Книга Выйти замуж не напасть, или Оно нам надо? - Марина Рыбицкая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Моя собеседница тем временем спокойно роняла слова:
– Мы не рождаемся. Льдиинами становятся женщины, преданные любимыми. Нам подвластна любая магия, особенно та, что связана с водой и холодом. Мы одни из самых могущественных созданий в этом мире и могли бы покорить его, но… – Она блеснула прозрачно-льдистыми глазами. – Нас это не интересует. Мы никогда не покидаем пределы своих гор и никого к себе не пускаем. Случайно забредшего сюда мужчину ждет смерть. Женщина может выбирать между смертью и нами. Ты выбрала.
Я подавила рвущийся крик отчаяния. Я не могу! У меня… Я жду… Как же дети?!
А верховная льдиина уверенно вела беседу дальше:
– Теперь ты одна из нас. И у тебя есть магический дар, который мы поможем тебе развить и приумножить. Попрощайся с остальным миром, туда ты не вернешься. Твоим домом станут эти горы, твоей семьей – мы, твои новые сестры. Ты забудешь все чувства, причинившие столько боли. Тебе не будет дела до обмана и предательства. Твое сердце оледенеет и успокоится…
В этом безыскусном обещании, в ее голосе таились невероятные сила и могущество. На секунду я представила себя такой, и что-то предательски радостно шевельнулось, обволакивая сладким искушением. И все же я сумела остатками воли воспротивиться:
– Но послушайте: я не могу! Мне нужно вернуться! У меня дети, они ждут маму! Это просто случайность! – отчаянно возражая, пыталась бороться с произволом.
Но Айслаэн сделала знак моим сопровождающим, и меня крепко схватили, удерживая в кресле силой. Главная льдиина сделала шаг, обхватила мое лицо ледяными ладонями и, заглянув в глаза, спокойно сказала, окружая нас стеной метели:
– Не волнуйся, скоро тебя это уже не будет беспокоить…
От взгляда ее льдисто-голубых глаз мне стало еще холоднее, и мороз потек по моим венам, поднимаясь к сердцу. Я застонала: разве мороз холодный? Нет! Он обжигает!
Мороз достиг моего сердца, и после ослепительной вспышки боли оно оделось льдом. Холод, лед и равнодушие встали рядом, сделавшись моими спутниками. Память хранила все, но душа и сердце замолчали.
Как холодно внутри,
И жутко-безнадежно.
Как дикий зверь, терзает душу страх,
А сердце так болит…
Сдержаться невозможно,
Но замирает стон на сомкнутых устах.
Уснуло сердце,
Тихо умирает.
Застыли чувства, их сковало льдом.
И никуда не деться —
Холод убивает.
Хочу забыться непробудным сном.
Застыло все во мне,
И пусть немного грустно,
Не буду звать любовь, что предала меня.
Там, где-то в вышине,
Где холодно и пусто,
Царит небытие, сверкая и маня.
Меня уж нет
В бездушном мире этом,
И сердца твоего я сердцем не коснусь.
Померкнет свет,
Лишь тонким силуэтом
К твоей я памяти тихонько прислонюсь.
Была, и нет…
И сердце все забудет.
Закроют льдины мой нечеткий след.
И не кричи —
В ответ молчание лишь будет.
И не согреть любви кристалл —
Когда-то им была, теперь меня там нет…[26]
Йаола, богиня
Я знаю, что с тобою сотворила моя свекровь. И я, глотая слезы, позволила этому случиться. Прости меня, девочка моя. Прости за то, что причиняю тебе столько боли и страданий. За то, что пожертвовала тебя этому миру. Но что значит одна жизнь по сравнению с жизнями всех живущих здесь?.. Даже если это жизнь моей единственной дочери. Прости меня…
Смотрите… Уже светает.
Заря как пожар на снегу…
Мне что-то напоминает…
Но что?.. Я понять не могу…
С. Есенин. «Анна Снегина»
Дарниэль, Повелитель дроу
Я стоял на краю пропасти. Пронизывающе холодный ветер трепал волосы. Кидал в лицо ледяную крошку, заставляя отшатываться от края. Яростно толкал в грудь, требуя уйти отсюда.
– Уйди, элементаль ветра! Я тебе не подчиняюсь. Мне нет дела до твоих желаний! – крикнул я в ответ.
– Нет дела… – отозвалась эхо. Ветер, взвихрившись, тугой лентой рванул мою косу, вынудив откинуть голову назад. – Желаний… – послышалось с другого края.
Я посмотрел на запястья: татуировки поблекли и стали почти невидимыми. Эрика обрывает связи. Еще неделя – и словно ее в моей жизни никогда и не было. Что ж… еще недавно я бы сказал, что разорвать узы пожизненного брака неосуществимо, но для моей девочки нет невозможного.
– Нет! – У меня еще хватало сил для сопротивления чужой магии.
Взмах ножа – и отрезанная коса летит вниз. Второй – и вслед за ней в пропасть упали капли крови, положенной для любимых и близких.
Когда погибает любимая, дроу отрезают косу в знак скорби и окропляют ее своей кровью. Если он не хочет или не может без своей пары жить, эльф идет сюда, разгоняется и прыгает на дно ущелья, прямо на выступающие скалы. Наблюдая за горстью волос, падающей в пропасть, подумал уже в который раз: «Как просто… Один только шаг – и все…»
Снова порыв ветра, ударивший в лицо и отпихнувший от края. Проклятое сердце сильными ровными толчками билось в моей груди. Почему, почему оно не разорвется?!
– Я устал! – закричал, подняв голову к свинцовому небу и сжав кулаки. – Отпусти! Я безумно устал! Освободи меня!
Преодолевая сопротивление стихии, снова встал на краю. «Всего лишь один шаг – и все закончится! И плевать, что будет дальше. Адские муки или вечность сонного безмолвия – плевать… мы все равно ТАМ не встретимся».
Жуткий кошмар начался с того момента, когда я очнулся в постели, а рядом со мной лежала в обнимку довольная, будто сытая кошка, Лаурелин. Эта тварь со счастливым видом поведала мне в подробностях о том, как я обошелся со своей женой. Ударил и прогнал любимую женщину.
Меня словно огрели кувалдой со всего маху, на время я даже онемел. В голове гулко отдавались эти слова, они пульсировали каленым железом, выжигая внутренности: «ударил» и «прогнал».
Но как такое возможно? Я прекрасно помню, что это Лаурелин заходила в спальню, пока я был с Эрикой. Да, не сдержался, ярость накатила и затмила разум.
Но то была не Эрика – Лаурелин!!! Никогда и ни под каким предлогом я не смог бы причинить боль любимой женщине, даже будучи пьяным, полумертвым или околдованным.
Но… никогда не говори «никогда»! Это случилось. Я это сделал! Сделал! В состоянии невменяемости, после слов темной эльфийки я чуть не отхватил себе кинжалом язык – Айлонор с компанией еле удержали меня от первого в моей жизни абсолютно сумасшедшего поступка.
