Книга Китти - Дебора Чаллинор

— Мать или ребенок? — Китти почувствовала, что ей необходимо сесть, потому что ее ноги подкашивались.

— Обычно ребенок, но иногда оба. Мне жаль, дорогая, но такое случается. Но, как я уже сказала, ваша подруга молода и достаточно крепка. Кроме того, ребенок, рожденный раньше срока, весит мало, что нам на руку. Но с другой стороны, это может навредить малышу.

Китти закрыла глаза, пожалев о том, что задала все эти вопросы.

Миссис Бирн вернулась, как и обещала, в пять часов вечера, но, как она и предсказывала, ничего существенного в ее отсутствие не произошло. Ваи по-прежнему мучилась от боли, но воды не отошли, а матка не раскрылась ни на дюйм больше. Миссис Бирн ушла, предварительно объяснив, как приготовить успокаивающий чай, который нужно давать Ваи каждый час, и наказав Китти обращаться в любое время, если что-то изменится. Если же за ночь ничего не случится, она заглянет утром.

Ночь выдалась тяжелой. Боли усилились. Хануи отказался переносить Ваи со своей кровати и всю ночь провел, сидя за столом. Он без конца пил чай и вскакивал всякий раз, когда с кровати, где лежала Ваи, доносились какие-то звуки. Китти тоже не могла сомкнуть глаз. К тому моменту, как взошло солнце, все они были измучены, а Ваи больше всех.

В половине восьмого пришли Ястреб и Пьер. Они спросили, не нужна ли их помощь, но Китти отослала их, сказав, что пришлет Хануи, если что-то понадобится. После завтрака пришла миссис Бирн, а Китти отправилась в гостиницу сказать миссис Магуайр, что в последующие несколько дней не сможет выйти на работу.

Миссис Магуайр проявила сочувствие, но она оставалась деловой женщиной.

— Такое случается, — сказала она Китти. — Я отпущу вас на два дня, но если вам нужно еще время, то мне придется вас уволить. Вы и так отсутствовали довольно часто в последнее время, и я не сказала ни слова, но на мне гостиница и пивная. Я не справлюсь с этим хозяйством в одиночку.

— Знаю, миссис Магуайр, — ответила Китти. — И я очень благодарна вам за великодушие. Мне жаль, если я доставила вам неудобство. Но если Ваи и ребенку потребуется уход, я должна буду остаться с ними. Я извещу вас, если мне придется уйти.

Миссис Магуайр кивнула:

— Говорите, ребенок родится раньше срока?

— Да. Да еще лежит неправильно.

— О, дорогая, мне очень жаль. — Выражение лица миссис Магуайр не оставляло сомнений в том, что та знает о возможном исходе. — Это ее первенец? У меня есть кое-что для вашей подруги… Идемте.

Китти последовала за миссис Магуйар наверх в маленькую комнатку, заставленную коробками, сундуками и неиспользуемой мебелью. Женщина села в кресло, нуждающееся в основательной чистке, и открыла крышку старого потертого сундука.

— Это вещи моих детей, — пояснила миссис Магуайр. — Я хранила их для внуков, но внуков так и нет, и я уже начинаю сомневаться, что когда-нибудь их дождусь.

— Я не знала, что у вас есть дети, — сказала Китти.

— О да. У меня два сына. Они не хотели ходить в море с отцом и примкнули к торговому флоту. Тэм утонул два года назад, а Роури в этом году исполнится двадцать один год.

Миссис Магуайр начала доставать из сундука детские вещи: крошечные платьица, вязаные шапочки, варежки, рейтузы и, наконец, ажурную шерстяную шаль.

Когда она подняла на Китти глаза, в них блестели слезы.

— Надеюсь, они пригодятся вашей подруге. Если же нет, принесите обратно. Я отдам их кому-нибудь еще.

Китти с благодарностью взяла вещи. Ведь они еще ничего не купили для малыша.

Ваи очень обрадовалась. Она перебирала крошечные одежки и терлась щекой о мягкую шерсть шали. Однако Китти сразу заметила, что за то короткое время, что она провела в пабе, боль усилилась. Миссис Бирн снова ушла, сказав, что вернется к обеду.

К этому времени стало ясно, что ребенок не перевернется сам по себе. Теперь боли стали непереносимыми, и Ваи кричала при каждой схватке, которые следовали теперь одна за другой с завидной регулярностью. На этот раз миссис Бирн осталась. У Ваи отошли воды, и акушерка объявила, что матка раскрылась достаточно, чтобы выпустить ребенка.

— По крайней мере тут все идет нормально, — весело провозгласила она.

Однако в четыре часа пополудни акушерка предприняла попытку перевернуть ребенка.

— А разве нельзя, чтобы он родился попкой вперед? — спросила Китти.

— Иногда так и случается. Только вот матери будет очень тяжело, — объяснила миссис Бирн. Она уже оставила попытки убедить Ваи, что все идет своим чередом. — Или же пуповина может обмотаться вокруг шеи малыша и задушить его. Лучше будет, если мы попытаемся его перевернуть.

— Ей будет больно? — спросила Китти, бросив взгляд на Ваи, которая лежала с закрытыми глазами и еле дышала.

— Не слишком. Не больнее, чем сейчас, — ответила миссис Бирн. — Чашечка чая пришлась бы очень кстати.

Пока Китти наливала в чайник кипятка, миссис Бирн присела на край кровати и вопросительно взглянула на Хануи, державшего Ваи за руку.

— Может быть, вы хотите подождать снаружи?

— Нет, — ответил Хануи. — Я не оставлю ее.

— Ты не возражаешь, дорогая? — спросила акушерка у Ваи.

— Я хочу, чтобы он остался, — ответила девушка, не открывая глаз.

— Ну если тебе он не будет мешать, то мне и подавно, — сказала миссис Бирн и, закатав сорочку Ваи, принялась нежно, но уверенно поглаживать ее живот. — Вот тут его крошечное личико, — сказала она, положив ладонь под грудь Ваи.

Лицо Хануи просветлело:

— Мальчик?

— Ну, я не знаю наверняка, — сказала миссис Бирн. — Хотя скорее всего это действительно мальчик, судя по тому, как протекала беременность.

Улыбнувшись, Хануи сжал руку Ваи:

— Новый воин, да? Молодец, девочка.

Ваи сжала руку Хануи в ответ.

Миссис Бирн начала массировать живот Ваи, с силой надавливая в одних местах и толкая рукой в других. Китти налила чай, но оставила кружки на столе и тоже подошла к кровати. Выпуклость под смуглой кожей Ваи, казалось, двигалась по собственной воле, и смотреть на это было удивительно. Однако каждый раз, когда миссис Бирн убирала руки, ребенок вновь возвращался в исходную позицию.

— Ну и упрямец, — сказала миссис Бирн.

За окном стемнело. Китти принесла из спальни еще одну масляную лампу и зажгла как можно больше свечей. Она опустила полотенце в таз с теплой водой, отжала его и положила на покрытый испариной бледный лоб Ваи. Бедняжка Ваи. Под ее глазами залегли темные вздутые круги, а в левом глазу от натуги лопнул сосуд. Ребенок так и не перевернулся, а Ваи слабела на глазах и даже не пыталась тужиться, когда приходило время. Она просто лежала, держала Хануи за руку и лишь время от времени болезненно морщилась, когда наступала очередная схватка.