Книга Пружина для мышеловки - Александра Маринина

Ход мой оказался правильным, и, несмотря на недавнее горе,Инесса Иннокентьевна охотно углубилась в воспоминания о тех временах, когдаЮрочка был молод, только-только начинал свою семейную жизнь с женой Ирочкой, асама Забелина была цветущей женщиной при статусе (главный врач детскойполиклиники) и любящем муже. Рассказывала она долго и с удовольствием, дажеглаза перестали казаться тусклыми и заблестели. То и дело по щекам начиналикатиться слезы, но Забелина была из тех людей, которым слезы не мешаютговорить. Она плакала и продолжала рассказывать, вытирая глаза и щеки белоснежнымплаточком с вышитой розовыми нитками монограммой.

Я никуда не торопился и слушал внимательно. Пока ничегоинтересного и ценного Забелина не сказала, придется задавать вопросы самому, номне и в голову не приходило прервать ее. Пусть отведет душу, порадуется чужомувниманию к собственной жизни, тогда и разговаривать с ней будет куда легче. Онаобязательно ответит на мои вопросы, даже если они покажутся ей неприятными,ответит просто из благодарности за то, что я терпеливо и участливо ее слушал.

Когда дело дошло до того, каким чудесным и верным мужем былЮрий Петрович, я встрял со своим первым вопросом:

– Значит, ваша невестка Ирина никогда не устраивала мужусцен ревности?

Я, конечно, мог бы прямо спросить, изменял ли Юрий своейжене, но это вышло бы грубо, как будто я подозреваю его в чем-то неблаговидном,а так получалось, что я скорее склонен верить в дурной характер его жены. Когдаразговариваешь с матерью, только что потерявшей сына, да еще такой пожилой,следует выбирать выражения.

– Ира? О, она была ужасно ревнивой, просто ужасно. Она исейчас такой осталась. Но Юрочка никогда не давал повода. Она без концаскандалила, но все поводы для сцен выдумывала сама. Юрочка никогда не позволилбы себе никаких вольностей.

Ну понятное дело, сын – ангел, невестка – дура. Типичнаякартина. Интересно, если я когда-нибудь женюсь, у моей мамули будет то жесамое? Подозреваю, что да.

– Я понимаю, о чем вы говорите,– я с умным видомпокивал головой,– ведь Юрий работал по преступлениям несовершеннолетних,а мне хорошо известно, как это бывает. Поймаешь молоденькую девицу напроступке, поработаешь с ней, объяснишь, выведешь на правильную дорогу,отвадишь от дурной компании, она тебе благодарна – и вот уже глядишь, а онавлюблена в тебя по уши, и преследует, и домой названивает, и у подъездакараулит. Поговоришь с ней резко и прямо – так она может оскорбиться и от обидыглупостей наделать, просто тебе назло. Вот и приходится как-то выкручиваться. Анашим женам это не всегда нравится. Верно?

– Совершенно верно. Именно так у Юрочки и происходило, а Иране хотела этого понимать и устраивала ему сцены. Стоило ему на улице или в кинопоздороваться с девушкой или просто кивнуть ей, Ира начинала бешено ревновать,выспрашивать, кто она такая и что ей надо, обижалась и по нескольку дней с Юройне разговаривала. Просто не представляю, как он выносил это!

– Наверное, вы и ваш муж были ему хорошим подспорьем,–лицемерно предположил я.– Ведь это так важно – жить вместе с родителями,когда с женой нет взаимопонимания. Всегда есть, с кем поговорить, комупожаловаться, кто тебе посочувствует. Это же невыносимо: жить вдвоем с женой,которая с тобой не разговаривает! И молчать целыми днями. А когда рядом любящиеродители, намного легче, есть с кем душу отвести. Вы согласны?

Еще бы она была не согласна! Согласна до такой степени, чтотут же принялась демонстрировать мне, как сильно Юрочка доверял своей матери иприпадал к ее сочувствующей душе с теми проблемами, которыми не мог поделитьсяс недалекой и ревнивой женой. Тут появились рассказы про разных Светочек,Женечек и Риточек, таких славных девушек, с которыми Юрочка платоническидружил, но вынужден был скрывать эту дружбу от Иры и постоянно просил маму его«прикрыть». Я все ждал, когда в рассказе мелькнет хотя бы одна Леночка, но таки не дождался. Придется самому.

– Наверное, Юрий сильно переживал, когда с Леночкойслучилось несчастье? Они ведь так дружили.

Я попер наобум в надежде на удачу.

– С Леночкой? Несчастье?– редкие старческие бровиприподнялись над глазами.– Вы о чем?

– О Леночке Шляхтиной. Помните, у Юрия Петровича была такаязнакомая? Шляхтина Елена, она на кондитерской фабрике работала. Неужели неприпоминаете?

– Нет,– твердо ответила Забелина.– НикакойЛеночки я не помню. Как, вы сказали, ее фамилия?

– Шляхтина.

– Нет,– повторила она еще тверже.– А что с нейслучилось? Вы сказали, какое-то несчастье?

– Она покончила с собой, бросилась с крышишестнадцатиэтажного дома.

– Какой ужас! Из-за чего? Любовь, наверное?

– Не знаю,– я пожал плечами.– Это ведь былодавно, в семьдесят шестом году. Я думал, может, вы знаете, почему она такпоступила.

– Откуда же мне знать?

– Я надеялся, что Юрий вам рассказывал.

– Почему он должен был мне рассказывать? Почему вы вообщерешили, что он был с ней знаком?

Забелина не сердилась, она искренне недоумевала, и я понял,что она не лжет и ничего не скрывает. Сын ничего не говорил ей о ЛенеШляхтиной. И какой вывод? А выводов два: либо он действительно не был с нейзнаком, то есть на улице Шляхтина поздоровалась вовсе не с ним, а с другиммилиционером, участковым, которого уже давно нет в живых; либо Юрий ПетровичЗабелин общался со Шляхтиной, но, как говорится, не по интимной теме, а наделовой почве, и ему незачем было рассказывать об этих отношениях матери, чтобыона «прикрыла» сына перед ревнивой женой. Хотелось бы знать, какая такая«деловая» почва может быть для общения у оперативника по деламнесовершеннолетних и работницы кондитерской фабрики?

А совру-ка я еще разок…

– Дело в том, Инесса Иннокентьевна, что ваш сын рассказывалоб этой истории своим друзьям. Он говорил им, что хорошо знал Лену Шляхтину. Ятак подробно спрашиваю вас именно о ней, хотя дружил Юрий Петрович со многимидевушками, потому что у следствия появилась версия, что его убили из мести заЕлену. Может быть, она любила вашего сына, очень сильно любила, но он былверным мужем и не ответил на ее чувство, и она, не добившись взаимности,покончила с собой. А теперь кто-то захотел отомстить Юрию Петровичу, считая еговиновником гибели Елены.

– Вы думаете?– спросила Забелина как-то вяло.

Я ждал бурной реакции, но, похоже, мое вранье ее невоодушевило. Видимо, ей что-то в принципе не понравилось в моих рассуждениях, иона не хочет углубляться в обсуждение вопроса.

– Вас что-то смущает в этой версии?– прямо спросиля.– Она кажется вам неправдоподобной?

– Совершенно неправдоподобной,– жестко произнеслаона.– Если бы какая-то девушка была так сильно влюблена в Юрочку, я немогла бы об этом не знать. Он обязательно поделился бы со мной, посоветовался,как поступить, как выстроить свои отношения с ней. Он очень доверял моемужизненному опыту…