Книга Усадьба заложников - Николай Иванович Леонов

Это уже как вторичное жилье. Такая тяжелая безвкусица, она скорее пойдет на лом и переплавку. И это сильно удешевит материалы. Понимаешь, Левушка, это не антиквариат, не работа известного мастера – в общем, не объект коллекционирования, который со временем только дорожает. А так, цацки, – фыркнула она чуть презрительно. – Писк моды, можно сказать. Когда-то на такие были падки новые русские, например. А теперь – только в переделку и пойдут. Все эти штуки в любом случае придется переделывать. Мне кажется, мало кто согласится сейчас такое носить. Но и каталоги не новые.

Она взяла вторую папку:

– А вот это совсем другое дело. Видишь, тут тонкая и очень изящная работа.

Гуров с интересом посмотрел на жену:

– Я знаешь о чем подумал? Что если бы у меня было несколько партий камней и среди них были бы бриллианты очень хорошего качества, то я бы спрятал их именно в таких изделиях. Которые особо не будут пользоваться спросом, – он кивнул на первую стопку каталогов, с аляповатыми и отчасти безвкусными украшениями, – но которые можно будет потом без сожаления переплавить и камни уже пустить вот сюда. – Лев взял один из каталогов популярного ювелирного дома с коллекцией двухлетней давности.

– А зачем тебе прятать камни таким образом? – приняла игру Мария. Это дело ей тоже было интересно, хотя, по их соглашению, она не спрашивала о делах. Да Гуров и не имел права о них рассказывать. Лев в самом деле старался не приносить свою работу домой, в том числе и потому, чтобы в случае чего уберечь жену от возможной опасности. Принцип «Меньше знаешь, лучше спишь» всегда актуален, если твой муж – оперативник Главка. Но… Такие дела Мария любила. Где нужно было поломать голову, попытаться найти решение. Изящные дела в духе великих детективов прошлого. Как хорошая актриса, она старалась внимательно слушать мужа, мало ли какие интересные грани пригодятся ей потом для очередного персонажа.

– Например, чтобы сказать и наглядно показать, что пока они еще плохо продаются и, соответственно, прибыли нет. Или что они выставлены на продажу. Не знаю, нужно подумать. Но подумаю я об этом завтра, – сказал Лев и позвал жену на вечернюю прогулку. С недавних пор это стало еще одной их маленькой традицией. Прогуляться перед сном, если позволяла погода. Когда шел снег, становилось так тихо, а Москва казалась такой сказочной, уютной, доброй. Обычно прогулка занимала минут тридцать-сорок, но этого хватало, чтобы, каким бы ни был загруженным день, муж с женой снова начинали улыбаться.

Глава 5

С профайлером Дягилевым Льву удалось встретиться ранним утром следующего дня. Они пересеклись у входа в Главк, притом профайлер выглядел так, как будто он и не уходил домой. Специалист внимательно выслушал все, что ему рассказал сыщик, и пожал плечами.

– Либо гений, либо немного не в себе, учитывая множество мелочей, которые были учтены в этом деле. Вопрос только, в каких пропорциях все это смешано. Я бы с удовольствием пообщался с такой личностью.

– Ты об убийце? Думаешь, он ненормальный? – на всякий случай уточнил Лев. Профайлер Главка в самом деле всегда с интересом относился к маньякам, убийцам, и особенно ему нравились дела наемных убийц. Кажется, он писал диссертацию на тему того, какая доля мозга участвует в планировании убийства как дела, а не как запретного с точки зрения этики и закона действия.

– Почему об убийце? Нет-нет. Я о вашей жертве, – ответил Дягилев, – очень интересная личность. Слишком хорошо держащая себя в руках и слишком умная. Обычно именно из таких получаются идеальные психопаты. Расскажи потом, как ее смогли заманить в ловушку и убить. Хотя… знаешь… если бы я писал эту книгу, главной все равно была бы она.

– Ты бы сделал ее убийцей?

– Я думаю, что да, – неопределенно ответил Дягилев и добавил: – Из нее бы вышел убийца, поймать которого можно было бы только в том случае, если бы она сама так решила. Вся ее жизнь, исходя из того, что ты мне рассказал, продумана до мелочей. Я уверен, что в ее распорядке не было места случайным встречам и знакомым. У таких людей, кстати, обычно не бывает своих детей. Либо бывают, но приемные и сразу взрослые. Обычно они усыновляют подростков и сразу заключают с ними что-то вроде договора. Мне встречались такие семьи. И это были очень счастливые отношения.

– Жуть. Договор с ребенком, – неловко пошутил Гуров.

Сразу после этого Лев Иванович поехал в Плехановский. Если они решили выяснять историю Казинидис, то нужно начинать с начала.

Времени, конечно, прошло очень много, и вряд ли там остался кто-то, кто помнит Нелли и Андрея, хотя дело и было громким, и уж точно их фотографии не обнаружишь где-то на Доске почета, но наверняка есть их личные дела в архиве. И может быть, что-то еще. Гуров не привык пренебрегать возможностью получить дополнительную информацию. Из любого источника.

Экономический университет встретил сыщика удивительный тишиной. Перед тем как приехать, он договорился с архивом, и его уже ждала лаборант.

Как оказалось, чету Казинидис очень хорошо помнила директор архива, представившаяся Верой.

– Нелли работала у нас с первого курса. Даже раньше. Она работала моей помощницей около года до того, как поступила, и еще три года после. Очень старательная, усидчивая, придумала свою систему хранения дел, мы до сих пор ею пользуемся. Всегда спокойная и рассудительная, про таких сейчас говорят «стрессоустойчивая».

– А после окончания университета вы поддерживали связь? – Гуров достал блокнот. Он задавал наводящие вопросы, а речь начальницы архива лилась неторопливой рекой. Нужно было только успевать направлять ее в нужное русло. Как оказалось, она помнила очень много всего полезного. У Нелли, когда она пришла на работу в университет, еще не было своего компьютера, поэтому все свои работы она писала в архиве. Через некоторое время к ней присоединился Андрей. Он тоже пришел сначала на работу лаборантом, Вера уже не помнила, на какую из кафедр он пришел работать, но это можно узнать. Они проводили вместе почти все свободное время, вместе ходили учиться, работали, делали общие проекты.

– Вам, наверное, нужно встретиться с Нифонтовым. Он с кафедры финансового менеджмента. Был влюблен в Нелли, хоть и преподавал у нее. После того как она окончила его курс, он разработал грантовый проект специально под Нелли и пригласил ее стать соавтором. И кстати, он еще долго поддерживал с ними связь и, насколько я помню, когда открыли это ужасное дело против Андрея, ездил к нему в СИЗО, отвозил продукты и помогал всем, чем мог.

– Какая