Книга Хранители пути - Карина Сарсенова

— Валадор доложил, что остальные двое действительно попались. Одна послала на смерть подругу, горя желанием сделать доброе дело. Гордыня ослепила. Решила, что имеет право решать судьбы других людей. А другая запросто, попав в обворожительную компанию и вкусив неожиданного успеха, предала свою любовь. Забыла ухажера и кинулась в объятия первого попавшегося красавчика.

Шалкар ответил абсолютной тьме вымученным хрипом.

— Однако осталось еще двое.

— Да, но дело сделано, — собрав остатки затуманенного болью сознания, выдавил демон.

— Никогда не делай выводы прежде результата, жалкое ты демоническое отродье! — с внезапной силой рявкнул Самаэль. — Ты снова принуждаешь меня повторяться…

— Простите, мой повелитель… — задыхаясь в сжимавшей его сердце ледяной петле, беззвучно вымолвил Шалкар. И когда только он окончательно сольется с Самаэлем и перестанет чувствовать в себе биение жизни? Но дьявол не допустит слишком быстрого обезличивания своего раба — прежде чем личностно умереть, он обязан досыта накормить хозяина. Собой…

— С одной стороны, дело вроде бы сделано, — продолжал разглагольствовать Самаэль. — Нам достаточно одного промаха со стороны увидевших свою судьбу. А их вон сколько уже облажалось! М-да… Мельчают ангелы, мельчают… Но, с другой стороны… Никогда не знаешь, что спрятано у Него в рукаве.

— Да, мой повелитель… — безмолвные слова рождались прямо в сердце агонизирующего демона и проваливались в заполнявшую его кромешную тьму. Голос Самаэля все отчетливее звучал внутри онемевшего Шалкара.

— Доверши это дело до конца. И присматривай за полуангелом. Он сейчас, в момент прозрения, особенно опасен.

— Да, мой господин. И еще я разберусь с ДАМБАЛЛОЙ. Он на меня, представьте, компромат носил в полицию. Совсем из ума выжил, — не разжимая губ сообщил демон очень далекому и пока что мало узнаваемому, но все таки самому себе. Ему казалось, что он видел себя в искажающем всякое отражение вогнутом зеркале… Зеркале, окружавшем его со всех сторон…

— ДАМБАЛЛА находится в плачевном состоянии. Его оставь напоследок. Он ничем тебе не повредит, — пришедший из глубин сердца властный ответ обжигающей болью растекся по изживающей себя душе. — И помни… — сверхнизкий бас Самаэля обволок каждую частицу Шалкара пеленой густой неразбавленной боли. Ощущение, что он говорит с самим собой, смотрясь при этом в кривое зеркало, никак не покидало Шалкара. Сколько же ему предстоит еще мучиться, прежде чем… — АД скоро изольется в материальный мир через души покорных ему людей. Он войдет в мир через насилие бесцельное и неуправляемое. Насилие над другими и над собой быстро уничтожит земное пристанище душ, и через него мы выйдем на другие, более высокие уровни мироздания. Все сферы света станут нашей территорией. И ни одной живой души не останется в этой ВСЕЛЕННОЙ. Если же ты не успеешь остановить полуангела…

Тьма надвинулась на него со всех сторон, неотвратимо и беспощадно. Зеркальный шар, коим он вдруг оказался, лопнул, и миллионы ледяных осколков вонзились в заметавшееся меж ними сердце… Внезапно обретя голос, Шалкар закричал… Крик оборвался, едва успев начаться. Впившиеся в душу осколки сложились в новый зеркальный шар. Глядевший с его вогнутых стенок демон был намного меньше, но непредвиденно сильнее Шалкара. Похожий на него как брат-близнец. Да, вне сомнений, это был он сам. И вовсе не он. Поймав болевой крик, он вобрал в себя и его исток. Прежний Шалкар был пойман и поглощен своим новым «не-я».

