Книга Феодал. Разбойник - Александр Логинов

Выяснив настроения ближников, государь огласил свою волю – сидеть, как мыши, ждать вестей. Умереть всегда успеем. Андрей решил поговорить с Ибрагимом, хозяином гостиницы.

Хитрый синопец согласился помочь Андрею, он давно уже вычислил, кто главный в их компании.

– А ты, хан, давно знаешь их? – с невинным видом поинтересовался хозяин каструма, когда уже согласие вызнать про пропавших было дано.

– В Трапезунде встречались, – осторожно ответил Андрей, – и в Кафе.

– А вот в Кафе таких купцов не знают, – проболтался синопец и, испугавшись сказанного, прикрыл рот ладошкой.

– А вот отсюда поподробней, – слова Кузьмы, объявившегося за спиной хозяина, заставили того вздрогнуть.

– Я ничего не знаю! – взмолился синопец, падая на колени.

– А я думаю – знаешь! – Кузьма ласково погладил татарина по голове.

– Я спрашивал знакомцев из фряжской фактории, – попытался объяснить Ибрагим.

– Откуда интерес такой к незнакомым людям? – Кузьма резко ухватился пальцами за нос и крутанул вполоборота.

– А-ааааа, – взвыл татарин от резкой боли.

– Орать будешь – и нос, и уши, и уд отрежу, – предупредил новгородец.

– Понял я, понял я, – синопец пустил слезу, что неудивительно, руки у Кузьмы, как клещи.

– Вот… – удовлетворился результатом мучитель. – А теперь сказывай.

– Я про вас разузнать хотел, – зачастил Ибрагим, потирая распухающий на глазах нос. – Вас не знают в Кафе, а еще они говорили про этих, которыми ты, хан, интересуешься.

– Что конкретно говорили? – быстро спросил князь.

– Что не купцы они вовсе. Утром в порт чирник[96]зашел, так купцы-сурожане сразу к франкам подались. У них и остановились. А потом все вместе они ходили во дворец эмира.

– Это откуда знаешь?

– Так после, как я хана вашего им показал, они и ушли к эмиру.

– Так ты еще нас показал? – разъярился Андрей.

В ответ сломленный татарин часто-часто закивал головой.

Все понимали, что запахло жареным, выдать себя за купцов не получилось. Не тот менталитет у них, торгаши подобных себе за версту чуют, а определить воина для них – проще пареной репы.

Ибрагима отпустили с миром, но не просто так – взяли в заложники сына. Татарин обещал вызнать, что случилось со знакомцами хана. После его ухода опять разгорелся спор. Спорили, стоит ли поспрашивать гостей с Руси. Кто они такие, Андрей догадывался. Сурожане – выходцы или их ближайшие потомки с Кафы. Фрязины, одним словом. Только зачем им говнить Андрею? Иван Андреевич хорошо потеснил фрязинов, да только после бегства многих гостей в Тферь поляны всем хватало. Нет. Не пойдут они противу него. Кишка тонка. А вот обиженные Васькой[97]гости вполне могут подлянку сделать. Могут. И фрязины могут. Стоп. Могут, если ставка высока. А какова ставка? Доля в торговле? Маловероятно. Дела ведет в Москве Иван Андреевич от своего имени. Убери Андрея с поляны – купец останется, а серебра в московской казне князя – много… Все ему останется. Тогда кто? Ерошка? Вострая сабля? Или, страшно подумать, игра пошла по-крупному? Неужто обыкновенное посольство в Царьград может кому-то мешать? А ведь точно! Митрополита-то сожгли! Значит, что? Правильно, выборы! А как выбирают? Кто больше серебра дал, тот и победил. Знаем, знакомо.

Эх, прав воевода, стоило бы пообщаться с этими гостями… Но как это сделать? Крепость свою франки еще не восстановили, через стены перебраться можно. А дальше что? Лука говорит скрасть гостей. Легко сказать, а как пойдет все не так? Что тогда? Гнить в их тюрьме? Желания такого у Андрея не было.

Кузьма, обычно осторожный, тоже за визит к гостям, есть у него для них вопросы… А у кого их нет?

Шателена прорвала, тот вообще предложил взять город на щит. Храбрец какой выискался. Кабан отмалчивается, но видно, что и у него руки чешутся. Даниле пофигу все, ему лишь бы подраться. Новоявленный Портос выискался. Дерусь, потому что дерусь.

С Ибрагимом нехорошо получилось, хотел как лучше, а получилось как всегда. Сына его пришлось брать в заложники. А ну, как плюнет татарин на сына и кликнет стражу? Ведь не уйти. Положат всех.

Андрей мучил себя раздумьями, заливая страхи вином, но не пьянел. Так бывает. Все ближники вооружились и не смыкали глаз, пасясь нападения на каструм. Это трудно делать, не привлекая к себе внимания, они не одни тут постояльцы.

Булат появился в комнате бесшумной тенью, и не один. Вместе с ним пришла женщина, с головой укрытая покрывалом.

– Все исполнил, государь. Чисто, – доложил он, без спросу усаживаясь на подушку на ковре.

Слава богу, он уши не отрезал обидчику, а то и голову мог принести, с Булата станется. Вельможа умер, и этого довольно. Никто не заподозрит убийство, Булат в своем деле мастер.

– А это кто? – поинтересовался Андрей, глядя на женщину.

– Ты хотел. Я привел, – татарин сдернул покрывало, и Андрей не удержался, разразился трехэтажным матом.

Перед ним стоял абсолютно голый давешний монашек, из-за которого Андрея огрели плетью.

– Черт побери! – вырыгнул Андрей. – Укрывательства беглого раба мне не хватало! – Андрей схватился за голову.

На шум прибежал воевода и опешил. Государь сидит в кресле, обхватив голову руками, татарин сидит на ковре, с невозмутимым видом пятерней зачерпывая каймак[98]и отправляя его в рот. А напротив них стоит молодой отрок. Голый.

– Ты как тут оказался? – налетел воевода на друга. – И этот что тут делает? Кто он? – Лука засыпал татарина ворохом вопросов.

– Вкусный каймак! Хорошо, – Булат старательно вылизал пятерню.

– Ты мне зубы не заговаривай! – пробасил Лука.

– Моя твоя не понимай. Моя пришла, где хотела, – говоря это, Булат скривил уморительную рожу.

Андрей рассмеялся, следом захохотали и друзья-товарищи. Уж больно натурально татарин скопировал одного из московских боярских детей, недавно совсем выехавшего к московскому князю.

Отсмеявшись, Андрей ответил за Булата, занявшегося поеданием большого куска курта[99].

– Невольника вот привел наш татарин. Ты бы, Лука Фомич, велел бы одежонку ему справить, а то голый ведь пацан.

– Исполню, – кивнул Лука и, уходя, бросил гневный взгляд на друга, сумевшего пройти мимо сторожей, и не один, а с невольником на пару.