Книга Сладостный плен - Кэрол Финч

– Собирай команду! Больше ждать нельзя, иначе придется спускать паруса во время шторма.

Данте, отпустив рулевого, начал привязываться к рулю.

– А кто из нас будет присматривать за Эрикой? – резко спросил Рид. – Она ведь понятия не имеет, что такое настоящий шторм.

– Вот ты ей и расскажешь, – ответил Данте, обвязывая вокруг пояса веревку. – Думаю, ей больше придется по вкусу твое общество, поскольку со мной она в последнее время не очень-то ладит.

Сбегая по трапу вниз, чтобы созвать команду, Рид не мог сдержать довольной ухмылки, представляя, как он будет держать Эрику в своих объятиях во время шторма. Он всегда отличался умением не упустить свою выгоду, даже перед лицом грозящей опасности. Если ему суждено утонуть в море, он умрет с улыбкой на губах.

Когда он постучался в каюту Эрики, та уже мерила ее нетерпеливыми шагами. Она успела заметить, что по палубе мечутся матросы, а на небе сгущаются тучи. И, увидев на пороге своей каюты мрачную физиономию первого помощника капитана, Эрика почувствовала разочарование. В данном случае она предпочла бы общество Фаулера, хотя уже успела вбить себе в голову, что презирает этого человека. Если уж суждено искать защиты от шторма в объятиях мужчины, то пусть этим мужчиной будет Данте.

Жестом пригласив Рида войти, Эрика спросила:

– Шторм скоро начнется?

Ввалившись в каюту и плюхнувшись на стул, Эшер честно ответил:

– Скоро. Но ты ведь его не боишься?

– Если бы я сказала, что не боюсь, то была бы дурой и лгуньей. Мне еще никогда не доводилось бывать на море в шторм, но я уверена: это что-то ужасное.

В этот момент завыл ветер, темноту пронзили вспышки молнии, и Эрика непроизвольно поежилась. Шхуну бросило в сторону, а вместе с ней и Эрику. Она попыталась ухватиться за стену. Глаза ее расширились от ужаса, сердце гулко стучало в груди. «Ну-ка успокойся! Сейчас же возьми себя в руки!» – приказала она себе.

Поднявшись, Рид с трудом доковылял до койки.

– Иди садись рядом со мной, а то скоро не за что будет хвататься: вся мебель начнет кататься по полу туда-сюда, – заметил он.

Эрика нехотя подчинилась. Она никак не могла взять в толк, почему сам Данте не пришел ее успокоить. Тем более что он перед ней в долгу.

– Думаю, наш славный капитан устроился в своей каюте переждать шторм. А чтобы было не скучно, прихватил с собой бутылочку бренди, – презрительно проворчала она.

– Вовсе нет. Он отпустил рулевого, а сам встал на его место и привязался веревкой к штурвалу, чтобы не смыло за борт, – сообщил Эрике Рид, обвивая рукой ее талию.

– Что?! Так он остался на палубе? – Эрика порывисто вскочила. – И ты посмел бросить его одного? Не заставил спуститься вниз? А что, если его и в самом деле смоет за борт?

– И чем же я сейчас могу ему помочь? – Рид дернул Эрику за руку, призывая сесть на койку. – Если Данте что-то вбил себе в голову, отговаривать его – пустая трата времени. Да и плаваю я как топор, ты же знаешь. Бывают времена, вот, например, как сейчас, когда каждый за себя. И я не собираюсь играть роль героя.

Резко высвободившись, Эрика бросилась к двери, представляя себе, как гигантская волна, обрушившаяся на шхуну, смывает Данте за борт.

– Ты что, спятила?! Это самоубийство – выходить сейчас из каюты! – завопил Рид, однако Эрика не обратила на него ни малейшего внимания. Она уже вылетела за дверь.

Выругавшись, Эшер со злостью пнул ногой стол, который в этот момент как раз подъехал к нему.

– Черт бы побрал эту дуру! Если бы у нее в голове была хоть одна извилина, то сидела бы в каюте и не рыпалась!

