Книга Палачи - Олег Овчинников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Коридор заканчивался раздвижными стальными воротами. Они располагались в шести метрах от поверхности земли, в стене здания, которое на две трети было покрашено зеленой краской, а на одну треть — белой.
— Ну что, ломимся в этот ангар? — поинтересовался Столяров.
— А какие варианты? — спросил Олег.
— Можно еще по лесенке спуститься вниз.
— Дай мне минуту. Я подумаю.
— Думай.
«Тяв-тяв», — позвал Гарин.
«Щенок соскучился по своему Хозяину?»
«Щенок хочет перегрызть тебе горло. Куда нам теперь идти?»
«Ты игнорируешь мои советы, убиваешь моих помощников. Почему ты решил, что я буду тебе помогать?»
«Потому что пока нам по пути».
«Ты в этом уверен?»
«Да».
«Позволь спросить, откуда такая уверенность?»
«Думаешь, ты один можешь копаться в чужих мозгах?»
«Я вообще не думаю об этом. Но в мое сознание тебе не проникнуть никогда».
«Ха-ха! О чем бы тебе хотелось поговорить? О том, как ты в детстве мерил белье своей матери? Или о том, как ты впервые согрешил с пылесосом?»
«Это действительно забавно. Я уловил идею. Она не лишена остроумия. Но ты промахнулся оба раза, мой наивный фантазер. Я рос без матери. А белье моей няни было мне велико размеров этак… на пятьдесят. К тому же во времена моей юности пылесос был далеко не во всех домах. Поэтому в отличие от вашего поколения, избалованного высокими технологиями, моим сверстникам приходилось довольствоваться вещами попроще, вроде крема для рук и старой садовой перчатки. Но твоя дерзость понравилась мне, поэтому я засчитываю твою попытку».
«Ты дашь мне подсказку?»
«Да. Но она станет последней».
«Я слушаю».
«Раз уж мы заговорили о детстве… А у нас сегодня кошка родила вчера котят. Котята выросли немножко, но есть из блюдца не…»
«Хотят?»
«Почти. Одна буква лишняя».
«В каком смысле? Отят? Хтят? Хотт? Хотя? Чего хотя?»
Пси-Мастер не ответил. Тогда Олег спросил у Михаила:
— Миш, ты не знаешь, что такое «отят»?
— Ты имеешь в виду отит? Знаю, ушная болезнь.
— Нет, «отят». Или «хтят». Или «хотт».
— Может, ХОЯТ? — предположил подполковник.
— Может! — с надеждой сказал Гарин. — Очень даже может! Что это?
— Хранилище отработанного ядерного топлива.
— И где оно находится?
— Да вот прямо за этим ангаром. Нам нужно туда?
— Думаю, что да.
— Тогда спускаемся.
По узкой технической лестнице они спустились на поверхность. Дождь, почти незаметный в закрытой галерее, немедленно напомнил о себе. Вода, летящая с неба, казалась такой холодной, что было непонятно, почему она не превращается в град или снег. На несколько секунд Олег подставил лицо дождевым каплям. Господи, как же он устал!
— Сейчас вдоль стены направо, — командовал Столяров. — Сворачиваем за угол, а там… — Он бросил взгляд на карту и вдруг сжал плечо Гарина. — Стоп!
Олег послушно замер.
— Что там?
— Пока не высовываемся, — вполголоса сказал Михаил. — Давай-ка здесь присядем и подумаем.
— Что там? — повторил Олег.
— Ничего хорошего. До хранилища отсюда метров тридцать-сорок, а детектор уже фиксирует двадцать пять целей. Ты понимаешь? Он даже не охватывает все здание!
— Двадцать пять — это включая нас с тобой? — уточнил Гарин.
— Да.
— И еще нужно вычесть Марину. Итого двадцать два потенциальных врага.
— Что значит потенциальных? Полагаешь, у нас тут могут быть друзья?
— Вряд ли.
— Но это еще не все. Дело в том, что двадцать пять — это верхний порог детектора. Больше отметок он просто не показывает. Сколько там на самом деле врагов, можно только гадать. А скольких видишь ты?
— Пока не знаю, — сказал Олег. — Мне нужно взглянуть на здание.
— Можешь выглянуть из-за угла, только осторожно.
Когда Гарин, пригнувшись, двинулся к краю стены, Столяров зашипел на него:
— Куда ж ты лезешь! Ложись! Голова должна быть на уровне земли.
Олег лег на асфальт и осторожно высунул голову. В наступивших сумерках он увидел два строения: вытянувшееся в высоту серое и приземистое белое, примыкающее к нему сзади. Гарин не мог сказать, передним или задним фасадом обращено к нему серое здание. Бетонные панели без всякой внешней отделки и более светлые на их фоне швы, заполненные раствором, напоминали мумию, небрежно обмотанную бинтами. В высоту основной корпус тянул этажей на двенадцать-четырнадцать, однако на его фасаде было всего восемь окон, две группы по четыре, и все они располагались на одном уровне, метрах в десяти от крыши. Гарин осторожно повернул голову, подставив дождю правую щеку. Ему захотелось понять, какой вид мог бы открываться из этих окон. Он увидел ступенчатую громаду саркофага, бетонные кубы и ребра, а над ними — высокую вентиляционную трубу в обрешетке. У Олега почти не осталось сомнений: видеозапись, которую подсунул им Коршун вместе с зараженным «венцом», была сделана за одним из этих окон. Медленно, не поднимаясь с земли, он вернулся к Михаилу.
— Ну что? — спросил тот. — Сколько их? Только не говори, что не считал.
Гарин посмотрел на него потерянно.
— Больше пятидесяти. И меньше ста. Точнее не скажу.
— Все, как я люблю… Может, это зомби? Или слепые псы?
— Не думаю. Я чувствовал «монолитовцев». А еще — контролеров, хотя их не так-то просто почувствовать.
— То-то я удивился, когда в Припяти мы не встретили ни одного. А у них тут, оказывается, сходка. А Марина? — спросил Столяров. — Ее ты нашел?
— Нет, но…
«Скажи „да“!» — потребовал Пси-Мастер.
«Марина там?»
«С высокой долей вероятности».
«Что это значит?»
«Она была там двое суток назад».
«Но куда тогда она могла деться?»
«Из запертого помещения — никуда. Если только умереть».
«Не смей так говорить!»
«Как прикажешь… щенок!»
«Ей не могли повредить контролеры?»
«У них не было такой задачи».
«Ты не сказал „нет“!»
«А ты не сказал „да“. Скажи сейчас, твой приятель уже извелся».
— Она там, — сказал Олег.
— Это точно?
— Она должна быть там. Иначе все теряет смысл. Вообще все!
