Книга Потемкин - Наталья Болотина

Способствовал Потемкин и российским юношам из семей потомственных тульских мастеров, желавших овладеть опытом английских промышленников. Именно по его распоряжению двух подмастерьев, А. Сурнина и Я. Леонтьева, выбрали для обучения в Англии. За их судьбой пристально следил российский дипломат С.Р. Воронцов и постоянно информировал Потемкина. Опыт Потемкина с посылкой двух подмастерьев в Англию, как и заботы С.Р. Воронцова сосредоточить их внимание на производстве ружей, прекрасно окупился. К брату С.Р. Воронцова — Александру, президенту Коммерц-коллегии, не раз обращался Потемкин с просьбами пропустить беспошлинно инструменты и товары для Черноморского флота, заказанные в Англии.

Заботясь не только о казенных интересах, Потемкин стремился внедрять новые методы производства и в своих владениях; так, например, в Кричевском имении, занимавшем первое место по снабжению Херсонского адмиралтейства, он предполагал создать промышленное хозяйство по современным образцам. Многие заводы Кричевского староства, как стекольный в деревне Ушаки, кожевенный в деревне Задобрости, медный в деревне Грязивецкой Рудне, в надежде на значительную прибыль и усовершенствование производства были отданы англичанам в аренду сроком на 10 лет.

На научные основы пытался поставить Потемкин и организацию садоводства, виноделия, разведения шелковичных деревьев на новых плодородных землях Северного Причерноморья с его благоприятным климатом. В 1784 г. из Франции был выписан ученый садовод Иосиф Банк, заключивший контракт с Потемкиным о заведении садов и назначенный директором Таврических садов. Ему было поручено разведение лучших сортов винограда, а также шелковичных, масличных и других деревьев в Судаке и по всему Крыму, а «всех помещиков и казенных поселян» Потемкин обязал сажать виноградники по берегу Черного моря. Надворный советник граф Яков де Парма был вызван из Италии в 1786 г. для заведения шелковых заводов и прожил в России до самой смерти в 1810 г. В годы второй Русско-турецкой войны (1787–1791 гг.) и после нее он насадил в Крыму на выделенных ему казенных землях несколько тысяч тутовых деревьев, что дало возможность начать производство шелка.

Для устройства парков и садов не только в Новороссии и Крыму, но и почти во всех крупных имениях князя был приглашен специалист из Англии — Уильям Гульд.

Главный садовник Потемкина был уроженцем Ормскирка в графстве Ланкашире. Особо его ценили за то, что Гульд был «великим мастером по устройству прудов, дававших ему землю и все необходимое для того, чтобы разнообразить ландшафт». Как свидетельствует прошение У. Гульда 1794 г., садовник прибыл в Россию в 1776 г. по вызову Потемкина, обязавшегося платить ему 160 фунтов в год. Возможно, он приехал в Россию вместе с А.А. Самборским, и тот порекомендовал его влиятельному фавориту. Несомненно, что Самборский был в курсе жизненных перипетий английского садовника, который часто посещал его дом на Дворцовой набережной возле Литейного моста в Петербурге. В одном из писем к Потемкину Гульд сообщает, что именно от Самборского узнал так порадовавшую его новость: «От почтенного отца Андрея Самборского, к крайнему моему порадованию, узнал я, что Ваша светлость изволили вновь подтвердить прежнее Ваше обнадеживание о пожаловании земли с крестьянами». Происходило это, по-видимому, в 1785 г., когда Гульд обозревал земли недавно присоединенной Тавриды. 12 мая из Ак-Мечети (Симферополь) правитель Таврической области В.В. Каховский сообщил Потемкину о получении ордера, в котором князь предписывал выделить Гульду землю там, где он сам выберет.

В хозяйственных бумагах канцелярии князя имеются списки служащих и ведомости о выдаче им жалованья по годам. Гульд, например, в 1785 и 1786 гг., в треть года получал 366 руб. 66 коп. Потемкин благоволил англичанину и поручал ему самые ответственные задания: организацию «мгновенных садов» по пути следования Екатерины II во время путешествия 1787 г. в Крым, создание пейзажного парка в английском духе — Таврического сада, благоустройство новых городов в Северном Причерноморье и своих усадеб в Екатеринославле, Елизаветграде, Аничковском дворце, Осиновой Роще и на Елагинском острове Санкт-Петербурга, подмосковном имении Хорошево и др. «При приезде моем из Англии упражнялся я в Аничковом саду, Осиновой Роще и на Елагинском острове; потом отправился в подмосковную Хорошову, где английский сад и парк разложил», — докладывал о своих работах у Потемкина Гульд.

