Книга Горечь рассвета - Лина Манило

— Вы, правда, считаете меня виновным? — спрашивает хриплым голосом.

— Роланд, нет, даже не думай так, не смей, — говорю я, подойдя к парню. — Он урод и это главное. Ты ни в чём не виноват — это их с Айсом тёрки, мы просто расходный материал, мусор.

— Спасибо тебе, — шепчет Роланд и поднимает на меня свои глазищи цвета первой зелени. Сглатываю комок в горле, потому что никогда не думала, что Роланд умеет испытывать благодарность. Как всё-таки сильно каждый из нас изменился за это время. С нас сняли шелуху, а с некоторых и кожу.

— Брось, не стоит благодарности — я совсем ничего не сделала, — произнеся это, слегка сжимаю его плечо.

— Ты меня поддержала, а этого я никогда не забуду, — улыбается Роланд.

— Так, ребята, а что нам дальше делать? — Марта подходит к Роланду и садится рядом с ним на пол, кладя голову ему на грудь. У них такая разница в габаритах, что создается впечатление, будто ребенок сидит на коленях у Санта Клауса.

— Знать бы ответ на этот вопрос — жизнь бы заиграла новыми красками, — говорю и тоже сажусь рядом с ними на пол. Странное дело, раньше мы в той или иной степени избегали друг друга, а сейчас настолько сблизились — удивительно.

— Знаете, я кое-что вспомнил, — говорит Джонни, подходя к нам. В ту сторону, где кулями лежат Ланс, Изабель и лохматая собачка мы стараемся не смотреть — слишком это тяжелое зрелище. Айс пообещал, что они очнутся, значит очнутся. Наверное, внутри меня что-то умерло, раз я не кидаюсь их спасать, откачивать и лечить. Хватит! Любому человеку нужен отдых, а я не железная. Я очень устала.

— Что ты вспомнил? — Марта, пригревшись в объятиях Роланда, почти заснула.

— Айс говорил, что в этом подвале может быть скрыт секрет, как Генерала победить.

— Так это и мы помним, — ухмыляется Роланд, крепче обнимая спящую Марту, — только что из этого? Посмотри кругом — здесь нет ничего, что помогло бы хоть немного приблизить к решению проблемы. Здесь только пыль, грязь и ржавчина. А ещё и Айс пропал, так что нам теперь только ждать неизвестно чего и остаётся.

— Нет, Роланд, думай, что хочешь, но я считаю, что Айс мог быть прав, — Джонни присаживается рядом со мной, и я чувствую тепло, исходящее от него. Мне хочется прижаться к сказочнику, хоть на секунду забыть, что наше время истекло. Мне хочется, чтобы меня утешили, обняли, но Джонни вряд ли обрадуется, если я начну льнуть к нему.

— Так никто и не говорит, что Айс ошибался. Но он так ничего толком не объяснил. Что нам искать? Где? Как выглядит то, что мы ищем?

— Нужно рассуждать, — шепотом, чтобы не разбудить уснувшую Марту говорит Джонни, и я замечаю, как блестят его серые глаза. — Что нужно нашему генералу?

— Ему нужно, чтобы мы сдохли, — бурчит Марта. — И я не сплю, не нужно шептаться.

— Марта права, — улыбается Роланд и целует девушку в макушку.

— Это да, — кивает Джонни. — Но, в общем и целом, чего он всегда жаждет, без чего не может долго обойтись?

— Наши души. Ему всегда нужны наши души.

— Ладно, найти мы ничего не сможем — это правда, но знаете, в одной сказке…

— Джонни, миленький, жизнь — не сказка, — говорит Марта.

— Я знаю, но вы послушайте вначале, а потом спорьте! — нахмурившись, говорит наш сказочник. — Так вот. В одной сказке говорилось, что когда злой волшебник, случайно или намеренно, прикоснется к святой душе, душе, над которой не властно зло, дни его будут сочтены.

