Книга Сталин и разведка накануне войны - Арсен Мартиросян

19 мая 1941 г. Зорге информировал о том, что «стратегическая схема нападения на Советский Союз будет взята из опыта войны против Польши»{289}. Информация фактически проигнорирована самим ГРУ. Парадоксально, но факт, что в это же время всерьез нависли тучи над головой упоминавшегося выше Г.С. Иссерсона. Больно уж символичное совпадение…

1 июня 1941 г. Зорге сообщил, что наиболее сильный удар вермахт нанесет левым крылом. Увы, но и в этом случае начальник ГРУ ничтоже сумняшеся принял решение не докладывать об этом Сталину под предлогом, что-де информация сомнительная и от сомнительного источника! Вот текст этой телеграммы Р. Зорге:

«НАЧАЛЬНИКУ РАЗВЕДУПРАВЛЕНИЯ ГЕНШТАБА КРАСНОЙ АРМИИ

Токио, 1 июня 1941 г.

Ожидание начала германо-советской войны около 15 июня базируется исключительно на информации, которую подполковник Шолль привез с собой из Берлина, откуда он выехал 6 мая в Бангкок. В Бангкоке он займет пост военного атташе. Отт заявил, что он не мог получить информацию по этому поводу непосредственно из Берлина, а имеет только информацию Шолля. В беседе с Шоллем я установил, что немцев в вопросе о выступлении против Красной Армии привлекает факт большой тактической ошибки, которую, по заявлению Шолля, сделал СССР.

Согласно немецкой точке зрения, тот факт, что оборонительная линия СССР расположена в основном против немецких линий без больших ответвлений, составляет величайшую ошибку. Он поможет разбить Красную Армию в первом большом сражении. Шолль заявил, что наиболее сильный удар будет нанесен левым флангом германской армии.

№ 1366 137. Рамзай. Перевел Добровинский».

Резолюция НУ: «НО — 3. Напишите Рамзаю следующий запрос: “Прошу сообщить: 1) Более понятно сущность большой тактической ошибки, о которой Вы сообщаете, и 2) Ваше собственное мнение о правдивости Шолля насчет левого фланга”. Голиков. НО — 3. В перечень сомнительных и дезинформационных сообщений Рамзая. Голиков»{290}.[37]

Во-первых, что сомнительного там могло быть, когда пять месяцев кряду шла информация о том, что из трех группировок вторжения — две именно на левом крыле?! Ведь в тот же день, 1 июня, выходила и сводка ГРУ, в которой четко и во всевозможных подробностях было прописано о каждой из группировок вермахта, и уже слепому должно было быть видно, что на левом крыле у супостатов (серьезный) перевес сил, о чем уже говорилось выше, и что свидетельствовало:

а) о направлении главного удара; б) что Зорге прав, сообщив о наиболее сильном ударе левым крылом! Ведь сам ГШ так и прогнозировал с самого начала. И прогноз свой не менял.

Во-вторых, не отрицая того факта, что Зорге, увы, весьма коряво написал (но, быть может, не менее коряво и перевели на русский язык?), однако в этой информации в общем-то достаточно прозрачный намек на то, что советская оборона недостаточно глубоко эшелонирована. Почему же информация была проигнорирована?

20 июня 1941 г. Р. Зорге информировал о том, что «стратегические оборонительные позиции до сих пор еще более небоеспособны, чем это было в обороне Польши»{291}. Сталину опять не докладывали.

Наконец, 3 июля 1941 г. от Зорге поступила телеграмма с уточнениями, которые потребовало руководство ГРУ:

«НАЧАЛЬНИКУ РАЗВЕДУПРАВЛЕНИЯ ГЕНШТАБА КРАСНОЙ АРМИИ

ТОКИО. 3 июля 1941 г.

Теперь уже поздно Вам отвечать на вопрос в отношении удара левым флангом и некоторых тактических ошибок. Подполковник Шолль сказал тогда что первый и главный удар будет нанесен немцами по Красной Армии их левым флангом. Немцы полностью уверены, что главные силы Красной Армии будут сконцентрированы в противоположном направлении от линии дающей полную возможность для сильного удара. Немцы очень опасались, что Красная Армия в порядке осведомления главного удара отступит на некоторое расстояние, чтобы изучить силы противника и предпримет кое-что в стороне от направления главного удара. Главная цель немцев — это уничтожение Красной Армии, охватом ее как это было с польской армией. Германский военный атташе сказал мне, что японский Генштаб наполнен деятельностью с учетом наступления немцев на большого противника и неизбежностью поражения Красной Армии… РАМЗАЙ».

Резолюция НУ: «НО-4… 3) Доложите, сколько времени он не давал ответа на наше требование о левом фланге и саму телеграмму. Голиков…»{292}

Комментарий. Что касается подозрений в адрес Зорге, то, хотя это предмет отдельного, особо тщательного рассмотрения, здесь необходимо указать, что данное обстоятельство вовсе не мешало тому же Голикову докладывать Сталину информацию Зорге по другим вопросам, в том числе и без указания, что источник якобы сомнительный. Ведь по все вопросам мировой политики, особенно политики Японии, Германии, США и Англии на Дальнем Востоке, информация Зорге докладывалась Сталину практически без купюр и без указания на то, что-де он сомнительный источник. Исходя из практики разведывательной деятельности не могу не отметить, что доклад информации конкретного разведчика первому лицу государства — это нерядовое событие. Это признак высокого доверия и самой разведки, и особенно адресата, которому докладывается информация, к разведчику. Не говоря уже о том, что подобное не так уж и часто бывает в жизни конкретного разведчика. Иные, весь срок службы отслужив в разведке, ни разу не имели чести доложиться руководству страны, тем более первому лицу государства.

Есть пара весьма любопытных свидетельств в отношении Р. Зорге, точнее, об отношении Сталина к Зорге. Ветеран советской военной разведки, генерал-майор в отставке М. Иванов, который молодым офицером пришел в 1940 г. в центральный аппарат РУ и работал в его Восточном отделе, в своих воспоминаниях указал, что в одну из ночей (это было в 1940 г.) по указанию личного секретаря И.В. Сталина Поскребышева личное дело Зорге было доставлено Иосифу Виссарионовичу для просмотра{293}. Это свидетельство означает, во-первых, что Сталин прекрасно знал, кто стоит за псевдонимом Рамзай. Во-вторых, очевидно же, что Сталин хотел лично удостовериться в справедливости и объективности тех оценок, которыми ГРУ наделяло Зорге как сомнительного источника.

В-третьих, это означает также и то, что он не доверял этим оценкам. В-четвертых, учитывая то, что информацию Зорге ГРУ и впредь докладывало Сталину, особенно по вопросам международной политики Японии, Германии, США и Англии, то это означает, что именно Сталин так приказал. Короче говоря, сумасбродным оценкам Зорге как сомнительного источника он действительно не поверил. В-пятых, судя по всему, Сталин затребовал дело Зорге именно тогда, когда разрабатывалась операция «Снег», о которой говорилось выше.