Книга Ола и Отто. Столица - Александра Руда

С другой стороны, мы поженились по большой любви, но можно ли было сказать, что мы знали друг друга? Нет. А после как-то никому из нас не пришло в голову просто сесть и поговорить.

— А потом… — Ирга торопился рассказать все, поэтому говорил очень быстро. Он чувствовал, что я уже на грани и скоро перестану вообще воспринимать что-либо. — Потом я уехал. Там, в Ринтауре, у меня был образец той семьи, о которой я мечтал. Мужчина-крепость, ласковая женщина, уютный дом. Но… вдруг все изменилось. Я понял, что эта семья — крепость для отца и Надин, это их семья, но такое уже не для меня. И для Илиссы это не крепость, а тюрьма, поэтому она убежала из нее. И то, что делает Надин счастливой, никогда не сделает счастливой тебя… и меня. Работа до упаду — это ежедневные попытки отца забыть о маме, даже теперь. А я смотрел на него и на Надин, и постоянно в голове крутились мысли, что у нас было все по-другому, и это было… настоящим счастьем, моим счастьем, которое я не ценил.

— Внезапно все осознал и решил вернуться? — не выдержала я. И так слова теснились в горле так сильно, что больно было глотать.

— Осознал, да, — согласился Ирга. — Но не внезапно. Я долго думал. Только потом решил вернуться. И узнал, что ты подписала заявление о разводе. Тогда понял, что вернуться будет гораздо сложнее, чем я себе представлял.

Я почувствовала, как мои губы кривятся в ухмылке.

— Позавчера пришло приглашение на заключительный этап конкурса некрозоо. Остальное ты знаешь. — Ирга на миг закрыл глаза, собираясь с силами.

— Ясно. Уже можно кричать?

— Нет, я должен еще кое-что сказать. Последнее.

Кажется, я догадалась, что он хочет сказать. Ага, угадала! От возмущения у меня даже горло перехватило.

Ирга подошел к кушетке и встал на колени.

— Ола, ты выйдешь за меня замуж?

Какое-то время я глотала воздух, пытаясь выбрать из всех теснившихся в голове исключительно нецензурных мыслей одну, самую убойную. А потом молча размахнулась и со всей силы отвесила Ирге пощечину. Он лишь поморщился. Мои пальцы и ладонь обожгло огнем, драться всегда больно. Но как же мне хотелось врезать еще разок! Я потрясла рукой и замахнулась снова. Но Ирга перехватил мою руку и твердо сказал:

— Думаю, хватит.

— Хватит? — воскликнула я. — Хватит? — И тут мой голос сорвался на визг. — Хватит?

Я задыхалась. Слезы брызнули из глаз.

— Ты, — прошептала я, пытаясь справиться с эмоциями, — ты тогда ушел и как будто вырвал мне сердце. Я вообще ни о чем думать не могла. Я даже дышала с трудом. Приходилось себе напоминать — дыши, дыши. Лучше бы ты меня тогда убил.

— Прости меня, — прошелестел Ирга.

— Простить! — заорала я в полный голос. — Дом, крепость, пирожки — ах, как это все звучит! Какую красивую теорию выдумал! А ты хоть раз подумал о том, что я пережила? Да я чуть с ума не сошла, когда ты меня бросил! Теории строишь — отцовское поведение, материнское. А нужно было просто поговорить. Поговорить! Я ведь даже теории не могла построить, потому что для меня все оборвалось в один миг без всякой причины! Вот так, раз — и все! Внезапно! Раз — и все!

— Я был неправ, — тихо сказал Ирга.

— Не прав! Это очень мягко сказано. Ты… ты… — Меня так трясло, что даже кушетка ходуном ходила.

— Но, Ола, судя по тому, что я слышал, ты тоже не скучала, — ответил Ирга, поднимаясь с колен. — Шесть претендентов на руку и сердце.

Что? Что? ЧТО?!

— Да как ты смеешь! — озверела я. Меня словно пружиной подкинуло на ноги. Ярость, безумная, ослепляющая, разгорелась в сердце. Она требовала рвать, крушить и причинять боль. Я глубоко вздохнула и кинулась на Иргу.

Этому приему он учил меня сам — как захватить противника, как подставить ногу, как приложить силу, чтобы он упал. Но у меня никогда не получалось. Я считала, что если меня не спасет магия, то лучше бежать быстро и далеко, а не сходиться врукопашную.

На этот раз получилось почти все, как следует.

Хваленые реакции боевого мага Иргу подвели — он упал на пол. Может, не ожидал такого от меня, может, просто не хотел защищаться. Некромант хорошо приложился спиной об пол. Я не удержалась на ногах и тоже упала, приземлившись на его живот. Пока он приходил в себя и пытался вдохнуть, я села на бывшего мужа сверху. Мне очень хотелось его побить, но остатки здравого смысла подсказывали, что Ирга, как бы он ни раскаивался, такого терпеть не станет. Поэтому я схватила некроманта за воротник черной рубашки и затрясла.

— Я тебя ненавижу! — завопила я. — Ненавижу! Как ты посмел меня бросить! Как ты посмел решить все за меня! Какая у нас будет семья! Какие пирожки! Дети! Ринтаур! У меня есть своя жизнь, своя, понял? Моя мастерская, мои планы. Я ненавижу Рорритор, там погода мерзкая! Я никогда, никогда, понял меня, никогда не буду печь пирожков по утрам, что бы ты там себе ни думал! Ты на мне женился, не на картинке! Я была счастлива с тобой! Именно с тобой, а не с великим некромантом, магистром. А ты все разрушил. Почему ты не спросил меня, прежде чем уйти и все бросить? Почему?

Пуговицы рубашки разлетелись в стороны. Я замерла — теперь я увидела, что на шее у некроманта висит цепочка совсем не с артефактами, а с нашими обручальными кольцами. Ирга проследил за моим взглядом, и вдруг его самообладание разлетелось в разные стороны, вслед за пуговицами.

— Потому что я был идиотом! — заорал Ирга с таким отчаянием и горем, что я испугалась. Была бы возможность — спряталась бы под кушетку, но она была маленькой, и отбиваться там от взбесившегося некроманта было бы сложнее, чем посреди комнаты. — Да, я был идиотом! В нашей семье ты взвалила на меня все решения. Ты смотрела на меня, как на ангела какого-то, всемудрого и всемогущего, а я должен был соответствовать своему образу. И я устал!

— На ангела? — Не тебе тягаться со мной в громкости крика, гадский некромант! — Я на тебя смотрела, как на своего любимого. А такого ангела, как ты, даже в демоны не возьмут. Нашелся тут всемудрый! Ты кретин! Ты меня бросил, и что, думал, что я прям буду слезы проливать? Чуть попереживала, и хватит. Да таких, как ты, в моей жизни сколько угодно, и лучше тебя найдутся!

— Да я заметил уже! Невеста Блондина! Курам на смех!

— Сам дурак! А он — граф!

— А ты — дура!

— Прекрати на меня орать! — так закричала я, что даже стекла задрожали, и закашлялась. Ну вот, голос сорвала.

Ирга подошел ко мне и обнял за плечи, а потом прижался головой к моей. Я мгновенно притихла.

— Я люблю тебя, Ола, — сказал он. — Теперь я уже избавился от всех лишних иллюзий. Я понял, чего я хочу. И твердо намерен вернуть тебя в свою жизнь и в свою постель. И не нужны мне пирожки по утрам, мне достаточно тебя, сонной, недовольной на весь мир и бесконечно желанной. Да, теперь я точно знаю, чего хочу.

Мне так хотелось поцеловать Иргу, что даже сердце останавливалось.