой сидели за чаем и, когда я туда ворвалась, удивленно на меня посмотрели.

— Что-нибудь случилось? — спросила матушка.

— Пока нет, но случится! Из дома можно как-нибудь выбраться?

— Конечно можно, там есть дверь, — указала она, — вы же через нее входили…

В отличие от попадьи знахарка сразу насторожилась и точно угадала ситуацию.

— Никак горим? — спросила она.

— Еще нет, — ответила я, — но, кажется, скоро загоримся.

— А где отец Дмитрий? — быстро спросила она.

— Там!

— Да что случилось? — вмешалась в разговор попадья. — Где-то пожар?

— Скоро начнется, — вместо меня ответила старуха. — Вот горе-то какое! Проглядела я, старая!

Это уже становилось интересным и невольно заставило всмотреться в знахарку. Внешне она выглядела обычной деревенской старухой, и в то же время, в ней было что-то такое, что цепляло взгляд. Однако рассматривать ее и анализировать времени не было. Я ничуть не сомневалась, что Елена Павловна выполнит свое обещание. Я видела ее в деле и понимала, что эта по-своему талантливая женщина, не остановится ни перед чем.

— Матушка, а на чердак у вас ход есть? — обратилась она к хозяйке.

— Нет, туда можно залезть только со двора по лестнице.

— А подполье? — с надеждой спросила я.

— У нас ледник во дворе…

— Дымом пахнет, — сказал, входя к нам в комнату, отец Дмитрий. — Неужели, правда начался пожар?

Все начали инстинктивно принюхиваться. Я почувствовала запах дыма.

— Горим! — пронзительно, так что все невольно вздрогнули, закричала матушка, и бросилась прятаться на груди мужа.

Отец Дмитрий отстранил ее от себя, опустился на колени и начал молиться.

— Где горит? — спросил из соседней комнаты, последний обитатель дома, кучер Иван. — Со двора дымом тянет…

— Вот и все, — сказала я, чувствуя в душе полную пустоту и неимоверную усталость. — Теперь нам остается только ждать.

— Чего? — дрожащим голосом спросила матушка.

— Смерти или чуда, — ответила я.

— Нужно бежать! — крикнула она и кинулась в соседнюю комнату. Оттуда послышались громкие удары, Иван бил чем-то тяжелым в дверь. Потом он крикнул:

— Нас заперли! Горим! Спасайся, кто может!

Ужас сковал мои силы, и я безвольно опустилась на лавку. Снаружи уже слышался треск горящего дерева. В невидимые щели в горницу начал просачиваться дым. Сразу стало трудно дышать. Иван продолжал кричать и ломать входную дверь. Священник молился. Я сидела, тупо глядя перед собой. Одна знахарка почему-то сохраняла спокойствие. Старушка осталась на своем месте и, не спеша, прихлебывала из блюдечка чай.

Удивительно, но ее необъяснимое спокойствие вернуло мне силы.

— Батюшка, вместо того чтобы молиться, помог бы Ивану открыть дверь, — сказала я отцу Дмитрию и пошла, посмотреть, как у того продвигается дело. Кучер стоял против входной двери и как тараном бил в нее тяжелой скамейкой. Сил у него было мало, и та от ударов только вздрагивала.

— Дай я попробую, — оттолкнув меня с дороги, закричал отец Дмитрий и отобрал у обессилившего кучера скамью.

За окошками уже полыхало пламя и у нас внутри стало совсем светло. Священник что есть силы, выбивал дверь, но она не поддавалась. От дыма стало нечем дышать. Сорвав голос, оборвала крик попадья и натужно закашлялась, задохнувшись дымом. Вдруг со звоном в одном из окон лопнуло стекло, и в комнату ворвался вихрь огня. Меня опалило жаром и я, спасаясь от пламени, отступила к глухой стене.

И в этот момент из дыма выплыла старуха знахарка. Она подошла к отцу Дмитрию, и что-то ему сказал. Что именно, за треском пожара я не услышала, но он тотчас бросил попытки выбить дверь и швырнул скамью на пол.

— Алевтинка, иди сюда, — на этот раз громко, так что я услышала, позвала меня старуха.

Услышав такое обращение, я решила, что или схожу с ума или теряю сознание. Однако знахарка обращалась именно ко мне, и я почти против воли послушалась и подошла.