Книга Сладостный плен - Кэрол Финч

Призвав на помощь все свои силы, Данте втащил Эрику на мокрую палубу. Воздух после шторма был насыщен влагой, и Фаулер жадно хватал его широко раскрытым ртом. Он все еще никак не мог прийти в себя: смерть едва не схватила его в свои цепкие объятия. Взглянув на пепельное лицо Эрики, капитан обеспокоенно нахмурился. Они выдержали натиск шторма, однако он не мог ничем помочь Эрике, пока его не сменят у руля. Все, что ему оставалось делать, – это молить Бога, чтобы она выжила.

Наконец, когда рулевой занял свое место у штурвала, Данте, подхватив Эрику на руки, понес ее в каюту. Толкнув плечом дверь, вошел и, уложив не подающую признаков жизни Эрику на койку, принялся стаскивать с нее мокрую одежду. Тело ее было холодным как лед. Фаулер поспешно откинул одеяла и, стянув с себя одежду, улегся рядом с бывшей женой и прижался к ней всем телом, надеясь ее согреть. Черт бы подрал этого Рида! Ну почему он не уговорил Эрику сидеть внизу? Впрочем, чего от него ждать! Этот идиот всегда позволял Эрике поступать так, как ей хочется. На сей раз это едва не стоило ей жизни.

Почувствовав тепло тела Данте, Эрика инстинктивно придвинулась к нему поближе. Она никак не могла согреться. Все тело сотрясала дрожь. Она то теряла сознание, то вновь приходила в себя. Нестерпимо болела грудная клетка, и время от времени Эрика тихонько стонала.

Данте нежно откинул с лица Эрики спутанные пряди волос. Зачем она все-таки выскочила на палубу? Ведь она презирает его. Покачав головой, Данте устало вздохнул. Он понятия не имел, зачем она это сделала.

Легкая улыбка тронула его губы.

– Я не принес тебе ничего, кроме беспокойства, правда? – спросил он. – Впрочем, то же самое можно сказать и о тебе. – Данте нежно поцеловал Эрику, надеясь, что она хоть что-то ему ответит, но не дождался. Губы ее были холодны. Поцелуй не смог их согреть. – Странная мы с тобой пара. Приносим друг другу одни несчастья, и все же я не могу представить себе жизни без тебя. Так что не вздумай умирать, моя обворожительная нимфа!

Глава 22

С губ Эрики сорвался слабый стон. С трудом приподнявшись на локте, она окинула каюту затуманенным взглядом. Напротив ее кровати сидел Рид.

– Я уж, признаться, испугался, что ты никогда не придешь в себя, – заявил он, глядя на полуживую искательницу приключений. – Ну что, тебе лучше?

– По сравнению с чем? – попробовала пошутить Эрика, однако попытка эта не увенчалась успехом. Эшеру пришлось напрячь слух, чтобы разобрать ее слова, так что ее тонкий юмор остался для него незамеченным.

– Пока что ты еще неважно выглядишь, – заметил Рид, и лицо его озабоченно нахмурилось. – Ну и задала ты нам беспокойства в последние несколько дней! Данте из меня чуть душу не вытряс за то, что я позволил тебе выйти на палубу.

– Вот уж не думала, что ему есть до меня дело, – пробормотала Эрика, пытаясь сесть.

Рид криво усмехнулся:

– Оказывается, есть. Никогда не видел, чтобы он так трясся над женщиной. Ну точь-в-точь наседка над своими цыплятами. Целых два дня от постели твоей не отходил!

Слова его удивили Эрику. Неужели она проспала целых два дня? Быть этого не может! Рид, должно быть, преувеличивает. Он всегда любил рассказывать всякие небылицы.

– Просто он чувствует за меня ответственность, – высказала предположение Эрика. – В течение этого плавания я была для него обузой.

