Книга Трагедия Белого Юга. 1920 год - Николай Карпов

Оперативный замысел Ставки Врангеля сводился к тому, чтобы сразу после высадки части десанта захватить важный железнодорожный узел — станицу Тимашевскую, перерезать путь на Екатеринодар и дальше развивать наступление на Кубанскую столицу. При подготовке десанта опять не обошлось без политических интриг и маневров. Врангель очень не хотел, чтобы к подготовке и руководству предстоящим десантом была допущена Кубанская Рада. Поэтому специально было принято правительственное постановление, по которому запрещалось вывозить за пределы Крыма денежные суммы, превышающие 200 000 рублей. Этим шагом Кубанская Рада лишалась финансовых рычагов влияния на ситуацию в районах предполагаемых боевых действий. От себя же Врангель выделил и через своего представителя при «бело-зеленых» формированиях полковника Мерклинга направил туда 10 млн. рублей. Действуя в этом же направлении, он решил предоставить командование десантом своему верному человеку — генерал-лейтенанту С.Г. Улагаю. Тот, после сдачи значительной части кубанских войск на Черноморском побережье, находился не у дел и был в распоряжении главнокомандующего. Врангель хорошо знал сильные и слабые стороны Улагая и особо не обольщался ими, но пошел на это назначение потому, что заменить его просто было некем. Позднее Врангель так охарактеризовал своего командующего десантом:

— «Пользуясь широким обаянием среди казаков, генерал Улагай один мог с успехом «объявить сполох», поднять казачество и повести его за собой. За ним должны были, казалось, пойти все. Отличный кавалерийский начальник, разбирающийся в обстановке, смелый и решительный, он во главе казачьей конницы мог творить чудеса. Я знал его отрицательные свойства — отсутствие способности к организации, свойство легко переходить от большого подъема духа к унынию». С учетом этих особенностей характера Улагая начальником штаба к нему был назначен, рекомендованный Врангелю генералом Шатиловым, генерал-лейтенант Д.П. Драценко. Гражданскую власть на Кубани, в случае победы, должен был возглавить еще один генерал-лейтенант, бывший Войсковой атаман А.П. Филимонов. Он отличался умеренностью взглядов как по отношению к сепаратистам, так и к политике Врангеля. В создавшихся условиях такой человек мог быть полезным Врангелю больше, чем кто-либо другой. Поэтому Филимонова специально вызвали из Сербии, где он уже обосновался.

Однако меры, которые, по замыслу Врангеля, должны были помочь ему нейтрализовать влияние Кубанской Рады на подготовку и проведение десанта, дали отрицательный эффект. В частности, Филимонов поторопился назначить в своем войске начальниками отделов угодных ему людей, хотя прежних никто со службы не увольнял. Таким образом, накануне высадки десанта параллельно стали функционировать два аппарата власти, один — Иваниса, принявшего недавно атаманскую булаву от Букретова, и второй — Филимонова. Мало того, генералы Улагай и Драценко уже своей властью тоже стали назначать некоторых атаманов. Большой ошибкой генерала Улагая стало его решение забрать с десантом всех желающих вернуться на Кубань беженцев. В результате на корабли погрузилось 16,5 тысяч человек и 4,5 тысячи коней. Однако численность войск в этой массе составляла всего около 5 000 штыков и сабель. Остальные были беженцы и тыловики.

Группировку Улагая составляли: 1-я конная дивизия генерала Г.Ф Бабиева, 2-я сводная Кубанская дивизия (пешая) генерала А.М. Шифнер-Маркевича, а также сводная пехотная дивизия генерала Б.И. Казановича, в которую вошли: 1-й Кубанский стрелковый и Алексеевский пехотный полки, Алексеевский дивизион. В состав десанта были включены так же Константиновское и Кубанское военные училища и небольшие отряды Терских и Астраханских казаков. Десант разместили на 6 баржах, 7 буксирных катерах, 3 канонерских лодках и 2 вооруженных ледоколах. Авангард грузился в Керчи, а главные силы и беженцы — в Феодосии. Нужно отметить, что сохранить втайне подготовку десанта белым не удалось. Слишком много людей было посвящено в это дело.

Командование советского Кавказского фронта получило сведения о готовящемся вторжении с моря, но данными о том, в каком конкретно месте оно произойдет, не располагало. Тем не менее, штаб фронта отдал распоряжение приостановить передачу 9-й стрелковой дивизии Юго-Западному фронту и переброску 2-й Донской стрелковой дивизии в Донбасс. Была усилена оборона побережья. Некоторые части стали перебрасывать на Таманский полуостров. Находившаяся в этом регионе красная Кубанская армия к середине августа имела в своем составе около 30 тысяч штыков, свыше 4 тысяч сабель, 157 орудий, 711 пулеметов. Но в районе побережья Черного и Азовского морей располагалась лишь незначительная часть этой группировки — до 10 тысяч человек. На направлении же главного удара врангелевского десанта было еще меньше, только 1 400 штыков и сабель. Остальные силы находились в глубине или были отвлечены на борьбу с «бело-зелеными» отрядами в Баталпашинском отделе, главным образом с «Армией возрождения России» генерала Фостикова.

Высадка десанта началась ночью 14 августа 1920 г. в 14 километрах от станицы Приморско-Ахтырской на косе Ясинской. Из- за мелководья суда не могли приблизиться к берегу ближе, чем на один километр. Поэтому десантники высаживались по горло в воде, а потом на канатах, вручную подтаскивали плоскодонные баржи поближе к берегу. В этом месте у красных располагались всего две роты красноармейцев при одном пулемете. После короткой перестрелки они отошли на восток. Командование 9-й советской армии, получив точные данные о месте высадки десанта, вначале не правильно оценило его численность и, хотя туда были брошены одна кавалерийская дивизия и бригада, усиленные двумя бронепоездами, двумя бронеавтомобилями и двумя тяжелыми орудиями, этих сил для разгрома десанта было явно не достаточно.

У десантников своих бронепоездов, естественно, не было, поэтому при первой же возможности они попытались захватить их у красных. Получилось так, что при поспешном отступлении одно красноармейское подразделение не успело снять действующую телефонную линию. Получив ее в свое распоряжение, белые попытались заманить в западню один из красных бронепоездов, находившихся в это время на станции Тимашевская. Хитрость не удалась, но в другой раз белые все же завладели красным бронепоездом и броневиком, который назывался «Товарищ Ленин». Его тут же переименовали в «Генерал Бабиев».

Приморско-Ахтырскую белый десант взял практически без боя. На улицах станицы казачки сразу выставили столы с угощениями: молоком, салом, овощами и арбузами. Хотя Врангель строго и неоднократно предупреждал Улагая о недопустимости каких-либо остановок наступления, тот все же не особенно торопился. В каждом населенном пункте устраивались парады и митинги, в то время как красное командование стягивало в этот район все новые и новые силы. Численность войск Улагая росла очень медленно. Станичники охотно делились продовольствием и фуражом, несли припрятанное оружие, но на этом, как правило, их помощь и заканчивалась. Только из плавней приходили оборванные и изможденные пятимесячным скитанием «добровольцы». Пожалуй, самым многочисленным среди них был отряд полковника Скакуна. Он привел с собой около 2 тысяч человек. Но в целом количество присоединившихся повстанцев было далеко от того, на которое рассчитывали руководители десанта. Всеобщего восстания казаков не получилось. Кубань устала от войны, потеряла веру в победу над красными.