Книга Да будет воля моя - Дженнифер Бенкау

Ей стыдно, потому что она не сказала сразу полиции о такой возможности. Но ей это просто не пришло в голову. Еще более стыдно ей становится оттого, что она боится подняться по лестнице к квартире Солнца.

— Я насмотрелась фильмов ужасов, — объясняет она коту, который смотрит на нее так, словно трусость — в порядке вещей. Один сидит у нее на руках, и она чешет ему спинку. — Там они всегда бегут куда-то вверх по лестнице, а все зрители стонут. И всегда фильм заканчивается так, как все ожидают.

Она звонит Якобу. Отвечает автоответчик. Короткое сообщение.

— Позвони мне. Как только сможешь. Пожалуйста.

Когда она отключает телефон, разочарование и усталость неожиданно обрушиваются на нее, как удары в лицо. Вдруг она чувствует, что уже с трудом может удержаться на ногах. Но мысли просто роятся в голове… Да, в таком состоянии она вряд ли уснет.

В сумке она находит бутылку виски, оставшуюся после прогулки с Киви. У нее нет подходящего стакана, поэтому она наливает себе половину кофейной чашки. Алкоголь отвратителен на вкус и жжет в горле. Бедная сумасшедшая… Она называет себя так, потому что понимает, что это безумие — напиваться в ее ситуации. Но она не знает, как сможет выжить ночью, если останется трезвой.

Она подходит к ноутбуку, чтобы, собственно, только закрыть его. Там мигает непрочитанное электронное письмо. Вот еще о чем она забыла: может быть, надо было попросить полицейских проверить, пришли ли ей новые письма и можно ли восстановить старые?

С бьющимся сердцем она открывает файл. Электронное письмо пришло от Анны. Дерия пробегает глазами страницы. Ее редакторша просит прощения за несколько демотивирующее сообщение. Но ведь Дерия вообще ничего не ответила… Все ли в порядке у нее? Она не должна терять мужество и погружаться в отчаяние. С помощью совместных крутых идей все можно сделать великолепно. Анна уже много об этом думала, и у нее есть несколько прекрасных предложений — все будет только хорошо! Под текстом находятся рисунок и глупая шутливая подпись, украшенная неправильно поставленными точками и восклицательными знаками. Это один из тех рисунков, которые распространяются через «Фейсбук». Дерия уже давно больше не заходит в «Фейсбук» — боль из глаз передается в голову, когда ей приходится читать нечто подобное.

«Не смейся над человеком, который делает шаг назад. Может быть, он начинает разбег!»

«Мне не нужны твои идеи», — думает Дерия, и карусель ее чувств на мгновение останавливается. На передний план выходит только одно ощущение — злость на Анну, написанная огромными буквами.

Анна ведь ничего не знает! Ни малейшего понятия о чем-либо, ни фантазии. Она просто ходячее разочарование, потому что сама предпочла бы рассказывать свои собственные истории, вместо того, чтобы редактировать чужие. Но до сих пор ей, несмотря на прекрасное литературное образование, это еще не удалось. И теперь она пытается разместить свои истории у нее, Дерии, в голове. Она постоянно плохо отзывается о работе авторов, чтобы чувствовать себя более способной. Враждебный прием — других объяснений найти нельзя. И к тому же эти рисунки с фразами. Когда-нибудь этому должен наступить конец.

Голова Дерии горит от гнева, а желудок свернулся в ледяной клубок, и тут не помогает даже «Джек Дэниэлс». Она садится за стол и ручкой, рвущей бумагу, пишет злобное письмо. Не Анне, а ее начальнице Бабетте, руководительнице программы. Она слишком долго ждала, пока ей дадут высказаться, слишком долго пыталась угодить Анне. Если ей не предоставят другого редактора, то она отдаст свой новый проект конкурирующему издательству. Дерия чувствует, что настолько вышла из себя, настолько исполнена злостью и отчаянием, что ищет средство для оказания давления.

Средство, которое объяснит ее точку зрения, средство, после которого ее будут слушать и воспринимать всерьез.

