Книга Город и город - Чайна Мьевилль

– У них нет определенной реакции на нас, и поэтому если мы хотим что-то сделать, то мы должны продемонстрировать свой вес. Нам нужно большое количество людей, мощное присутствие. И если в этой истории есть хотя бы частица правды, то это приведет к закрытию крупной компании в Бешеле. Это будет кризис для города. Катастрофа. И это никому не понравится. Города и раньше спорили с Проломом, Тие. Такое случалось. Были даже войны с Проломом. – Ашил подождал, чтобы этот образ отпечатался у меня в сознании. – Это никому не приносит пользы. Именно поэтому мы должны обозначить свое присутствие.

Пролом должен был всех запугать. Я это понял.

– Пошли, – сказал я. – Скорее.

Но попытка собрать вместе аватаров Пролома и взять под контроль хаос децентрализованной власти оказалась неэффективной. Люди отвечали на звонки, соглашались, возражали, говорили, что придут или не придут, говорили, что готовы выслушать Ашила. Это все, что я мог понять, слушая его реплики.

– Сколько из них вам нужно? – спросил я. – Чего вы ждете?

– Я же сказал – нам нужно обозначить присутствие.

– Вы чувствуете, что там происходит? Это витает в воздухе.

Так прошло более двух часов. Что-то в пище и напитках, выданных мне, заставило меня нервничать, расхаживать по комнате и жаловаться на заточение. Ашилу продолжали звонить люди. Ему поступало больше сообщений, чем он отправил, – его слова стали распространяться по цепочке. Из коридора донесся шум – быстрые шаги и крики.

– В чем дело?

Но Ашил слушал, что ему говорят по телефону, и не обращал внимания на то, что происходит снаружи.

– Нет, – бесстрастно сказал он. Он несколько раз повторил это слово, а затем закрыл телефон и посмотрел на меня. Впервые на его лице появилось что-то вроде неуверенности. Он не знал, как объяснить то, что услышал.

– Что произошло?

Крики усилились. Теперь шум доносился и с улицы.

– Авария.

– Автомобильная авария?

– Автобусы. Два автобуса.

– Они проломились.

Он кивнул.

– Они в Бешеле. Столкнулись на площади Финн.

Большая пересеченная площадь.

– Врезались в стену в Уль-Коме, – добавил он.

Я ничего не сказал. Любой несчастный случай, приведший к пролому, очевидно, требовал вмешательства Пролома; несколько аватаров появлялись на месте, опечатывали место происшествия, собирали информацию, выводили прочь невиновных, задерживали проломщиков и старались как можно быстрее вернуть власть полиции обоих городов. Пролом на дороге никак не мог вызывать шум, который доносился с улицы, так что там наверняка произошло что-то еще.

– Эти автобусы везли беженцев в лагеря. Люди выбрались наружу, и они не обучены. Они проламываются повсюду, бродят между городами, совершенно не понимая, что делают.

Я мог представить себе панику свидетелей и прохожих, не говоря уже о непричастных к этой аварии водителей из Бешеля и Уль-Комы, которые отчаянно уворачиваются от кренящихся автобусов, по необходимости въезжая в соседний город. Я представил себе, как десятки напуганных, раненых чужаков, без намерения преступить закон, но и не обладая выбором, не зная языка, чтобы попросить о помощи, выбираются из разбитых автобусов с плачущими детьми на руках, как они истекают кровью и она течет через границы. Как они подходят к людям, не разбираясь в их национальности, одежде, цветах, прическах, манере держаться, – и при этом переходят из одной страны в другую.

– Мы объявили о закрытии, – сказал Ашил. – О полной изоляции. Мы зачищаем обе улицы. Людей Пролома там много, и они останутся там до тех пор, пока это не закончится.

– Что?

Пролом на военном положении. На моем веку такого не случалось. Входы в оба города перекрыты, никакого сообщения между ними, ультражесткое соблюдение всех правил Пролома. Полиция обоих городов завершает зачистку, подчиняясь приказам Пролома. Так вот, значит, что я слышал – механические голоса, заглушающие все нарастающий вой сирен: громкоговорители на обоих языках извещали о закрытии границ. Покиньте улицы.

– Но авария автобусов…

– Она была устроена сознательно, – ответил Ашил. – На них напали из засады. Объединители. Они повсюду. Из разных мест поступают сообщения о проломах. – Ашил постепенно успокаивался, рассказывая мне все это.

– Объединители в каком городе? – спросил я, но уже сам обо всем догадался.

– В обоих. Они действуют согласованно. Мы даже не уверены, что автобусы остановили именно бешельские объединители.

Ну конечно, мы знали, что они заодно. Но неужели группки мечтателей могли создать такой хаос?

– Они повсюду, – добавил Ашил. – Это восстание. Они пытаются объединить города.

* * *

Ашил колебался. Это заставляло меня говорить, и только благодаря этому он оставался в комнате на несколько минут дольше, чем должен был. Он проверял содержимое карманов, приводил себя в боевую готовность. Все люди Пролома были вызваны на улицы. Его ждали. Сирены продолжали выть, голоса не смолкали.

– Ашил, ради бога, послушайте меня. Послушайте меня. По-вашему, это совпадение? Да бросьте. Ашил, не открывайте эту дверь. Думаете, восстание случайно началось именно тогда, когда наше расследование так продвинулось? Ашил, кто-то сделал это намеренно, чтобы увести подальше вас и весь остальной Пролом. Как вы узнали, где находились представители разных компаний в те вечера, когда Махалия доставляла товар?

– Мы – Пролом, – сказал он после долгой паузы. – Мы можем делать все, что сочтем необходимым…

– Черт побери, Ашил. Я же не какой-то проломщик, которого нужно запугать. Я должен знать, как вы ведете расследование.

Наконец он ответил:

– «Жучки». Информаторы. – Он бросил взгляд на окно, за которым усиливались звуки кризиса. Он ждал у двери, надеясь услышать от меня еще что-то.

– Значит, агенты или какие-то устройства в офисах Бешеля и Уль-Комы рассказывают вам то, что вы ходите узнать, так? Значит, кто-то где-то вел поиски по базам данных, выясняя, кто и когда был из Бешельской Торговой палаты. Ашил, это вас и выдало. Вы дали кому-то поручение, и кто-то увидел, что ваш человек открывает файлы. Какие еще доказательства вам нужны? Вы же видели объединителей. Они – ничто, просто горстка хулиганов, мечтающих об утопии. В их рядах больше агентов, чем агитаторов. Нет, кто-то отдал приказ. Кто-то подстроил это, потому что понял, что вы идете по следу. Подождите, – сказал я. – Карантин… Он же не только в Копула-Холле, да? Все границы закрыты, никаких авиарейсов, так?

– Самолеты «Беш-Эйра» и «Иллитании» на земле. Аэропорты не принимают рейсы.

– А частные самолеты?

– Для них инструкции те же самые, но они, в отличие от национальных авиакомпаний, нам не подчиняются, так что это более…