Однако Эрикой овладел такой ужас оттого, что Данте может погибнуть, что на себя ей было наплевать. Если Рид способен равнодушно смотреть, как капитан рискует жизнью, то она – нет. Жизнь слишком дорога, чтобы ею так безрассудно играть, и Эрика намеревалась довести это до сведения Фаулера. Капитан стоял у руля, и силуэт его четко вырисовывался на фоне мрачного неба. Яростный порыв ветра отбросил Эрику к стене, и ей стало страшно, но она упрямо продвигалась вперед, к трапу. Очередной порыв ветра метнул ей в лицо пригоршню соленых брызг, однако Эрика, стиснув зубы, упорно поднималась по трапу, решив во что бы то ни стало дойти до Фаулера и заставить его спуститься в каюту.

Глянув через плечо, Данте увидел Эрику, отчаянно цеплявшуюся за перила. Казалось, неистовствующий ветер вот-вот сдует ее в бурное море. Внезапно ее с силой отшвырнуло к мачте, и Фаулер похолодел от ужаса.

– Какого черта ты здесь делаешь? – закричал Данте и сам едва расслышал свои слова. – Сейчас же спускайся вниз!

Но Эрика и не подумала слушаться. Ухватившись за канат, она приблизилась к капитану еще на несколько шажков.

– Без тебя никуда не пойду! – прокричала она в ответ.

У Фаулера закружилась голова от ужаса. Над шхуной поднималась громадная волна, грозившая смыть в море их обоих.

– Держись за меня! – заорал Данте, рывком притягивая Эрику к себе. Теперь она была прикрыта с двух сторон: с одной – рулем, а с другой – телом капитана. – Идиотка! Навязалась на мою голову! У меня и без тебя забот полон рот!

Эрика не ответила. Едва она успела обхватить руками Данте за пояс, как огромная волна накрыла их обоих с головой, а шхуна рискованно накренилась на один бок: того и гляди перевернется.

У Эрики перехватило дыхание. Разъяренное море грозило утянуть их с Фаулером в свои глубины. Эрика держалась за Данте мертвой хваткой, впившись ему в спину острыми ногтями. Она подумала, что сейчас задохнется, легкие разорвутся, прежде чем она успеет вдохнуть хоть немного воздуха, и леденящий ужас охватил ее.

Но вода отступила, и Эрика облегченно вздохнула. Однако радость ее оказалась недолгой. Накренившаяся шхуна выпрямилась, причем настолько стремительно, что Эрика не сомневалась: еще мгновение, и она вылетит за борт. И снова в корпус ударила волна, и снова Эрике показалось, что никогда ей больше не вдохнуть в себя свежего воздуха.

– Боже милостивый! – послышался у нее за спиной голос Данте.

Смахнув с лица соленую морскую воду и открыв глаза, он вдруг увидел, как по правому борту поднимается очередная исполинская волна. Не раз доводилось Фаулеру попадать в шторм, но такого он еще не видывал. Будет просто чудо, если они останутся живы и шхуна не пойдет ко дну.

– Держись за меня, Эрика, изо всех сил! Ни за что не разжимай руки! – прокричал Данте и крутанул руль, пытаясь повернуть шхуну носом к волне. Если гигантский, высотой с мачту, вал обрушится на них сбоку, корабль неминуемо перевернется.

Эрика зажмурилась, чтобы не видеть стремительно приближавшейся волны. Она лишь чувствовала, как напряглось тело Данте, когда он крутил руль, борясь с течением, стремящимся затащить корабль во вздымающуюся волну, а потом утянуть его на дно. Испуганный крик Эрики потонул в рокоте взбешенного моря, и она непроизвольно слегка разжала руки. В этот момент канаты вонзились ей в тело с такой силой, что Эрике показалось, будто они перережут ее пополам. Ужас охватил ее. Она поняла: конец близок. Перед ней возникло красивое лицо Фаулера, но снова стало удаляться. Сейчас она умрет, и Данте так никогда и не узнает, как сильно она его любила. Слишком поздно говорить ему об этом. Слишком поздно… Эрика почувствовала, как сознание оставляет ее. Дышать было нечем. Перед глазами поплыла темнота. Значит, ей суждено погибнуть. Ее удел – морское дно. Руки Эрики соскользнули с пояса Данте…