Книга Дело Эйр - Джаспер Ффорде

оправдало.

Он смотрел на меня торжествующе.

– Утешьтесь тем, что я решил оказать вам честь, сделав из вас Феликса-9. Я буду вспоминать вас как величайшего своего врага, я преклоняюсь перед вами. И вы были правы – вы никогда не торговались.

Я не слушала его. Я думала о Тэмворте, Орешеке и других жертвах Аида. Я оглянулась на Рочестера, прижимавшего к груди искалеченную руку, – ему было не до сражений.

– Крым принесет нам миллионы, – продолжал Аид. – Сколько мы сможем получить на каждой плазменной винтовке? Пять сотен фунтов? Тысячу? Десять тысяч?

Я вспомнила своего брата. Он просил меня вернуться за ним, но я подвела его. На пути к нашим позициям мою машину подбили пушечным выстрелом. Мне не позволили взять другую и снова отправиться на поле боя. Я никогда больше не видела брата. И не могла себе простить, что не вернулась за ним.

Аид все еще разорялся, и мне почти захотелось, чтобы он скорее перешел к делу. Смерть показалась мне лучшим выбором. Говорят, на пике боя наступает спокойствие, когда думается просто и легко, а окружающий ужас оказывается отгорожен от тебя тяжелой завесой шока. Я стояла на пороге смерти, и лишь одна, на первый взгляд банальная, мысль не давала мне покоя: почему ножницы Берты причиняли Аиду такую адскую боль? Я поглядела на Ахерона – он продолжал говорить, но я не слышала слов. Я встала, и он выстрелил – просто так, играя, все пули прошли мимо…

Я даже не моргнула. Разгадка в ножницах: они были из серебра. Я сунула руку в карман брюк, где лежал подаренный мне Стокером патрон с серебряной пулей. Ахерон, надменный и тщеславный, тратил время, пыжась от самодовольства. Он дорого заплатит за свою ошибку. Я зарядила свой пистолет – патрон подошел как родной, – прицелилась, спустила курок и увидела, как что-то попало Аиду в грудь. Несколько секунд ничего не происходило. Затем Ахерон перестал болтать и ощупал рукой место, куда угодила пуля. Поднес пальцы к лицу и в изумлении посмотрел на них. Он привык видеть кровь у себя на руках – но только не свою. Он повернулся ко мне, хотел что-то сказать, но пошатнулся, тяжело упал ничком и больше не шевелился. Ахерон Аид, третий в списке самых страшных злодеев планеты, умер на крыше Торнфильд-холла, и никто не пролил по нему слез.

Раздумывать о кончине Аида времени не было: пламя разгоралось все сильнее. Я подобрала руководство Майкрофта и поставила на ноги Рочестера. Мы подошли к карнизу. Крыша раскалялась, мы чувствовали, как под нашими ногами начинают прогибаться балки; свинец пошел рябью, словно вода. Мы огляделись, но пути вниз не было. Рочестер схватил меня за руку и побежал по крыше к другому окну. Он выбил его, и порыв горячего воздуха поначалу заставил нас отшатнуться.

– Черная лестница! – выдавил он сквозь кашель. – Туда!

Рочестер интуитивно находил путь через темный, заполненный дымом коридор, а я послушно плелась за ним, вцепившись в фалды его сюртука, чтобы не потеряться. Мы добрались до верха черной лестницы – тут огонь был не так силен, и Рочестер повел меня вниз по ступеням. Мы почти уже спустились, когда в кухне взорвался шар огня, выбросив в коридор струю пламени и горячего воздуха. Я увидела перед собой сверкающую алую стену, и лестница под нами проломилась. Потом была темнота.

34

Почти конец той книги

Мы ждали знака от Четверг, кодового слова, но его все не было и не было. Я тщательно читал роман, выискивая хоть какой-то ключ к тому, что с ней случилось. Я подозревал, что Четверг решит остаться, если не сможет поймать Аида. Развязка близилась: Джейн вот-вот отправится в Индию и книга кончится. Как только это случится, можно отключать портал. Четверг и Полли сгинут навеки.

Безотказэн Прост. Из дневника

Я открыла глаза, нахмурилась и огляделась. Я лежала в маленькой, но славно обставленной комнатке, рядом сполуоткрытым окном. За лужайкой на ветру раскачивались высокие тополя, но это был не Торнфильд. Отворилась дверь, и вошла Мери.

– Мисс Нонетот! – ласково сказала она. – Как вы нас напугали!

– Долго я провалялась без сознания?

– Три дня! Очень сильная контузия, как сказал доктор Картер.

– Где…

– Вы в Ферндине, мисс Нонетот, – утешила меня Мери. – Это тоже владение мистера Рочестера. Вы слабы, я принесу бульона.

Я схватила ее за руку.

– А мистер Рочестер?

Она замолчала, улыбнувшись, погладила меня по руке и повторила, что принесет бульон.

Я снова легла, думая о той ночи, когда сгорел Торнфильд. Бедная Берта Рочестер. Понимала ли она, что спасла нам жизнь, так удачно выбрав оружие? Может, где-то в глубине своего больного мозга она чувствовала, какой дрянью был Аид? Я этого никогда не узнаю, но я все равно была ей благодарна.

Через неделю я уже могла вставать и ходить, хотя все еще сильно страдала от головных болей и головокружений. Я узнала, что после того, как лестница обрушилась, меня оглушило. Рочестер, сам еле живой, завернул меня в портьеру и вынес из горящего дома. Его ударило падающей балкой. В результате он ослеп, руку, поврежденную пулей Аида, на следующее утро пришлось ампутировать. Я встретилась с ним в затемненной столовой.

– Вам очень больно, сэр? – спросила я, глядя на поникшую фигуру.

Глаза его до сих пор были забинтованы.

– К счастью, нет, – соврал он, поморщившись от боли.

– Благодарю вас, вы второй раз спасли мне жизнь.

Он слабо улыбнулся:

– Вы вернули мне мою Джейн. За эти несколько месяцев счастья я готов принять и худшие страдания. Но давайте не будем обсуждать мое жалкое положение. Вы-то как?

– Вашими молитвами.

– Да-да, но как же вы вернетесь? Думаю, Джейн уже в Индии со своим мямлей-паяцем Риверсом, а с ней и ее повесть. И насколько я понимаю, ваши друзья не могут выручить вас.

– Я что-нибудь придумаю, – сказала я, погладив его по рукаву. – Никто не знает, что таит в себе будущее.

Настало утро следующего дня. Мои месяцы ожидания, проведенные в книге, тянулись в реальности ровно столько, сколько надо времени, чтобы прочесть о них. Валлийское Политбюро, обеспокоенное преступлениями, творившимися прямо у них под носом, предоставило Виктору, Тумману и члену Федерации Бронте свободный проезд в «Пендерин-отель», где они теперь жили вместе с Безотказэном, Майкрофтом и все сильнее нервничавшим Джеком Дэррмо. Представитель Федерации Бронте читал слово за словом, как только они появлялись перед ним на пожелтевших листах рукописи. Кроме мелких изменений,