Книга Тольтекское искусство жизни и смерти - Барбара Эмрис

– Ну что ж, m’ijos, – сказал Мигель. – Покажите мне, на что вы способны.

* * *

Теперь мои сыновья – взрослые мужчины, они больше не ссорятся из-за игрушек. Они успели достаточно показать мне, на что способны. Уроки детства помогают им становиться мудрее. Живя с возрастающей осознанностью, они учатся быть хозяевами собственной истории. Может быть, мне не суждено больше разговаривать с ними, но я верю, что каждый из них будет размышлять над тем временем, которое мы провели вместе, над тем, что я делал, и над тем, что мог объяснить только словами.

Конечно, мы всегда учим своих детей, даже если сами толком не понимаем, в чем состоит урок. Мы передаем детям все, что узнали сами, обычно даже не задумываясь, правда ли все это и какими могут быть последствия наших слов. Дети слушают, даже когда делают вид, что не обращают на нас никакого внимания. Они слушают и учатся у нас. Потом они учатся в школе, у друзей, у своих кумиров. Кроме того, они учатся у видения планеты.

Мои родители делали все от них зависящее, чтобы понять что-то о жизни и передать это своим детям. Я тоже делал все возможное для моих детей, но не всегда был рядом с ними. Мне нужно было зарабатывать на жизнь, я также много работал над тем, чтобы освоить эту игрушку – узнать вот этого человека, себя. Я создавал новые стратегии, чтобы больше узнать о человеческом уме, и из моих игр вырос дар учительства. Уча людей, я старался наилучшим образом использовать внимание. Дети сразу понимают, как важно завоевать внимание другого человека. Если вам удалось привлечь внимание, открываются все каналы взаимодействия.

Ребенком я не был обделен вниманием родителей, когда они были в состоянии уделить его. Братья же не проявляли ко мне особого интереса. Я был младшим и почти не удостаивался их внимания. Друзей моего возраста у меня было немного, и я развлекал себя сам. Ища себе разные забавы, изобретая игры, в которые мог бы играть в одиночку, я был удивлен, когда обнаружил, что могу, оказывается, обратить на себя внимание старших братьев – людей, на которых я больше всего хотел произвести впечатление. Если мне было весело, когда я играл в какую-нибудь игру сам или с товарищем, обычно первым это замечал Хайме. Он мог подсесть к нам, начать что-нибудь подсказывать. Это привлекало внимание другого брата, Карлоса, который немедленно бросался соперничать с Хайме. Увидев это, к нам присоединялся Мемин. Освоив игру, братья больше не нуждались в моем участии. Они соревновались друг с другом, а про меня вскоре забывали. Тогда я придумывал новую игру, где правила были потруднее, и происходило все то же самое. Сначала заинтересовывались Хайме и Карлос, потом Мемин. Иногда еще одному брату, Леону, тоже становилось интересно, и он вступал в конкуренцию со всеми остальными. Невзначай я наткнулся на способ заполучить драгоценный приз – внимание моих старших братьев, – а заодно и приятно провести время.

Соревноваться – в природе человека. Прежде всего, люди борются за внимание. Этот самый главный вид соперничества начинается в раннем детстве и никогда не заканчивается. Я рассказывал своим мальчишкам о древних ацтекских играх, которые разыгрывались на стадионах для многотысячных толп. Они были похожи на наши современные игры с мячом, когда соревнуются две команды и нужно, например, попасть мячом в корзину или провести его за линию ворот, но, говорят, в те времена проигравшим отрубали голову. Правда это или нет, но идея привлекла внимание моих сыновей. Ставки были самые высокие, рассказывал я им: жизнь или смерть. Наградой было продолжение жизни, и единственным средством завоевать ее был мяч. То же самое можно сказать и о коллективном человеческом видении в любые времена – там мячом служит внимание. Его нужно завоевать и удерживать любой ценой.

То же самое я говорил и своим ученикам. Как шаман я создал множество притч, которые помогали доносить учение до людей. Я придумывал разные подходы к учению. Я говорил одно и то же по-разному и в разных контекстах. Я стал зачинателем новых традиций, и с каждым разом это получалось у меня все успешнее и успешнее. Как отец я пользовался играми, чтобы привлечь внимание моих детей, но они становились старше, и делать это было все труднее. В подростковом возрасте они почти утратили интерес к моей точке зрения. Вокруг хватало других заманчивых мнений. Естественно, теперь для них важнее стали взгляды друзей, их захватывал образ жизни знаменитостей, рок-звезд и профессиональных спортсменов. Как все дети, они отворачивались от одного учителя и начинали слушать других. Пройдет какое-то время – и они вернутся, как я вернулся к Сарите.