Роланд хохочет так, что пол вибрируют. Немного погодя, к нему присоединяемся и мы с Мартой. Джонни смотрит на нас так, будто мы из дурдома сбежали.

— Что? Чего вы смеетесь?

— Джонни, я тебя обожаю, — сквозь смех говорит Марта. — Чью душу ему предложим?

— Вы не понимаете! — почти кричит Джонни. — Помните, как Генерал говорил, что у Изабель душа настолько чистая и светлая, что ее одной ему хватило для восстановления всех потраченных сил? Помните? — Джонни, будто в истерике, меряет шагами подвал.

Мы, как по команде, прекращаем смеяться.

— Да, — задумчиво говорит Роланд. — Ну, и что дальше?

— Ну, а вдруг это правда? Вдруг он сейчас станет уязвимым, и мы сможем его уничтожить? Нужно выбираться отсюда и искать место, куда Генерал утащил Айса.

— Обратно я не пойду, хоть режьте меня, — говорит Марта и решительно машет головой. Я, если честно, тоже не горю желанием обратно поворачивать — хватит уже этих фокусов.

— Ну, выберемся и что дальше? И как это нам поможет?

— В той же сказке говорилось, что злой колдун, испив чистой души, станет ненасытен. Но каждая новая душа будет отравлять его, делая слабее с каждым глотком. Только так можно будет его уничтожить.

— Эй, мелкий, притормози! — говорит Роланд и тоже встаёт. — То есть ты предлагаешь кому-то из нас принести себя в жертву? Чтобы ослабить Генерала, правильно я понял ход твоих мыслей?

Джонни кивает, глядя Роланду в глаза. Они молча стоят, обмениваясь взглядами, будто ведут неслышный нам диалог.

— Я согласен, — говорит, наконец, Роланд и медленно кивает. Слежу за ним и понимаю, что в жертву он согласен принести не кого-то из нас, а только себя. — Так как наш Айс — существо для этих целей бесполезное, ибо бездушный, значит, будем выкручиваться своими силами.

— Но как нам до Генерала добраться? Он забрал Айса, они исчезли. Где нам их искать?

— До кого вы там добираться собрались?

Снова этот мерзкий голос!

Вздрагиваю и оглядываюсь по сторонам. В том месте, где лежат Ланс с Изабель, отбрасывая огромную тень, стоит Генерал и улыбается. Господь всемогущий, какой же он огромный! И где, чёрт возьми, Айс?

— Друга своего ищете? — спрашивает генерал и гадко улыбается. Не пойму, Он в моей голове копается? — Хотите узнать, что я с ним сделал? Но даже, если не хотите, меня ваше мнение мало интересует.

Он снова щелкает пальцами, и я чувствую, как проваливаюсь в кромешную тьму. Снова. Да сколько, мать вашу, можно? Ну, почему этой чокнутой монашке нужно было меня вообще находить? Лучше бы я в младенчестве сдохла, чем терпеть все это!

XXXIV. Айс. Бдения

Я подвешен во времени, завязан узлом в пространстве. Моё рваное, как старый плед, сознание то отключается, то возвращается ко мне вновь. Не помню, как долго нахожусь здесь, не знаю, как долго ещё буду.

Мои грехи столпились вокруг столба, к которому привязано моё тело, отбрасывая длинные тени. Они толкаются локтями, наступают друг другу на головы, разевая пасти в безмолвном крике. Но мне не нужен слух, чтобы услышать, о чем они кричат. "Ты нас помнишь?" — вопрошают они, и моё сознание дробит этот вопрос и множит его на тысячу копий.

Куда ни кинь, всюду чёрная земля, впитавшая слёзы и кровь тысяч и тысяч. Над головой — тяжёлое грозовое небо, готовое в любую секунду пролиться дождём. Это горькое небо вобрало в себя все крики, все стоны и боль, что исторгали сотни глоток прежде, чем замолкнуть навсегда.