Книга Употреблено - Дэвид Кроненберг

Эту улику – грудь в суповой тарелке – не обнародовали (изысканную керамическую мисочку ручной работы Astier de Villatte Селестина выбирала сама, то есть это был не обычный товар категории люкс), но во время допроса, который проводил стильный парень в зауженном двубортном костюме от Costume National на шести пуговицах в черную и серую полоску и черном свитерке на молнии, без галстука (Эрве все думал, не одолжил ли полицейский у кого-нибудь этот костюм, чтобы подозреваемый в его обществе чувствовал себя свободнее), а затем сам префект в сдержанном, строгом темно-синем костюме (вероятно, от Гуччи), Эрве стало ясно: сыр в мышеловке, как говорил Аристид, полицейские проглотили и не сомневаются, несмотря на отсутствие тела как такового, что расследуют настоящее громкое убийство.

Фотографии со сценами людоедства будут явлены миру “в самый подходящий с политической точки зрения момент”, как сказал Ромм (он обещал, прибегнув к цифровым технологиям, изменить на снимках лица Эрве и Чейз, но теперь Эрве решил, что был бы не против оказаться в эпицентре взрыва, который последует за опубликованием фотографий, чем бы это для него ни закончилось). Какой подходящий момент имел в виду Ромм, Эрве мог только предполагать. Он понимал: триумфальное появление беглого Аристида в Пхеньяне будет плевком в лицо французскому правительству, нападавшему сейчас на КНДР из-за проводимых корейцами ядерных испытаний, – даже покруче истории с Депардье, который, возмутившись высокими налогами, отказался от французского гражданства и получил наскоро отпечатанный российский паспорт из рук президента Путина. Но людоедские фотографии? Сама инсценировка смерти Селестины? Что это? Иллюстрации к книжке комиксов об ужасах капитализма, о ненасытном, всепожирающем, потребительском западном духе? Официальное заявление Аристида, которое он сделает, благополучно добравшись до Пхеньяна, конечно, все прояснит.

Эрве провел пальцем по сенсорной панели “Макбука Про” и перетащил файл STL с закодированным пенисом в Dropbox – особую корейскую версию. Они с Роммом договорились, что отправка такого файла вне зависимости от его содержимого будет условным сигналом: нужно связаться по скайпу.

Правительство, конечно, благоволило месье Вертегаалу, однако и за ним постоянно присматривала группа милейших ребят – пять-шесть молодых партийных работников обоих полов, и радиус разрешенного места проживания для него ограничивался тридцатью пятью километрами от центра Пхеньяна, хотя Ромм сказал, что ему разрешено выезжать на велосипеде за границы первого военного периметра, и несмотря на то, что вид западного человека потрясает и приводит в замешательство юных солдат, несущих там службу, они общаются с Вертегаалом исключительно вежливо. Однако в последнее время Ромма сопровождали на элитном автомобиле 2.16 (Ким Чен Ир родился 16 февраля, и роскошные машины с белыми номерами, начинавшимися с этих цифр, не останавливали на блокпостах и контрольно-пропускных пунктах) в какой-то, кажется, исследовательский центр вдалеке от столицы, такой секретный, что о нем Ромм не мог говорить даже с Эрве, который привык служить Ромму этаким предохранительным клапаном. В этом случае клапан был плотно закрыт. Временами присутствие симпатичных соглядатаев Ромма ощущал и Эрве – они маячили с озабоченным видом в окошке скайпа за спиной Вертегаала. В таких случаях Эрве и Ромм говорили иносказательно и часто переходили на английский (поскольку корейцы знали его не очень хорошо в отличие от французского), ссылаясь на то, что обсуждать некоторые технические вопросы на английском удобнее. Наблюдатели мирились с этим, однако весьма неохотно. Эрве опасался, уж не выслали ли Ромма из столицы – такое наказание нельзя, конечно, сравнить с заточением в лагерь для политзаключенных, но все равно страшновато.

