Книга Фарландер - Кол Бьюкенен

И все из-за этой вендетты, будь она проклята. Ошо не сомневался — ничем хорошим это предприятие не закончится, а беду принесет всем.

Он напрягся, встречая еще один порыв ветра. Где-то хлопнули ставни. И снова тишина.

К старости человек легче поддается меланхолии, подумал Ошо и тут же усмехнулся. Какая чушь, при чем тут старость!

Он закрыл ставни, отгородившись от приближающейся со стороны гор бури. Поежился. И медленно вернулся к теплому камину, согретому стулу и своим книгам.

День клонился к вечеру. Как всегда в этот час, таверну «Пять Городов» заполнили портовые рабочие, уличные торговцы и приезжие, останавливавшиеся в многочисленных местных хостильо и выбиравших это заведение из-за неплохого выбора вин и хорошей кухни.

В углу, под шипящим газовым фонарем на закопченной оштукатуренной стене, шесть человек вели негромкий разговор. Завсегдатаи почти не обращали на них внимания, разве что посматривали иногда на молодую женщину в коричневой коже, радуя глаз созерцанием красоты — собственные жены этих вкалывающих от рассвета до заката работяг состарились до срока, изможденные нелегкой домашней работой и постоянными родами.

— Невозможно, — понизив голос — в чем не было необходимости из-за окружающего шума, — подвела итог Серезе. Внимания заглядывавшихся на нее мужчин она как будто и не замечала. Может быть, потому, что уже привыкла к нему и научилась не обращать внимания. — По-моему, во всем мире нет сейчас места более охраняемого, чем Храм Шепотов. Я просто не представляю, как туда проникнуть.

Бараха, с мрачным видом изучавший стакан с руликой, недоверчиво поднял бровь.

— Так и есть, отец. Они даже выпустили в окружающий башню ров каких-то кровожадных рыбешек. Стражники начали сбрасывать в ров преступников, просто так, забавы ради, и теперь там каждый день собирается толпа любопытных. Я видела это собственными глазами, всего лишь три дня назад. Когда беднягу вытащили из воды, на ногах совсем не осталось плоти. И как вы предлагаете обойти такое препятствие?

Нико, сидевший до тех пор молча рядом с наставником, вскинул голову — слышать о хищных рыбешках ему еще не доводилось.

— Вот что я тебе скажу, — возразил Бараха, которого пример дочери ни в чем, похоже, не убедил. — Нет такого места, куда нельзя было бы проникнуть. Все, что требуется, — это время и вдохновение.

Серезе раздраженно вздохнула:

— Да, можно. Если ты сумеешь перебраться через ров, спрятаться от наблюдателей на стенах и обойти береговые патрули.

— Мы могли бы переодеться стражниками, переплыть ров и потом подняться по стене.

— Незамеченным ты все равно не останешься, даже ночью. Все подступы освещены. И шагу сделать не успеешь, как тебя увидят — либо патрули, либо наблюдатели.

— Ладно, забудем про ров. Облачимся в жреческие рясы, пройдем по мосту, дальше — через главные ворота.

У Барахи все получалось легко.

— Только не забывай, что, прежде чем пройти ворота, тебе придется просунуть руку через решетку. Пропускают только тех, у кого обрезаны кончики мизинцев.

— Ну, эту проблему решить легко, — сказал Алеас, и все посмотрели на него. Он мило улыбнулся. — Обрубим кончики мизинцев, подождем, пока пальцы заживут, и пройдем.

— Заткнись, — проворчал Бараха.

Алеас пожал плечами и бросил взгляд на Нико. Нико подмигнул, но невесело, а улыбнуться в ответ так и не смог. Выспаться не удалось: всю ночь его преследовали кошмары, в которых он снова и снова переживал события прошлого вечера.

— Если мы хотим туда попасть, — продолжала Серезе, — нужно придумать что-то такое, чего они не предусмотрели.

— Не может же он всю жизнь прятаться в башне, — снова вмешался Алеас, которому, похоже, изрядно надоело бесплодное обсуждение. — Раз мы не можем туда попасть, остается только ждать, пока он выйдет. Может быть, на праздник.

— А если не выйдет? — взорвался Бараха. — Они едва не взяли нас вчера вечером. И уже сейчас рыщут по всему городу. Мы здесь чужаки, свой только ты один. Задерживаться во враждебном городе опасно.

Ему никто не возразил. Все молчали. Нико осторожно оглядел комнату и почти сразу заметил, как сидевший неподалеку мужчина торопливо отвернулся, заказал еще выпивки и заговорил со своим соседом.

Нико выдохнул и попытался расслабиться. Скорее всего, незнакомец просто таращился на Серезе. «Я становлюсь мнительным. Это все город. Это он на меня так действует. Лучше бы мы убрались отсюда поскорее и никогда не возвращались».

Бараха откинулся на спинку стула и шумно втянул воздух, всем своим видом демонстрируя неудовольствие.

— Будем считать это комплиментом, — проворчал он. — Они воспринимают нас как серьезную силу.

Легче от такого утешения никому не стало, даже самому Барахе. Он нервно пригладил бороду.

На протяжении всего разговора Эш не проронил ни слова и лишь теперь, когда молчание затянулось, поднял стакан здоровой рукой, отпил вина и поставил стакан на стол.

— Мы все упускаем очевидное, — сказал он вдруг, не поднимая головы.

— И что же это, о мудрейший? — Бараха сложил руки на груди.

— Они ожидают скрытного проникновения, но не прямой атаки.

— Предлагаете брать ворота штурмом? — вытаращился Алеас.

Эш кивнул, серьезно, без намека на улыбку.

— Замечательная мысль, — хмыкнул Бараха, — но только для штурма нам понадобится армия.

Эш неторопливо допил вино и решительно поставил стакан на стол.

— Значит, друзья мои, нам следует озаботиться поисками армии.

День выдался непривычно ясный, солнечный. Вот только краше от этого город не стал — его унылая, серая сущность проступила еще отчетливее. Да и сам свет, просачиваясь в похожие на ущелья улицы, меркнул, хирел и чахнул.

— Не обижайся, но твой хозяин, похоже, все-таки рехнулся, — заметил Алеас, когда они втроем — он, Нико и Серезе — вышли из таверны. Эш и Бараха обсуждали что-то в сторонке.

— Подозреваю, с ним это не сегодня случилось, — сухо заметил Нико. — Думаешь, они и впрямь попытаются провернуть что-то в этом духе?

Прежде чем ответить, Алеас бросил взгляд на своего наставника.

— Эти двое — одного замеса. Один предложил глупость, другой предложит еще большую. На попятный ни тот ни другой уже не пойдут, даже если придется рисковать всем.

Нико такая перспектива не обрадовала, в животе снова колыхнулось что-то неприятное. Повернув голову, он посмотрел на далекие верхушки башен Храма Шепотов, видимые даже отсюда, с восточных причалов. Атаковать такую цитадель? Конечно нет. Что бы ни думал Алеас, это всего лишь разговоры, которые ни к чему не приведут и ничем закончатся. Как ни крути, им придется убраться из города, не осуществив вендетту. Впрочем, такое ведь случалось и раньше.