Книга Волк и Заяц - Захар Максаев

затону!

Телепат подмигнул Шраму, тот подключил свое казу. Солдаты тоже узнали песню и стали подпевать:

— На недельку, до второго, я уеду в Комарово!

Сам себя найду в пучине, если часом затону!

Во время гитарного проигрыша Мультитул откашливался. Возможно, у него был маленький голосовой диапазон. Ежов это заметил, подошел и сказал:

— Слушайте, а вы можете что-нибудь новое исполнить? Заодно и товарища полковника с новой музыкой познакомим.

— Я не против, — ответил знахарь. — Только заказывайте песни не две тысячи восьмого года, мы тогда с Сусловым поругались, и я дисков новых не получил.

— Тогда давайте что-нибудь роковое.

Сержант отошел в строй. Провидец повернулся к наемнику, ехидно улыбаясь:

— Ох и жуки, ох и жуки… Я понял. Когда им что-то нужно, они ко мне на вы обращаются. А когда им без разницы — на ты.

— А со мной что?

— Тебя боятся. Так, ладно, слушай и наслаждайся.

Видимо, в гитарных переборах Мультитул был не силен, поэтому использовал аналогичный ритмический рисунок. Потом, как гром среди ясного неба, грянул голос знахаря:

— Надо мною — тишина,

Небо полное дождя.

Дождь проходит сквозь меня,

Но боли больше нет.

Под холодный шепот звезд

Мы сожгли последний мост

И все в бездну сорвалось.

Свободным стану я

От зла и от добра:

Моя душа была на лезвии ножа.

Снова зазвучал гитарный проигрыш, но на этот раз подключился перебор.

— Я бы мог с тобою быть,

Я бы мог про все забыть,

Я бы мог тебя любить,

Но это лишь игра.

В шуме ветра за спиной

Я забуду голос твой

И о той любви земной,

Что нас сжигала в прах

И я сходил с ума…

В моей душе нет больше места для тебя!

Дальше голос провидца так сильно зазвенел, что Петр усомнился в его человеческом происхождении:

— Я свободен, словно птица в небесах!

Я свободен, я забыл, что значит страх!

Я свободен с диким ветром наравне,

Я свободен наяву, а не во сне!

Мультитул собрался было петь второй куплет, но Каланча попросил его остановиться жестом руки.

— Господа! — промолвил профессор. — Радиационный фон повышается, так что прошу вас развернуть защитные кожухи и надеть респираторы с перчатками!

— Мда, недолго музыка играла, недолго Вяткин танцевал! — огорчался знахарь, надевая перчатки.

— Да, жалко, что вы нас не повеселили. Обожаю эту песню «Кипелова»! — сказал новоиспеченный прапорщик, надвигая респиратор на лицо. Потом его голос стал более гулким: — А откуда название такое… странное?

— Секрет фирмы, — ответил за товарища Шрам и застегнул развернувшиеся полы защитного кожуха для ног.

— Паяцы не снимают масок! — неожиданно вставил Суслов и натянул на лоб капюшон из полимеров. У него была более элитная модель комбинезона.

Глава II.

Вот она… ЧАЭС. Великая и ужасная. В свете фонарика она казалась не такой зловещей, какой можно было бы увидеть её при свете дня, или, ещё хуже, в сумерках.

Шрам с ностальгией узнавал вход на территорию электростанции. Здесь он и работал когда-то давно, до тех пор, пока на его совесть не легла тяжесть вины…

А ведь цели своей он так и не добился. Хотел уничтожить Лебедева, а он работал на втором, а не на четвертом энергоблоке… Хм… А что же теперь на месте аварии?

Это неважно. Виноват был не Никита Алексеевич, а он, он сам. И что же?

Наемник тряхнул головой, скинув с себя печальные мысли, и услышал ставший привычным за дорогу треск счетчика Гейгера. Клык и Каланча о чем-то яро спорили:

— Я вам говорю, что ваш друг вряд ли сразу пошел к саркофагу! — отстаивал свою точку зрения профессор. — Он исследователь, и решил осмотреться. К тому же, вы сами знали про здесь обитающих фанатиков, и, скорее всего, он готовится к битве.

— Вы не правы, товарищ полковник! — возражал сталкер. — Он очень любопытный, и поэтому первым делом пойдет к энергоблокам! Нам нельзя здесь оставаться, это может кончиться погибелью моего друга!

— Ничем это не кончится! — пояснил Каланча. — Он туда не сможет пробраться чисто физически! Вы что, с ума сошли? Это ж такая махина!

— Этот Джерри везде щель найдет!

— Успокойтесь, товарищ Клык, все будет хорошо. Поймите: нашим солдатам нужен сон, мы четыре часа были в пути. Стрелок тоже вряд ли сунется в самое пекло без отдыха. Пока он поспит, мы поедим и настроимся на бой.

— Вы хотите заставить меня стрелять в товарища?

— Ни в коем случае! Он нужен миру живым. Мы поможем ему отбиться от «Монолита» и выведем с ЧАЭС, а потом — милости прошу к нам в группировку.

— Тихо! — вдруг крикнул Щукин, прижавшись ухом к «фонящей» металлической стене. — Я… Что-то слышу.

Резвый Клык, вездесущий Немов и его товарищ Вяткин тоже подбежали к ограждению.

— Так и есть… — произнес Мультитул, который стоял дальше всех от стены. — Стрельба… яростные выкрики… Я чую кровь… Стрелок ранен!

— Ранен кем? — спросил единственный не разобравшийся в ситуации Петр.

— Я говорил вам о фанатиках! — профессор поправил очки и налобный фонарь. — Видимо, Стрелок попался!

Среди солдат, уже развернувших лагерь, началась суматоха. Знахарь не ошибся ни разу за все время похода, и не верить ему не было оснований, поэтому все подбегали к Суслову и Новикову, чтобы подготовить оружие.

— Сколько их, Мультитул?

— Их… Десятки… Сотня… Больше сотни.

— Суслов, готовь мой обрез! — неожиданно генерал так сильно прокрутил колеса, что коляска встала на дыбы. — Я не собираюсь смотреть, как вы помираете, когда это должен сделать я!

Торговец посмотрел на сталкеров с надеждой на то, что они возразят внезапной вспышке энергии у старика, ведь сам он не мог противоречить начальству. Но помощь пришла, откуда не ждали.

— Товарищ генерал, я запрещаю вам выходить на поле боя! — крикнул не кто иной, как Новиков. — У вас развалится коляска.

— Уволю, Новиков! — обернулся на полковника главнокомандующий, принимая свое оружие. Потом он развернул и коляску к горящим фонарям команды, переломил ствол и вставил туда два патрона. — Что я, тварь дрожащая, или право имею?

Больше никто не пререкался. Все принялись искать щель, чтобы протиснуться внутрь и застать исследователя живым.

— Я нашел! Идите сюда!

Удача улыбнулась Чекунову. Он отогнул металлический лист и дал пройти всем товарищам, включая старших по званию и Клыка. Но для Мультитула, Призрака и Шрама проход оказался низким, поэтому они совместными усилиями вырвали лист с корнями. По заходу внутрь, они услышали нечто подобное:

— Слава Монолиту всемогущему!

— За Монолит!

— Бей неверного!

Только сейчас бойцы сообразили, что нужно было выключить фонари. Но странные стрелки настолько были погружены в свое