— Ну-ка, ну-ка, посмотрим! — воодушевлено блестя лысиной, Александр Евстигнеевич нетерпеливо срывал элегантный бантик с подарочно оформленного солидного пакета. — Ага! Вот оно! — разметав в стороны обрывки красочной бумаги, он торжественно водрузил на стол коренастую бутылку. — Какие молодцы! Знают, чем старика утешить, — прижав бутылку к груди, он нежно, даже слишком нежно поглаживал ее крутые бока. — Чача… Напиток королей… Азизочка передала.

— Королей помойки, что ли? — презрительно фыркнув, Вероника покрутила на пальце роскошное кольцо с налитым кровавым блеском огромным рубином.

— Угощаю! — вскочив на ноги с азартом двадцатилетнего юнца, Александр Евстигнеевич бросился к барной стойке за бокалами.

— Сказала же, я эту гадость не пью! — переложив ногу на ногу, Вероника принялась лениво рыться в алой лакированной сумочке.

— Нет, спасибо, не люблю, — поймав вопросительный взгляд именинника, отмахнулся Расул. Не сводя глаз с развалившейся в кресле Вероники, он старательно прятал расцветавшую в них улыбку.

— А я выпью! — хлопнув ладонью по колену, Евгений привстал и ловко выхватил полный до краев бокал из рук подошедшего к нему Александра Евстигнеевича.

— Гляньте, прима… — одним глотком осушив посудину, здоровяк подхватил с дивана и протянул Веронике вставленный в раму холст.

— Ум-м-м, — обнажив в сытой улыбке белоснежные зубы, процедила девица, оглядывая накиданную широкими мазками аляповатую картину. — Пойдет… На стенку повесить можно.

— Вот и я говорю — класс! — подскочив на месте, радостно грохнул парень и тут же скривился. — Е… — кинув портрет на диван, он водрузился на ковер, стащил грязный ботинок и принялся ожесточенно растирать ступню, ушибленную углом тяжелой рамы.

— Вы еще это посмотрите, — еле сдерживая смех при виде брезгливо наморщившей носик Вероники, Руслан осторожно обошел борющегося с ударом судьбы приятеля.

Бросив на холст короткий взгляд, Вероника недовольно надула губы и отвернулась, но сразу же, ведомая теплой улыбкой Руслана, вновь сосредоточила внимание на картине.

— Блеклая слишком… Но, знаешь, что-то в нем есть, — накручивая на палец длинную смоляную прядь, она с интересом, упорно пробивавшимся через привычное предпочтение, рассматривала свое портретное отражение.

— Никак не могу решить, где я лучше! — вновь переложив ногу на ногу, девица решительно скрестила руки на груди. — Поэтому возьму оба! Отнесите их ко мне домой!

— А ты чего радуешься? — по-своему истолковав широкую улыбку баритона, взъярился Евгений. — Ведь не твой выбрали!

— Зато и не отвергли! — повернувшись к нему, подмигнул Расул.

— Ты думаешь, пари выиграл, да? А хрен тебе! — мгновенно разгорячившись, здоровяк вскочил и с размаха ткнул приятеля в плечо.

— Эй, вы, идиоты, а вы тут друг другу морды набейте! Давайте! — скинув туфли и забравшись в кресло с ногами, Вероника явно приготовилась к увлекательному зрелищу. — Вперед, мальчики! Давно меня никто не веселил!

— А это что? — заметив валявшийся на ковре предмет, прима требовательно протянула руку. — Дай.

Последовав ее взгляду, Евгений молча поднял с ковра и вложил в когтистую руку выпавший из его кармана тощий кошелек.

— Посмотрим… Что у нас здесь… — тянула Вероника, с ловкостью бывалого карманника добираясь до дальних отделений зажатого в ее длинных пальцах щуплого предмета. — А это кто? — уставилась она на потрепанное фото, с которого на нее серьезно смотрели две похожие друг на друга женщины — одна помоложе, другая постарше. — Это твои подружки? — с озорной искрой она вскинула глаза на неуклюже топтавшегося возле кресла Евгения.