Книга Цвет предательства - Michael Mael

без промаха била?

Старик выпучил на девушку глаза и яростно заскреб в затылке.

— Ты это, не умничай мне тут! Боевую, говорю тебе. Вон, хотя бы и для энтого вот, — он указал на прислоненный к двери лук, каким на Зеленой Территории обычно пользовались легковооруженные бойцы: легкий и удобный в обращении, он был побольше короткого лука Киары, но едва ли обладал большей пробивной силой. Значит, нужно ставить на меткость, подумала девушка.

— И, если ты у нас такая умная, — добавил кузнец, — то и тетиву мне новую на него сделай, а то старая истрепалась уже вконец. Через полчаса зайду, проверю, как ты тут справляешься, — и он вышел на двор, прикрыв за собой жалобно взвизгнувшую дверь.

Покопавшись в лохани с древками, Киара выбрала одно, вырезанное из древесины, похожей на тис, но непривычного, темно-багрового цвета. Покрутив палочку в руках и проверив ее на гибкость и твердость, Киара в конце концов решила на ней и остановиться.

Наконечники для стрел были аккуратно рассортированы по небольшим бадейкам: плоские листовидные, больше подходящие для охоты; тяжелые пирамидальные, способные пробивать доспехи; зазубренные и надпиленные, оставляющие в теле человека самые страшные раны.

Киара взвесила на ладони стальную пирамидку, потом положила ее назад, сочтя чересчур тяжеловатой, и вытащила из ведра другой наконечник, похожей формы, но более легкий и уплощенный по краям. Опробовала острие пальцем, приложила стальной треугольник к древку, представляя себе будущую стрелу в полете — и осталась вполне довольна.

Перья у кузнеца обнаружились в небольшом холщовом мешочке: самых разных видов и все вперемешку. Девушка не смогла с точностью опознать ни одну из птиц, которой принадлежало то или иное перо, но некоторые были немного похожи на те, что она искала — гусиные.

Наверное, гуси в Алом Лесу тоже были алые и в черную крапинку, подумала девушка. Она уже успела заметить, что местная флора и фауна довольно-таки сильно отличались от привычных ей животных и растений — как формой и внешними признаками, так и раскраской. Чего только стоили эти гигантские хвойные деревья с кроваво-красными стволами, или замеченный ей в лесу заяц: размером с доброго лося, торчащими из пасти во все стороны неровными клыками и пятнистой шкурой буро-кирпичного цвета. И тем не менее, это был заяц — с длинными ушами, коротким помпончиком хвоста и точно такой же трусливый, как и его меньшие собратья с родины Киары. Завидев девушку, он суматошно взвился в воздух и удрал в гущу леса, с шумом проламываясь сквозь заросли.

Как бы то ни было, материалы для стрелы она собрала, теперь можно было приниматься за дело. Знал бы кузнец, сколько стрел, луков и ножей ей уже пришлось изготовить на своем веку — а, главное, в каких обстоятельствах и для каких целей она всем этим занималась — то-то бы он удивился, усмехнулась про себя девушка.

Она прихватила с наковальни складной ножик и присела за низкий стол, вырезанный из цельного куска дерева. Подтянула к себе моток прочной веревки, баночку с чем-то, напоминавшим сваренный из смолы клей, и быстро приделала наконечник к древку — точно и ровно, чтобы обеспечить стреле идеальную траекторию полета. Затем сделала несколько надрезов на другом конце палочки и принялась вклеивать туда перья, располагая их слегка по спирали — для увеличения точности.

Клейкая субстанция застывала на воздухе почти мгновенно, и вскоре ее стрела была готова. Девушка была почти уверена в том, что кузнец останется ею доволен, хотя тот вряд ли смог оценить изделие Киары в полной мере: недаром она слыла одной из лучших лучниц и второй по искусности оружейницей своего клана.

С тетивой было еще проще: ловко орудуя ножом, девушка отрезала подходящую полоску сыромятной кожи, как следует растянула ее, потом принялась закручивать, натирая шлифовальным камнем до тех пор, пока полоска не скрутилась до предела, став круглой и ровной в разрезе.

Киара сняла с лука старую тетиву и опробовала только что сделанную: как следует натянула ее и с резким щелчком спустила. Судя по звуку и вибрации, получилось у нее очень даже неплохо.

Прихватив свою стрелу, девушка выглянула во двор. Кузнец, чертыхаясь, возился с рыжей кобылой, изо всех сил сопротивлявшейся желанию ее подковать. Среди солдатских шатров, тем временем, возникло легкое беспокойство: десятники бегали от палатки к палатке, отдавая отрывистые приказы; сержант Борк выстроил своих людей у ворот и о чем-то вещал, бурно жестикулируя.

— Ну что, готова уже, али как? — обернулся на нее старик.

Киара молча протянула ему лук и стрелу, с удовлетворением отметив замешательство на лице кузнеца.

— Мда-а-а… ишь ты, смотри-ка… хороша стрела! — после недолгого молчания пробормотал тот, с некоторым уважением глянув на девушку. — Не соврала, значит, молодец. Ты, может, и стрелять умеешь? Охотилась у себя в лесу, чать?

— Ну а то! — безмятежно заявила Киара, — стрелять у нас каждый младенец может!

— Давай-ка, опробуем твою работу, — старик кивнул на набитое соломой чучело, торчавшее за кузней на длинном шесте.

Диверсантка усмехнулась, сделала несколько шагов в сторону, чтобы солнце не светило прямо в глаза, наложила стрелу на тетиву и выстрелила навскидку, почти не целясь. Коротко прожужжав в воздухе, словно разъяренная оса, стрела вонзилась в глаз, грубо намалеванный углем на физиономии чучела.

У кузнеца отвисла челюсть.

Краем глаза девушка заметила, что на нее обратили внимание: стоявшие неподалеку солдаты принялись с интересом разглядывать незнакомую лучницу, о чем-то тихо переговариваясь.

Наверное, не стоило было показывать тут свою меткость, подумала Киара. Кто их знает, начнут же еще расспрашивать…

Солдаты, впрочем, сразу же отвлеклись на своего командира, который построил их шеренгой и строевым шагом погнал в башню. Навстречу им высыпали слуги в желто-зеленых кафтанах и разбежались по всему двору, принявшись торопливо подметать, скрести и натирать булыжники мостовой. К параду они здесь, что ли, готовятся?..

— Ну как дед, принимаешь меня на работу-то? — задиристым тоном поинтересовалась Киара.

Старик снова обрел дар речи.

— Беру-беру, о чем речь! — суетливо залебезил он, вытирая руки о фартук. — Еду да постель получишь сразу, а насчет платы того… с Заманом потом поговоришь, кастеляном нашим. Сейчас вишь, недосуг ему, пока господа в замке, но вроде бы они скоро отъезжать собрались. Ты не боись, девчонка, он тебя не обидит, я словечко замолвлю.

— Спасибо, дед, — кивнула девушка.

— Ты, небось, голодная, а? — спросил кузнец, принимая у нее лук.

— Угу, со вчерашнего вечера ниче не ела, — ответила Киара, и не соврала: в животе у нее с утра то и дело бурчало.

— Ну тогда пойди вон,