Книга На осколках чести - Роман Куликов

– О-о-о… – послышался его возглас. – Они… они атакуют меня!

Бильчи перестали нападать на людей, находящихся на земле, и переключили все внимание на челнок.

– Надо как можно быстрее добраться до челнока, – сказал Рудольф. – Пошли, пошли, пошли!

Аниес и Андреас двигались впереди, Георгий и Самуэль прикрывали тыл, а штурмовик с Телори на плечах – в середине группы.

– Руди, я не могу к вам подлететь! – сообщил Петер. – Эти твари бросаются на челнок. Они разобьют его!

– Они отстали от нас. Отвлекай их, пока мы не выберемся на города. Потом подберешь.

– Хорошо.

Члены наземной группы иногда видели, как в небе над их головами выписывал пируэты блестящий серебром челнок, а сотни черных существ преследовали его. Отряд двигался быстро – его скорость определял Рудольф со своей ношей, а он задал резвый темп.

Но до границы города было еще далеко, а штурмовик уже начал уставать. Его спина взмокла, мышцы на ногах начали деревенеть, дыхание стало сбиваться. Рудольф понимал, что лучше не останавливаться. Зарычав, как зверь, он подправил раненого на плечах и потащил дальше. Пот сбегал с него ручьями, скапливался на лбу у края маски и потом стекал по ней.

Им осталось преодолеть совсем немного. Рудольф устал и сбавил темп, Андреас оглянулся, перехватил его взгляд и все понял.

– Георгий! Займи мое место! – крикнул он брату. Подошел к штурмовику, и тот переложил на него Телори. Грек посмотрел на Рудольфа и сказал: – Не отставай!

Тот, тяжело дыша, кивнул, взял в руки винтовку, и отряд снова двинулся дальше.

Вскоре город кончился, и группа вышла на открытое пространство. Петер все еще продолжал безумные гонки с местными обитателями.

– Ну вы как? – запросил он.

– Вышли. Только, на всякий случай, надо отойти подальше.

– Давайте. Я уведу их за собой в другую сторону, а как отстанут, сделаю крюк и вернусь за вами.

– Да, хорошо.

Группа удалялась от поселения бильчей. Андреаса сменил Самуэль, и через какое-то время раздался голос Петера:

– Все нормально, держитесь. Я уже вижу вас. Можете остановиться, бильчи вернулись в город.

Группа замедлила шаг, Самуэль осторожно опустил Телори на землю и сам присел рядом. Его темная кожа блестела от пота. Все посмотрели назад, где над своими домами-сотами, среди радужной пыли, как ни в чем не бывало продолжали кружить насекомоподобные существа.

Потом взгляды обратились направо, откуда раздавался гул турбин приближающегося «скаута».

Когда он приземлился, стало видно, что челноку досталось. Вся обшивка во вмятинах от ударов, купол кабины исцарапан, края турбин покрыты вязкой желтовато-серой субстанцией с прилипшими кусочками хитинового покрова.

Андреас и Рудольф вдвоем подхватили Телори и занесли его на борт, как только последний член группы забрался в челнок, Петер поднял его в воздух.

Телори положили на лавку, Андреас стянул с него рюкзак, в котором зияла рваная дыра.

– Георгий, давай антидот, – велел он и, пока брат готовил укол, осмотрел рюкзак раненого.

Жало пробило янтарный брусок так, что в прозрачном минерале образовался конус.

– Смотри! – Андреас показал янтарь брату. – Отверстие на выходе совсем маленькое, бильч не сумел пробить его.

– И крови нет. Может, яд не попал в кровь?

– Отчего же он тогда в отключке, не болтай ерунды, делай укол.

После того как Георгий ввел дозу антидота и отбросил шприц, они стали снимать с Телори одежду, Аниес не мешала им, только стояла рядом, сжав в кулаке дыхательную маску.

На спине парня не было следов укола жалом, но кожа была красной, как от ожога.

– Быстрее, антитоксин для внешнего применения и салфетки! Аниес! Не стой столбом! Шевелись!

Девушка отбросила маску и метнулась к отсеку со снаряжением. Схватила аптечку, упаковку медицинских салфеток, хотя в коробке с лекарствами уже были такие, и вернулась к братьям.

Андреас тем временем закатал рукава и расположился поудобнее.

– Осторожнее, сам не задень, – предостерег его Георгий.

Тот не ответил брату, взял аптечку у Аниес, вскрыл коробку, вытащил оттуда, развернул и быстро натянул перчатки.

– Сыпь! – велел он, всовывая брату в руку пакет с антитоксином, а сам зубами вскрыл салфетки.

Георгий распаковал лекарство и вытряхнул серый порошок на спину Телори. Антитоксин тут же вступил в реакцию с ядом, меняя цвет на белый и частично растворяясь.

– Отлично, яд еще не до конца впитался. – Салфетками Андреас стал стирать белый порошок и присыпать обнажившиеся участки поврежденной кожи новыми дозами лекарства.

Рудольф подошел к Петеру:

– Сообщи доку, пусть готовит лазарет.

– Уже. А ребята сейчас сделают нам коридор через сети.

Штурмовик кивнул, вернулся в отсек и устало сел на лавку вдоль второго борта. Посмотрел на Аниес, девушка почувствовала его взгляд и повернулась к нему. Некоторое время они смотрели друг на друга, в ее глазах была тревога и благодарность, а в его печаль и понимание. Штурмовик слабо улыбнулся Аниес и кивнул, показывая, что все будет в порядке. Девушка неуверенно улыбнулась ему в ответ и снова повернулась к Телори. Рудольф вздохнул, его вмешательство не требовалось – братья уже сделали все, что требовалось, поэтому он откинул голову и закрыл глаза. На губах его была все та же слабая улыбка.

«Скаут» достиг корабля, и тот принял челнок в технический отсек. Лад и доктор Калугин встречали группу. Штурмовик вместе с Андреасом вынесли раненого и сразу направились в лазарет, сопровождаемые доктором и Аниес.

Петер подошел к Ладу.

– Накладочка вышла, – вздохнул он.

– Да я уж понял.

– Почти десяток аборигенов не успели спрятаться. Ребята еле ушли, когда я полетел за ними, и челноку досталось.

Вмятины на бортах машины, драные полосы, прилипшие ошметки плоти – были нагляднее слов.

– Случайность. – Помощник развел руками. – От нее никто не застрахован.

В этом момент в отсек подошли Виталь и Болтун. Последний сразу направился к своему напарнику, хлопнул его по плечу, посмотрел вопросительным взглядом и возмущенно указал на «скаут».

Петер улыбнулся, отчего шрамы на лице собрались морщинами.

– Да-да, – кивнул он. – Я просто решил тебе работенки подбросить.

– В этом ты преуспел, хочу тебе сказать, – протянул Виталь.

– Болтун справится, – ответил Петер. – Так ведь, Болтун?