Компьютерная игра «Супер-Марио» стала хорошим учебным пособием и для моих сыновей, и для моих учеников. Я нахожу ценность в видеоиграх, потому что с их помощью можно объяснять жизнь визуально. Вряд ли большинство ребятишек смотрят на игры под таким углом зрения, но в конечном счете в правилах любой игры можно обнаружить метафоры жизни. По мере того как мы растем и мужаем, мы открываем свои сильные стороны. Мы развиваем свои таланты в школе, на работе, на спортивной площадке. Узнавая все больше о самих себе, мы продвигаемся в жизни и переходим в человеческом видении от одного уровня к другому. Когда-то я учился в начальной школе, а потом перешел в среднюю. Затем я стал студентом, изучал медицину. Окончив институт, я стал интерном, получил диплом. Работал терапевтом, потом стал специалистом. Заканчивая каждый этап учебы, я все больше узнавал о себе, это позволяло мне перейти на следующий уровень, и я оказывался в мире новых людей, где меня ждали новые вызовы. Жизнь каждого человека похожа на видеоигру. Каждая такая игра отражает нашу действительность и то, как мы ее понимаем. Сначала нам нужно освоить игрушку.

Обычно мне удавалось привлечь внимание моих детей тем, что я встречался с ними в их собственном видении. Их интересы становились моими. Их заботы превращались в мои. Конечно, интересы и увлечения у всех были разные, и внимание каждого было обращено в соответствующую сторону. Мой сын Мигель всегда увлекался спортом. Его любимой игрой был футбол. Когда он играл, ему важно было знать не только свои сильные стороны, но и свою роль в команде, то, как он может ей помочь. Ведь побеждает не один игрок, а команда. Возможно, ему хотелось быть вратарем, но силен он был в другом. И чтобы команда была сильнее, он должен был делать то, что умел лучше всего. Если думать только о себе, то подведешь команду и она проиграет. Конечно, мы учимся этому многими способами, занимаясь самыми разными вещами – даже играя в видеоигры. Юного Мигеля также интересовали шахматы. Он всегда смотрел, как я играю со своими братьями. Не знаю, играл ли я на их уровне, но я достиг определенного мастерства, забавы ради участвуя в местных турнирах и выигрывая. Я играл в шахматы с ним, много раз играл с сыном Дхары, и это позволило мне преподать им важные уроки жизни. Шахматы – стратегическая игра, как и все другие игры. Она учила мальчиков думать на несколько шагов вперед и предвидеть реакцию на каждое действие. Она тренировала их внимание: они подмечали ошибки и пользовались теми моментами, когда внимание противника отвлекалось.

Люди живут во вселенной последствий. Каждое действие вызывает реакцию, которая иногда становится нашим наказанием. Я должен был донести это до всех моих сыновей. Важность этого урока стала очевидной для каждого из них к подростковому возрасту. Хосе я объяснял, что из-за плохой успеваемости его могут исключить из школы, а это скажется на всей его жизни. Из-за того что в документах будет написано об исключении, он будет первым под подозрением, если его когда-нибудь вдруг обвинят в преступлении. Если он отсидит в тюрьме, то к нему будет предвзято относиться общество, что вызовет новые осложнения, новую несправедливость и так далее. Таковы действия и ответные действия. В мои намерения не входило пугать – скорее я хотел, чтобы мои сыновья научились видеть на несколько шагов вперед. Человеческое видение предсказуемо, и большинства неприятностей можно избежать. Любимым зрелищным видом спорта Хосе был профессиональный реслинг. Я рассказал ему, что все это притворство, большая постановка, призванная завести публику, но что само зрелище можно сделать настолько реальным, насколько захочешь. Он понял, что, ради получения удовольствия от игры, может сам делать ее реальной. Цель любых отношений, любого увлечения и любого взаимодействия – это радость. Веселье вознаграждает нас за наши отношения с жизнью, и, чтобы не лишиться радости, мы должны смотреть на все как на игру, как на видение.