Она знает, что это неправильно. Тем не менее она хватает в руки рукопись Якоба. В самом низу ящика письменного стола. Под прозрачными папками, бумагой для письма, счетами и целой пачкой рекламных листков она находит помятый большой конверт формата A4. Там же валяются почтовые марки. Они уже не приклеиваются с помощью слюны, наверное, запылились. Дерия приклеивает их клеящим карандашом. Она наклеивает слишком много марок, потому что не помнит стоимость пересылки. При написании адреса она дважды ошибается.

«Я позже смогу все исправить. Они это прочитают, и я расставлю все на свои места. Это будет шанс для Якоба — им придется издать его книгу».

Дерия пьяна, зла и достаточно знает себя, чтобы понять, насколько опасным является это сочетание. Но в данный момент ей все равно. Теперь она сама опасна.

Она надевает сапоги, берет пальто. До почтового ящика всего триста метров, а отослать письмо — это единственный шанс, который остался, чтобы она смогла уснуть этой ночью.

— Разумно ли сейчас идти на улицу? — спрашивает кот.

— Нет, неразумно. — Она идет на кухню, вытаскивает из ящика нож для нарезки филе и сует его в карман пальто. — Но сегодня ночью безумец может спокойно прийти ко мне.

Один молчит, величественно склоняя свою кошачью голову.

Глава 25

Ей трудно понять, как удалось уснуть, но после удивительно спокойной ночи Дерия просыпается оттого, что ее толкает носом Один. Предыдущий вечер, кажется, был очень-очень давно. Воспоминания о нем расплываются, словно в тумане. Голова немного болит, но не так сильно, чтобы назвать это настоящей болью. Она чувствует себя на удивление хорошо и готова к испытаниям, которые принесет новый день. Может быть, письмо все же помогло.

Она хочет пойти на работу, хотя бы для того, чтобы не давать этому сумасшедшему власти над своей жизнью. Но не хочется оставлять Одина одного в квартире. До сих пор сумасшедший ничего ему не сделал, но это не значит, что так будет и впредь. Но все же Дерии везет: заспанная Солнце появляется у нее после ночного заседания семейного кризисного штаба, просит сделать ей кофе и заявляет, что готова остаться в квартире Дерии и охранять кота.

Когда она уже хочет выйти из квартиры и надевает пальто, лишь один нож в кармане выдает, что предыдущий день не был кошмарным сном. Она качает головой и относит нож на кухню.

После обеда она звонит Солнцу и просит набраться терпения еще на полчаса. Есть кое-что важное, что она должна сделать. Солнце соглашается, чувствуется, что она в хорошем настроении, она разрешает Дерии опоздать на столько, на сколько ей нужно. Она отключила мобилку и хочет насладиться покоем в чужой квартире, где до нее не смогут дозвониться ни разозленный брат, ни озабоченная мать. Кроме того, кошачья шерсть под руками и громкое мурлыканье возле уха, как известно, являются лучшим лекарством от стресса после ссор.

Дерия проверяет места, где обычно бывает Киви, но не может ее найти. Странно. Сегодня холодный, но сухой день, даже светит солнце. В городе много людей, и они наслаждаются первыми робкими предрождественскими ощущениями. Для Киви в такой день появляется удобная возможность выпросить у прохожих немножко мелочи. Но ее нигде нет. В конце концов Дерия идет к месту встречи за вокзалом, где опять собралось несколько бездомных. Пожилой человек, с которым она уже однажды разговаривала, тоже сейчас здесь. Но так же, как и в прошлый раз, он мало чем может помочь ей. Она даже не уверена, понимает ли он вообще, чего она хочет. Однако рядом поднимается молодой человек с выцветшим сине-зеленым ирокезом на голове и с огромным черно-красным платком вокруг шеи, который, кроме шеи, закрывает и рот. Он что-то бормочет через платок, так неразборчиво, что Дерия не сразу понимает, что он хочет ей сказать. Затем он громко шмыгает носом и повторяет громче: