Книга Золотые времена - Александр Силецкий

На левом заднем крыле нового автомобиля Ленина кто-то крупно процарапал неприличное слово.

– Феликс Эдмундович, срам какой! Что же вы? – спросил Ильич.

– Вся чека сбилась с ног, – смутился Дзержинский. – Никак не найдем.

– А я знаю: это – Троцкий. Пригласить его сюда!

Явился Троцкий.

– Что же ты, батенька, такие неприличные слова-то пишешь? – спросил его по-дружески Ленин. – На левом-то крыле автомобиля, на виду у всех!

– Это не я. Это – эсеры.

– Эх-эх-эх… – вздохнул Ленин и сел писать книгу «Детская болезнь “левизны” в коммунизме».

34

К Ленину в гости заехал Уэллс.

– Владимир Ильич! – воскликнул он трагически. – Россия-то – во мгле!

– Правильно. Мы сами дыму поднапустили.

– Так ведь не рассеется мгла никогда!

– И прекрасно! Мы, батенька, стыдливый народ.

35

– Владимир Ильич, – сказала Фотиева, – скоро революция начнётся – вам бы подлечиться надо.

– Ты слышишь, Надюша? Ведь это ты мне каждый раз советовала: Институт благородных девиц – там безопаснее всего… А что в итоге? Мне теперь лечиться надо?! Я как чувствовал, как знал!..

36

– Владимир Ильич, – волнуясь, сказал Дзержинский, – совсем плохо дело: в стране голод.

– Надо же!..

– Владимир Ильич, в стране эпидемии.

– Надо же…

– Владимир Ильич, на вас вся надежда!

– Феликс Эдмундович, только честно скажите: мой шалаш в Разливе всё ещё стоит?

37

– Владимир Ильич, – в другой раз сказал Дзержинский, – кругом только и говорят: пока народ мрёт, вы уже построили для себя коммунизм.

– Так пошлите их всех в жопу и объявите им, что это – правда!

– Но, Владимир Ильич, люди не поймут…

– Им и не нужно понимать. Им нужен пример, наглядная агитация. Так вот он – я! Самых умных – расстреляйте. А глупые будут довольны. Для них ведь и живем!..

38

Когда в России сделалось особо скверно, Ленин отправил Троцкого в город Брест и строго-настрого велел: «Заключить мир любой ценой».

– Получилось? – спросил вождь, когда Троцкий вернулся.

– Да вот, – сообщил тот, исключительно довольный, – удалось-таки содрать с кайзера Вильгельма десять миллионов золотом на гражданскую войну.

– Я же просил: «любой ценой», – вздохнул Ильич. – Ну ладно, пусть хоть эдак. Обеднел, однако, наш Вильгельмчик, обеднел. Или пожадничал… Архипротивный человек! Нам в партии такие больше не нужны.

39

Умирает Ленин.

– Наденька, – просит, – позови маму.

– Ее давно уж нет, Володя.

– Тогда позови папу.

– Его тоже давно нет.

– Ну, а братик Саша?

– Этот обещал придти.

40

Ленин уходит за границу по льду Финского залива.

– Владимир Ильич, осторожней, – говорит проводник, – попадаются трещины.

– Вот и прекрасно! Туда и посикаем. Тогда враг никогда не обнаружит нас по следу! Архиправильная мысль!

41

– Володя, на тебе лица сегодня нет.

– И не говори, Надюшенька! Всю ночь кошмары мучили. Все вспоминал, как революцию делал…

42

Незадолго перед смертью, отдыхая в Горках, Ленин позвал местных ребятишек к себе на елку. Когда все собрались, он вышел к ним, наряженный в Деда Мороза.

– Здравствуйте, детишки, – радостно сказал Ильич. – Я Дедушка Мороз.

– Нет, дедушка Ленин! – загалдели ребята.

– Хрен я вам – дедушка Ленин. Дед Мороз! – рассердился вождь. – Вы все должны мне верить.

– Ленин, Ленин! – опять загалдели ребята.

– Архипротивные создания, – совсем расстроился Ильич. – Феликс Эдмундович, это – безусловное сопротивление и смута. Расстрелять их всех!

Когда детишек увели, вождь мирового пролетариата сел под елкой и задумчиво сказал:

– А что, Надюшенька, хороший получился Новый год! И на подарки тратиться не надо. А я так боялся нанести ущерб казне стране Советов!.. Людям нынче трудно.

– Да, Володенька, – сказала Крупская, – чудесный праздник. Ты всегда мечтал о счастье для других. Ты самый человечный человек.

– Нет, Дед Мороз! – сердито отозвался Ленин. – Сколько повторять?!

43

Ленин мечтал о будущем. Ради него готов был всех убить.

44

Ленин собрался со всей семьей переезжать из Питера в Москву.

– Но, Владимир Ильич, – удивился Свердлов, – чем вам в Питере-то плохо?

– Ах, батенька, вы, видимо, не знаете простой народной мудрости: «Где нагадил – там не живи»!

45

Ленин любил брата Сашу. «Висит, не мешает…» – говаривал не раз.

46

– Владимир Ильич, – сказал Свердлов, – тут революционные матросы пришли и очень интересуются, как вы в гимназии учились.

– Архипаршиво, – отмахнулся Ленин.

– Как так?! Вы же медаль сумели получить!

– Вот пристали! – не на шутку рассердился Ленин. – Всё им расскажи!.. Ну, ладно, строго между нами… Как только к лету за неуспеваемость по всем предметам мне поставят «неуды» – я сразу же к директору: «Братишку Сашу знаете?» «Конечно, помню», – отвечает. «Ну вот, он с вами побеседовать хотел». «Но он, простите… на том свете!» «Вот к себе и приглашает, – говорю. – Для дружеской беседы». И мгновенно – во всех ведомостях – сплошь отличные отметки. Любо-дорого смотреть. Вот так в итоге и медальку получил… А матросам революционным передайте: учиться, учиться и еще раз учиться. Тогда не будут глупые вопросы задавать.

47

Когда Ленин прибыл на Финляндский вокзал и вышел из вагона, оказалось, что весь багаж у него украли. А ведь там был обратный билет…

48

Перед Октябрем Ленин крепко запил. Трезвый никогда бы в Смольный не пошел. А так, невзирая на запрет товарищей по партии, сбежал с квартиры Фотиевой и огородами – прямехонько на съезд.

Вооруженные рабочие, которые явились на секретную квартиру арестовывать вождя, чуть задержались в подворотне, чтоб посикать, – и судьба страны была предрешена: Ильич сбежал за две минуты до их появления. А на съезде в Смольном он – как был: побритый, в парике, расхристанный – такое спьяну намолол, что все буквально одурели. «Кто же это был?» – спрашивали друг у друга ошарашенные делегаты. А Ильич затаился во дворце и никуда уже не выходил.