Рид не стал ее разубеждать. Ему вовсе не улыбалось играть роль миротворца. Его чувства к этой голубоглазой нимфе были слишком сильными, чтобы вот так запросто отдавать ее Данте. Не бывать этому! Если капитану нужна Эрика, пусть попробует завоевать ее сердце.

– Я ужасно за тебя переживал, – сказал Рид и, поднявшись, подошел к постели Эрики. Наклонившись, провел заскорузлой рукой по ее щеке. – Вообще-то я не верю в Бога, но в тот день, когда ты была так слаба, что едва дышала, я только и делал, что молился.

Услышать подобные слова из уст такого человека, как Эшер, было удивительно, и Эрика, понимая, с каким трудом они ему дались, ласково ему улыбнулась:

– Спасибо тебе за заботу.

– Знаешь, мне никогда не были нужны женщины, – признался Рид, глуповато ухмыльнувшись. – Разве что когда… – Он замялся, подыскивая такие слова, которые не обидели бы Эрику и в то же время позволили бы ей понять его чувства. – Я хочу сказать, что… Ну в общем, поскольку я мужчина…

Эрика рассмеялась хрипловатым смехом:

– Я понимаю то, что ты пытаешься мне сказать, Рид. Поверь мне, чувства мужчин не являются для меня загадкой. Я ведь была замужем, ты же знаешь.

– Думаю, ты не совсем меня понимаешь. – Раздраженно вздохнув, Рид начал все сначала. – Я, конечно, не ангел и, чтобы заработать немного денег, делал такое, о чем сейчас и вспоминать-то не хочется… Но когда я с тобой, у меня такое странное чувство… Хотя я тебе в отцы гожусь… – Рид снова замолчал. – Черт подери, Эрика! Я не знаю, как сказать тебе, чтобы ты поняла. – Набрав побольше воздуха, Эшер поспешно выпалил: – Похоже, я в тебя влюбился.

Эрика ожидала чего угодно, только не признания в любви, и ей потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя от удивления.

– Спасибо тебе, Рид, но…

– Но ты меня не любишь, – договорил за нее первый помощник.

Эрика посмотрела ему прямо в глаза.

– Я люблю тебя как друга, – ласково проговорила она, решив пощадить его чувства. Когда-то в подобной ситуации с Эллиотом она этого не сделала – и совершила большую ошибку, которую не хотелось бы повторить. – Ты мне нравишься, и мне не хочется причинять тебе боль. – Опустив глаза, она слабо улыбнулась Риду. – Надеюсь, мы и впредь сможем оставаться друзьями.

Вздохнув, Рид отнял руку от нежного лица Эрики.

– Ладно, все, что ни делается, все к лучшему. Мне и предложить-то тебе особо нечего. Так что прости старика за глупые слова.

Эрика молча смотрела, как он бредет к двери. Говорить она не могла, боялась ляпнуть какую-нибудь глупость, что в ее теперешнем плачевном состоянии было бы неудивительно. Когда за Ридом закрылась дверь, Эрика зашмыгала носом. Она и сама не понимала, почему ей так хочется плакать. Словно долго сдерживаемая плотина вот-вот готова была прорваться, и у Эрики не оставалось сил ее сдерживать. И слезы хлынули у нее по щекам, и через несколько мгновений Эрика рыдала, словно обиженный ребенок.

В этот момент в каюту проскользнул Данте, да так и застыл на месте. Что это? Эрика плачет? Кто посмел ее обидеть? Ее сдавленные рыдания разрывали Фаулеру сердце, и прежде чем он успел сообразить, что делает, он уже сидел с ней рядышком на койке, предлагая свое плечо, чтобы в него поплакаться. Однако Эрика оттолкнула его. Уж лучше она продолжит плакать, уткнувшись в подушку. И так достаточно того, что Данте увидел ее рыдающей. Стыд да и только!

– Уходи! – взмолилась она сквозь слезы. – Уйди, оставь меня одну!