Книга Драконы войны - Дуглас Найлз

С каменного выступа, располагавшегося лишь немногим ниже того, на который взгромоздился Фурийон, раздался треск, и небо рассекла молния. Лежавший, свернувшись на камнях, древний синий дракон Аркан выпрямился и склонил голову, приветствуя своего красного брата. Фурийон тоже поклонился, блеснув желтыми глазами. Багровый дракон с завистью смотрел на ожерелье из серебряной чешуи, сверкавшее на синей шее Аркана. Это был трофей, напоминавший о победе синего над серебряным драконом Паладайна.

В ноздрях у Фурийона защипало от едкого зловонного газа; глянув вниз, он увидел проплывающее вдоль склона зеленовато-желтое облако. Снизу на Фурийона, подняв голову, смотрел Коррил, изумрудно-зеленый дракон. Кожистые веки нависали над темными, обманчиво кроткими глазами зеленого, устремившего бесстрастный взор на двух высших змеев; из его широко раздувающихся ноздрей вылетали струйки ядовитого дыхания.

Внутри у Фурийона все еще сильнее запылало, когда он увидел на шее Коррила цепочку латунных чешуек. Вот и зеленый уже успел одержать победу в войне против дочерей Паладайна.

Фурийон поднял взгляд в небо, ожидая появления остальных. Следующим показался черный Коррозус; скользнув вдоль плеча огромного вулкана, он опустился на истертую поверхность каменного выступа. Черный дракон известил о своем прибытии, изрыгнув целый поток темной кислоты; едкая шипящая струя стекла по склону, и лишь далеко внизу жгучая пена впиталась в пористую породу. Фурийон, хотя и сидел намного выше, все же заметил на змеиной шее Коррозуса ожерелье из медной чешуи.

Последним показался огромный белый дракон Акис, старавшийся лететь как можно выше над пылающими вершинами. Подлетев к своему обычному месту, располагавшемуся еще ниже на склоне, Акис дохнул на окружавшие его камни, и окутавшее скалы огромное облако остудило их и убелило инеем. Только после этого бесцветный змей опустился на свое каменное ложе. Подняв заостренную голову, Акис выдохнул еще одно морозное облачко, и его обдало прохладным бризом.

Фурийону было горько видеть, что даже быстрокрылого Акиса, который, как отлично знали его братья, с трудом выносил царившую в этих местах жару, украшал символ боевых успехов: на шее у него висела цепь из бронзовой чешуи, напоминавшая еще об одной поверженной металлической драконице.

— Чувствуй себя как дома, брат мой, — с нескрываемой издевкой обратился Фурийон к снижавшемуся белому дракону.

— Смейся-смейся! — ухмыльнулся Акис. — Сердце Халькистовых гор лежит слишком далеко от царства снегов и льдов. Ты заговорил бы по-другому…

— Молчать! — рявкнул Аркан, и эхо разнесло этот приказ по горным склонам. Фурийон, рассвирепевший оттого, что их осмелились прервать, метнулся было к дерзкому синему, но лазурный змей прошипел слова, которые оказались более убедительны: — Говорит наша госпожа!

Могучий красный дракон умолк; его поза свидетельствовала о том, что он приготовился внимательно слушать. Грохот, доносившийся из глубины горы, перерос в ощутимое дрожание. Камень пульсировал с такой силой, что Фурийону пришлось когтями вцепиться в край выступа, иначе его запросто стряхнуло бы со скалы. Срывались с места и летели вниз со склона камни, но троны пяти драконов были выбраны весьма продуманно: оползни ревели по сторонам, но ни один камешек не задевал ни одного из сынов Владычицы.

Дым и пепел резко вырвались из кратера в небо, а потом опустились и вихрем окутали драконов, расположившихся ближе к вершине. Сквозь непроглядную тьму хлестали огненные языки, и брызгала на камни, шипя и рассыпая искры адского пламени, раскаленная лава. Бледный дракон Акис снова испустил морозное облако, стараясь защитить себя от невыносимого жара. Остальные драконы лишь щурились, чувствуя некоторое неудобство; по силе извержения всем им было ясно, что на этот раз их Владычица собирается сообщить нечто чрезвычайно важное.

Прижавшемуся к своему трону Фурийону пришлось еще долго сидеть в облаке дыма и пепла; в ноздрях у него щипало, а из-за каменной крошки он вынужден был щуриться. Ему было забавно думать о том, как, должно быть, мучается сейчас белый Акис; трон бледного дракона, как менее могущественного, располагался ниже всех остальных, и это спасало его от самых яростных вспышек их Владычицы.

Наконец пепел и дым сменило чистое пламя, синим цветком взмывшее из утробы вулкана. Огненный столб, прожигая облака, прорвался высоко в бледное небо, и ввысь понеслась мерцающая от неумолимого жара волна. Облака вокруг прорехи лежали сплошной пеленой, как мрак вокруг раскаленной печной трубы.

Губительный жар отступил, и засияла во всем великолепии Владычица Тьмы; сильный ветер очистил склон горы от пепла и мелких камешков. Фурийон и его братья все так же крепко держались за каменные выступы, отвернувшись от жгучего ветра; они устремили взоры вверх, чтобы видеть свою могущественную повелительницу во всем блеске.

Лишь тогда, когда огонь почти погас, а пробоина в покрывале темных облаков начала затягиваться, услышали дети Владычицы ее слова:

— Приветствую вас, могучие сыны… знайте, что я довольна вашими деяниями, и я награжу вас за храбрость, лютость и непреклонность в битвах.

— Приветствуем тебя. Царственная Мать, — пробормотал Фурийон, вторя остальным. Его охватило тепло и любовь к великой повелительнице хаоса, Богине, породившей его и братьев.

— Наши яйца, драгоценные сферы, которые сотворила я вместе с каждым из вас, лелеемы в сердце Бездны. Внутри них набирает силу наше славное потомство… и однажды оно появится на свет. И тогда весь лик Кринна будет населен нашими детьми.

От мыслей о потомках Фурийон затрепетал от восторга и с подобострастным обожанием склонил багровую голову.

— Мы недостойны твоей милости, о Царственная Мать, — произнес он скрежещущим голосом, извергая из ноздрей пар и дым. — Красные драконы будут править миром во славу тебе!

— О да, самый дерзновенный и могучий из сынов моих. Синие и черные, зеленые и белые драконы будут помогать и служить им, — да, я желаю, чтобы в принадлежащем мне мире властвовали огненные драконы!

С ликующим криком поднял Фурийон морду к облачному небу, изрыгнув раскаленный, шипящий огненный шар.

— Но вы должны знать и то, дети мои, что на Кринне все еще таится опасность.

Когда прозвучало это предостережение, остальные четыре змея еще смотрели на могущественного красного, стараясь ничем не выдать зависти, недовольства и переполнявших их злобных мыслей.

— Но, госпожа… — заговорил Аркан, могущественный змей с бирюзово-голубой чешуей. — Я же убил серебряную драконицу. Смотри, вот у меня на шее ожерелье из чешуи, которую я сорвал с поганого трупа этой жалкой змеюки.

— Да, сын мой.

— Я тоже! — Зеленый Коррил не мог позволить себе показаться менее удачливым. — Сокрушительными ударами когтей, свирепыми укусами расправился я с ненавистной латунной змеей. И я ношу теперь на шее ее чешую как напоминание о том, что наш враг убит.

— И у меня есть трофей, о Мать! — выкрикнул Коррозус, тряхнув гибкой шеей так, что зазвенело ожерелье из медной чешуи. — И я убил одного из драконов Паладайна.