Книга При дворе Вечного императора - Аллан Коул

– Четыре минуты тридцать секунд.

Лавонн вернулся на корабельный мостик и приказал:

– За пятнадцать секунд начните отсчет вслух.

– Есть начать отсчет за пятнадцать секунд. Пятнадцать, сэр! Двенадцать... одиннадцать... десять... девять... восемь... семь... шесть...

– К пуску главного двигателя... товсь!

– Есть готовность к пуску.

– Две... одна...

– Пуск!

“Сан-Хасинто” завибрировал – это включился драйв АМ-2 и начал вывод корабля на орбиту, которая пройдет “над” пульсаром и приведет в ближайшую точку пересечения с орбитой несчастного “Монтебелло”.

– Этот корабль напоминает мне одного моего предка – тот тоже был латаный-перелатаный, – заявил Алекс собравшимся вокруг него гуркам.

Корабль, на котором они летели, был грузовиком, сменившим не мало владельцев, но начинал он как разведывательный корабль спецотряда Богомолов, и на нем установили двигатели не менее мощные, чем у боевого истребителя, да и электронная начинка – по тем давним временам – была первоклассной.

Сейчас это был ветеран. К тому же вместо команды из четырех человек в него набилось сорок гурков плюс Стэн и Килгур. Было тесновато. Зато весело и шумно.

Перед тем как нажать кнопку подачи аварийного сигнала, Стэн определил координаты нескольких имперских спутников, поставленных на дальних подступах к пульсару для обеспечения полной безопасности – чтобы они засекли пульсацию драйва любого корабля, который осмелится подойти слишком близко к району переговоров на самом высшем уровне.

Стэн знал, что эти же спутники отслеживают тугой лазерный пучок из прайм-уорлдского дворца, готовые передать срочное сообщение оттуда Императору, невзирая на помехи, создаваемые пульсаром. Капитан надеялся, что, внимательно отслеживая эфир, связисты на спутнике поймают и сигнал бедствия с “Монтебелло”.

Краем уха Стэн слышал, как Алекс травит очередную байку скучающим гуркам. Особых занятий у него не было, и мало-помалу он заинтересовывался болтовней Алекса все больше и наконец стал слушать внимательно.

Алекс говорил:

– Мой предок, надо вам знать, был человек особенный. Звали его Алекс Селкирк Килгур. И вот, значит, вдруг занадобилась этому Селкирку справка от врача, чтоб ему позволили и дальше летать по торговым делам. Ну, приходит он, значит, к доктору, а тот ему говорит:

– Э-э, да у вас, приятель, кой-каких частей тела не хватает.

Мой предок отвечает:

– Верно.

– А чего ж вы трансплантанты себе не поставили? Это ведь так просто!

– Понимаете, – объясняет Селкирк, – не было никакой возможности. До недавних пор я, видите ли, пиратствовал.

Доктор закивал – резонно, дескать, Селкирк говорит. И осматривает того дальше. Закончил и говорит:

– Да вы, приятель, здоровее здорового. Вот одно только – кое-чего у вас не хватает.

Тут Селкирк ему и объясняет:

– Ноги у меня нет. Деревяшка вместо нее. Ногу отхватило люком, когда брал на абордаж яхту одного богатея.

Доктор слушает, уши развесил.

– Видите крюк вместо руки? Срезало руку лазерной пушкой.

– А с глазом что случилось, почему нету?

Селкирк ему и отвечает:

– Да чайка на него капнула. Доктор глаза вытаращил, говорит:

– Никогда не слышал, чтобы от помета чайки глаза вытекали!

– Правда ваша. А дело было так. Стою я, значит, в одном порту на берегу, а тут чайка пролетает. Ну и капнула мне на глаз.

– Но каким образом?..

– Видите ли, доктор, мне только накануне поставили крюк вместо руки, и я к нему тогда еще не привык.

Стэн почесал в затылке, хотел сказать что-нибудь хлесткое, не нашелся и уставился на экран, на котором высвечивалась карта звездного неба вокруг “Монтебелло”.

“Сан-Хасинто” подошел на самой малой скорости вплотную к “Монтебелло”. Лавонн, наученный горьким опытом, исходил из предположения, что на грузовике может оказаться нестандартный стыковочный узел, невзирая на все строгие предписания об унификации. Поэтому он принял решение на всякий случай приготовить надувной переходной коридор.

И вот гармошка коридора наглухо прилегла к шлюзовому люку “Монтебелло”. Лавонн стоял в скафандре в шлюзовом отсеке своего корабля во главе спасательного отряда из двадцати человек. Еще со времен, когда он принимал участие в наземных боевых действиях, он верил, что командир всегда должен быть впереди своих подчиненных.

Через этот шлюз предстояло принять пострадавших с “Монтебелло”, для которых наспех оборудовали лазарет в одном из самых просторных отсеков.

– Приготовиться к открытию люка! – приказал Лавонн. – Открыть люк!

– Есть открыть люк, сэр.

Воздух пронзительно засвистел, давление в шлюзовом отсеке и переходном коридоре выровнялось. Придерживаясь за поручень, Лавонн пролетел к входному люку грузовика.

Открыв люк и дождавшись, когда давление выровняется, Лавонн и его бортовой врач первыми вошли в шлюзовую камеру “Монтебелло”. Командир “Сан-Хасинто” готовился увидеть что-нибудь жуткое: панику, хаос, тела, разорванные на куски из-за разгерметизации; или обожженных мужчин и женщин; или обезумевших мятежников. Он готовил себя к чему угодно, только не к тому, что увидел.

А увидел он трех вооруженных мужчин в имперской военной форме. У высокого худощавого мужчины, стоявшего чуть впереди остальных, были нашивки капитана личной охраны Его Величества. Все трое держали Лавонна и доктора на прицеле виллиганов.

Лавонн растерянно заморгал. Прежде чем он пришел в себя, капитан произнес:

– Будучи облечен чрезвычайными полномочиями лично Его Величеством Императором, я принимаю командование вашим кораблем, сэр.

Глава 51

В зале, где велись переговоры, вполголоса переговаривались между собой члены таанской дипломатической делегации и – отдельно от них – советники Императора. В дальнем конце зала происходили главные события – беседа между Императором и лордом Киргхизом, в которой принимал участие Танз Сулламора. Все присутствующие с тревогой ждали, чем же закончится эта беседа. Соглашением или немедленным объявлением войны?

Если бы они могли проникнуть в мысли Императора в тот момент, когда таанская делегация вошла в зал, они бы знали точный ответ. Император отметил про себя, что все таанцы, начиная с наименее знатного лорда и заканчивая лордом Киргхизом, одеты в парадные военные мундиры – изумрудного цвета плащи, красные кители и зеленые штаны. На кителях красовались всеми цветами радуги орденские ленты и позвякивали медали.

Вечный Император постарался скрыть улыбку при виде этих пестрых попугайских одеяний: люди так выряжаются на банкет, а не для объявления войны. Сам он оделся как можно проще – на нем был его каждодневный элегантный серый мундир. Никаких орденов и медалей, только один значок, свидетельствующий о том, что он глава Империи, – небольшой золотой кружок с буквами АМ-2 на фоне атомарной решетки. Вечный Император не раз говорил Махони, что есть единственный способ выделиться в толпе разряженных вельмож, – быть одетым как можно проще. “Если вы босс всех боссов, – говаривал властитель, – вам ни к чему это афишировать”.