Книга И снова дождь... - Людмила и Наталья Корниловы

не представляешь, как мне хочется заняться этим вплотную!..

Так едва слышно, под негромкий шум дождя, мы проговорили почти до утра, не забывая при этом подкидывать ветки в костер. Надо сказать, что к этому времени дождь стал значительно слабее, во всяком случае, у меня появилась надежда, что вскоре он закончится.

Когда наступил рассвет (если его можно было так назвать), проснулся Тимофей Михайлович, и, стряхивая с себя остатки сна, поинтересовался:

— Если я правильно понял, ночь прошла без происшествий?

— Да, все было тихо…  — кивнул головой Кром. — Ничего подозрительного не заметили.

— Ну и хорошо…  — Тимофей Михайлович поднялся и взял свое ружье. — Вы пока собирайтесь понемногу, тушенку подогрейте, а я пройдусь немного.

— Куда?.. — спросил Кром.

— По округе. Да не беспокойтесь — я ненадолго.

Охотник ушел, а я стала будить Кота. Стоило мне дотронуться до его руки, как я поняла, что у парня высокая температура — кажется, раны, нанесенные когтями зубастой девицы, воспалились. Только этого нам еще не хватало!

— Кром…  — негромко сказала я. — Кром, у Кота высокая температура.

— Ясно…  — Кром взял аптечку. — Посмотрю, что можно сделать.

— Ты этого и опасался?

— Да. Понятно, что та особа по имени Ананке не имеет никакого представления о гигиене, и на ее когтях хватало грязи. Да и ее руки, как я успел заметить, чистыми не назвать при всем желании. Раны, которые она нанесла Коту, довольно глубокие, так что тут простая поверхностная обработка не поможет.

— И что делать?

— У нас в аптечке хорошие лекарства, так что, надеюсь, Коту они помогут, или хотя бы позволят продержаться какое-то время. Нам бы до обжитых мест добраться, а там уж я помощь вызову…

Тимофей Михайлович вернулся, когда Кром закончил обрабатывать раны Кота, сделал ему уколы, и заставил больного проглотить несколько таблеток. Тем не менее, при взгляде на Кота было понятно, что тот чувствует себя далеко не лучшим образом.

— Вы куда ходили?.. — спросила я охотника, когда тот присел подле угасающего костра.

— Пробежался…  — проворчал тот, открывая баку с консервами. — Надо было осмотреться, поглядеть, что к чему.

— Надеюсь, все в порядке?.. — спросила я, не сомневаясь в положительном ответе.

— Сейчас да…  — проворчал тот. — Я тут решил пройти назад какое-то расстояние — так, на всякий случай, надо было кое-что уяснить для себя. Конечно, к утру дождь смыл почти все следы, но, тем не менее, где-то в двухстах метрах отсюда (или чуть дальше) я кое на что натолкнулся. Толком, конечно, следы было уже не рассмотреть — дождь свое дело сделал, да и, говоря откровенно, тут сразу и не разберешь, что к чему, но…

— Что, твари из болота отправились вслед за нами?.. — спросил Кром, и я почувствовала, как у меня в страхе сжалось сердце.

— Думаю, так оно и было…  — кивнул Тимофей Михайлович. — Только мы, очевидно, все же отошли от болота достаточно далеко, во всяком случае, до нас добраться они не смогли, вернее, просто не успели, хотя и пытались это сделать.

— Так…  — протянул Кром. — Если я правильно понял, то к тому времени, когда болотные обитатели стали приближаться к нам — в это время ночь уже перевалила за свою половину, и обитатели той гм…  глубокой лужи поняли, что им до рассвета надо успеть возвратиться в свой мир. Проще говоря, они повернули назад, к нашему великому счастью.

— Я тоже так считаю…  — согласился Тимофей Михайлович. — Как видно, эти страхолюдины в состоянии кое-что понимать. Или же у них инстинкт хорошо развит.

— Пожалуй, тут все вместе…  — сделал вывод Кром.

— Ничего себе…  — протянул Кот. Сейчас он чувствовал себя немного лучше, да и выглядел чуть бодрее.

— Надеюсь, их сюда вел не Яков Иннокентьевич…  — вырвалось у меня.

— Да куда ему, болезному…  — отмахнулся охотник. — На это дело у него кишка тонка. А еще, думаю, Илларионович тех обитателей болота сам до смерти боится. Наверняка до сей поры сидит в какой-то глубокой щели, боясь высунуться наружу — знает, что с ним будет, если доведется встретиться нос к носу с кем-то из тех красавцев. Все же в том болоте не лягушки с жабами обитают, а кое-кто пострашней.

— Так, быстро доедаем тушенку — и уходим…  — скомандовал Кром. — Не стоит тут задерживаться.

— Это верно…  — кивнул головой старый лесовик. — Да и дождь скоро закончится — в этом я не сомневаюсь.

Медлить с уходом не стали. Затоптали почти потухший костер, закинули за плечи рюкзаки — вот и все сборы. Правда, понятно, что Коту сейчас приходится тяжелее всего, но он пока что отмахивался — мол, отстаньте, со мной все нормально…

Дождь к этому времени стал куда слабее, небо тоже посветлело. Если так пойдет и дальше, то вскоре дождь должен прекратиться, и очень хочется, чтоб это произошло как можно быстрей. Ну, а пока что все вокруг было сырым — трава, мох, кустарник, да еще и с деревьев, стоило их задеть, на нас обрушивался настоящий водопад. Казалось, что вода насквозь пропитала мох, и мы шли, словно по огромной мокрой губке, и частенько из-под ног по сторонам брызгала вода. Наша одежда скоро вновь стала мокрой, но, к счастью, промокнуть насквозь не успела — дождевые тучи уходили, на их место пришли светлые облака и голубое небо. Сейчас тайга вокруг нас стояла будто промытой, удивительно чистой, ярко-зеленой, солнце отражалось в бесчисленных каплях на траве, кустарниках и деревьях, и казалось, что мы идем по волшебному лесу. На душе стало легче и даже казалось, будто у каждого прибавилось сил.

В данный момент у нас одна задача — уйти как можно дальше от Серых озер. По словам Тимофея Михайловича, расстояние от этого места до его охотничьей заимки по таежным меркам не такое и большое, только вот как бы его, это самое расстояние, преодолеть? Боюсь, это будет не так просто и быстро…

Шли без разговоров — не до них. Не сказать, что темп был выматывающим, но и прогулочным шагом наше передвижение никак не назовешь. Все бы ничего, но я заметила, что Коту приходится едва ли не хуже всех — я, конечно, тоже уставала, но наш спутник утомлялся больше всех, что неудивительно с его ранениями. Понимал это и Кром, а потому он то и дело устраивал короткие привалы, чтоб раненый мог хоть немного передохнуть, после чего мы снова поднимались и шли вперед. Дорога по лесу, привал, и снова в путь…

А