В обществе XVIII в. особенно ценилась способность понимать различные искусства, и для представителя высшего класса необходимо было проявлять интерес к живописи, скульптуре и архитектуре. Признаком же хорошего вкуса хозяина были прежде всего сад и парк, их устройство, на что тратились суммы, сравнимые со стоимостью дворца. Постоянно занятый решением государственных задач, Потемкин находил время для любимого увлечения — садово-паркового искусства. В своих обширных имениях светлейший князь лично подбирал растения и деревья для создания пейзажных английских парков и, отдавая распоряжения Гульду, входил в мельчайшие подробности. В 1790 г., обращаясь к господину Гуль, как иногда называли в России английского садовника, князь приказывал «выписать розы всех сортов, которые существуют», и других разных цветов.

Увлечение английским садово-парковым искусством сближало Потемкина и Гульда. Садовника поражали степные плодородные земли, порученные его стараниям. Здесь он в полной мере мог проявить свое мастерство в устройстве английских ландшафтных садов и парков. Потемкин полностью доверял мнению и вкусу Гульда в выборе мест для садов, посадки деревьев и шелковицы, заведения прудов; все инициативы садовника находили доброжелательный прием у князя. После одного из путешествий по крымским степям он обращался к Потемкину со своими предложениями: «Проезжая из Кременчуга в Перекоп, а оттуда в Карасубазар через самую плодоносную землю, и не видя никаких на оной деревьев, осмеливаюсь предложить Вашей светлости, что весьма бы было полезно посадить разные деревья, а в некоторых местах и шелковицы. Если покажется вашей светлости угодным сие предложение, то я мог бы рекомендовать для онаго весьма искуссного человека из провинции Йоркской, которой мог бы согласиться на триста или четыреста рублей в год. Однако для такова пространства земли одного человека не довольно. Оных людей препоручить надобно неотменно полковнику г/осподину/ Корсакову, которого ревность к общей пользе упоминать не нужно. В следующем письме я буду в состоянии дать Вам отчет моих работ, которых я доселе начать не мог по притчине весьма труднаго и медлительнаго моего путешествия. Естли Вашей светлости угодно будет кончить зимний сад в Конной гвардии, то соблаговолите приказать банкиру Сутерланду выписать из Голландии разных цветов, семена и луковицы по тому реестру, который я к нему отправил».

У. Гульд был отправлен в Херсон и в Тавриду для заведения садов, а до этого, как докладывал Потемкину И.М. Синельников, туда же были посланы еще два садовника «с шелковичными червями». По возвращении У. Гульда И.М. Синельников предполагал «на Елизаветградской Вашей светлости даче, а также… где будет город Екатеринослав надобные места для садов и для винокуренного завода осмотреть и примечания о землях и о наливании прудов сделать».

В своих посланиях Гульд обращался к Потемкину как к человеку, прекрасно разбирающемуся в особенностях земледелия различных районов. В 1789 г. он посылает князю восторженное письмо, посвященное достоинствам климата и местоположения Богоявленска и Екатеринослава: «За особливое щастие почитаю исполнять Ваши повеления; ибо из оных я узнаю, что Ваш неутомимой патриотический дух повсюду возстановляет государственную пользу. Богоявленск есть весьма важное место и достойное Вашего внимания, поелику может доставлять Черноморскому флоту наилучшую провизию всякаго роду. Между всеми моими путешествиями не находил я земли плодоноснее здешней для всех произрастений вообще; и пастбищ способнее для скотоводства. На сей благословенной земли назначил я ботанической, виноградной, овощной плодовитой и аглинский сад, который приятным и выгодным положением никакому не уступает. Оной сад, лежа в недрах наиприятнейшей долины, напаяется прозрачным и тихожурчащим источником, имея при том в виду реку Буг и, будучи закрыт от восточных и северных ветров, пресыщается южным точию благоразстворением воздуха. По чему самые нежнейшие древа могут тамо плодотворить в совершенстве. А дабы скорее плоды созревали, то малейшим иждивением можно построить стены и теплицы с находящегося на месте камня. Для произведения всего в действо потребно есть садовник, земледел и прасол, который бы умел хорошо солить говядину и свинину для флота. По примечанию моему на сей земли даже и сарачинское пшено новообретенное может родиться, которое не в воде, а на суше растет (видимо, рис. — Н.Б.). Умножение разных капуст, силдирей и прочей зелени тем нужнее, что оные суть антискорбутическия, и чрез употребление оных можно отвесть от излишней яствы дынь и арбузов, которые производят смертоносные лихорадки. Как дров для топки здесь недовольно, то в самое короткое время можно развести от семян те дикие кустарники, которые растут в Англии на самой безплотной земли, и которыми отепливаются многия провинции вместо дров.