Эрве ожидал получить в ответ зашифрованное письмо, где Ромм назначил бы ему время сеанса связи, но скайп почти сразу забулькал, и Эрве увидел задумчивое величественное лицо Вертегаала. Подтянутый Ромм, увешанный значками с портретами династии Ким, выглядел великолепно. Эрве щелкнул по иконке видеокамеры, и в правом углу, рядом с нижней панелью выскочило окошко с его лицом. Он себе понравился и подумал, что они с Роммом – горячие рисковые парни, диверсанты международного масштаба и про них можно снять очень крутое кино.

– Salut[40], Ромм. Ты в Пхеньяне?

– Эрве! Спасибо за картинку, мне понравилось. Веселые воспоминания. Нам нужно наконец обсудить дело с FabrikantBot. Мои коллеги опять обеспокоены санкциями США против КНДР, надо как-то скрыть, что эти принтеры производят в Северной Корее. Может, открыть заводик во Франции, а не в Германии? Есть смысл, как думаешь? В общем, провернуть примерно такую авантюру, как со слуховыми аппаратами “Голос вечного президента” и “Франкофониксом”? Ну, и другие соображения у меня есть. Но сейчас поговорим о местонахождении Аристида Аростеги. Он пропал. Мы не знаем, где он. Ты, конечно, читал о его смерти в интернете, видел фотографии в “Твиттере”. Нас они не убедили. Вся эта история с взорвавшимся слуховым аппаратом настораживает. Он как будто хотел нам что-то сообщить таким образом. Мадам А. крайне встревожена, всю Корейскую ассоциацию дружбы поставила на уши. Она работала над моим новым сценарием для съемочной группы комитета по продвижению идей чучхе, они с нетерпением ждали, когда к ней присоединится месье Аростеги. Ты ведь знаешь, чету Аростеги здесь глубоко уважают, после того как они поддержали “Разумное использование насекомых” на Каннском кинофестивале.

– Ты меня пугаешь, – ответил Эрве. – Эта канадская девушка, конечно, писала мне очень милые отчаянные письма. Философ, мол, ушел из своего дома в Токио и так и не вернулся. Мы знаем, что он якобы поехал встречаться с Элке Юнгблут насчет слуховых аппаратов, а на самом деле у него была назначена встреча с агентами КНДР. Конечно, после этой встречи он и должен был исчезнуть. Я думал, он у тебя, рассчитывал даже увидеть его с тобой сейчас и перекинуться парой слов…

– Мы не знаем, где он. В токийскую гостиницу к этой женщине-аудиологу он так и не явился. А наши агенты ждали вместе с ней – так они договорились с самим Аростеги.

– Может, это электронная атака? Может, что-нибудь сделали с его слуховым аппаратом или вообще заменили, чтобы действительно убить Аростеги? В Сеуле ведь не хотели, чтобы профессор попал в Пхеньян.

– Этого нельзя исключать. Примерно так в 1960-х годах русские убили дирижера Соловьева, бежавшего в Болгарию, – взорвали его наушники. Известная история.

– А канадка? Наоми Сиберг?

– Она скоро будет у нас. Благодаря тебе. Она уже в пути. Правда, из-за кое-каких накладок пришлось слегка изменить план, и теперь она добирается на поезде. Ждем ее в течение недели. Мадам А. не терпится с ней познакомиться.

– Как ее душевное состояние? Девушки?

Эрве хотел подробностей, он имел право их знать. Его мучила совесть, ему было нехорошо оттого, что он впутал Наоми в игры Ромма и корейцев, однако Эрве не сомневался: все эти драматические события захватят ее, и потом она, как говорят, еще скажет ему спасибо. Эрве и сам получал извращенное удовольствие, участвуя во всех этих событиях, они захватили и его, ведь он квазипреступным образом оказывал прямое влияние на международную обстановку. Это он указал Ромму, что Наоми может ненароком сорвать их планы, хотя и сам помог ей выйти на Аростеги. Мотивы Эрве, как обычно, не были ясны даже ему самому – он, как химик, соединял летучие и горючие вещества, а потом отходил в сторону и наблюдал взрыв.