Книга История любви в истории Франции. Том 8. Наполеон и Мария-Луиза - Ги Бретон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Канувиль застыл на пороге. Увидев его, Полина, не прерывая занятий, вежливо произнесла:
– Что же вы? Входите, капитан!
Но офицер отрицательно замотал головой. Позже он признался:
«Мне было противно видеть, как Септейль грубо и бесталанно делает ту работу, которую я выполнял с таким тактом и деликатностью».
И он немедленно вернулся в Испанию с сердцем, наполненным печалью.
Спустя несколько недель, когда Септейль стал любовником мадам де Барраль, бывшей любовницы императора (поскольку все со временем становились в какой-то мере «левыми» кузенами в этом сладострастном императорском дворе), разъяренная Полина добилась его отправки в Испанию, где он снова встретился с Канувилем.
Несколько месяцев мужчины, потягивая трубки, проводили приятные вечера, делясь своими воспоминаниями о далекой принцессе…
Однажды, когда принцесса узнала, что во время битвы при Фуэнтас Септейль потерял ногу, она воскликнула:
– О! Как это ужасно!
А поскольку все удивились ее огорчению, она поспешила добавить:
– Да, это ужасно!.. Мы потеряли хорошего танцора…
В начале 1810 года в замок Нейли явился молодой немецкий офицер по имени Конрад Фридрих. Он прибыл просить у Полины рекомендаций.
Поскольку он был очень хорош собой, принцессу охватил тот дух завоеваний, который был так характерен для Наполеона. Ей захотелось расширить границы своей империи за счет чужих земель…
– Придите завтра, – сказала она ему.
Дисциплинированный молодой немец явился ровно в назначенное время. Но теперь, вместо того чтобы проводить его в гостиную, лакей привел его в ванную комнату, где Полина, совершенно голая под прозрачным муслиновым халатиком, заканчивала свой туалет.
Послушаем теперь юного Конрада.
«Я сразу же узнал, – сообщает он, – прекрасную сестру Наполеона, чьи пышные и необычные формы показывались из-под одежды при каждом ее движении. Она попросила меня присесть рядом с ней на мягкую кровать…»
Сделав то, что и надо было сделать, принцесса и немец почувствовали голод.
«Она приказала накрыть стол в соседней комнате, – добавляет Конрад. – Стол был шикарный, и мы хорошо подкрепились. Уходя, я был вынужден пообещать, что скоро вернусь; таким образом, я не один вечер провел с ней».
Естественно, Полине этот красивый немец очень скоро надоел.
Но для того, чтобы отблагодарить за то удовольствие, которое он ей доставил, она добилась у Мюрата назначения его лейтенантом легкой кавалерии неаполитанской армии.
Развод Наполеона с Жозефиной очень обрадовал принцессу Боргезе, ненавидевшую свояченицу. А женитьба Наполеона на Марии-Луизе вскоре доставила ей радости другого порядка.
На церемонию бракосочетания в Париж съехалось огромное количество иностранной знати, и, как сообщает Бернар Набон, «принцесса получила возможность, которую она не пожелала упустить, произвести сравнительный анализ соответствующих качеств представителей всех европейских народов»177. Она поочередно заманила в постель австрийского князя Меттерниха, польского князя Понятовского, русского полковника Чернышева. Если к ним прибавить еще и итальянца Бланджини и немца Фридриха, то возникает мысль о том, каким образом Полина думала извлечь пользу из «Общего рынка»…
Полина продает свои украшения, чтобы попытаться спасти империю
Она оказалась самой верной и самой любящей сестрой.
Артюр Леви
Еще с тех времен, когда она бегала в лохмотьях по улицам Марселя, принцесса Боргезе сохранила ту народную склонность к насмешкам, которая стала одной из самых острых характеристик французских мидинеток.
Император обнаружил это во время официальной церемонии свадьбы. Полина следовала за императрицей. Вдруг она подняла выше своих глаз ладонь с загнутыми пальцами, кроме указательного и мизинца, и, как рассказывает Бернар Оже, «изобразила на пальцах то, чем природа наградила головы рогатого скота».
«Этот жест, – добавляет Фуше, – простой народ использует только в своих грубых шутках в адрес доверчивых и обманутых супругов»178.
К несчастью, Наполеон, которого никогда не подводило его острое зрение, увидел в зеркале этот неуважительный жест своей сестрицы. Он встал, готовый влепить пару пощечин этой светлости, сохранившей слишком сильную привязанность к развязным привычкам обитателей марсельских улиц. Но Полина, сохранившая также и реакцию с детства, уже успела перебежать гостиную и скрыться от императорского гнева.
После этой ребяческой выходки, сильно удивившей собравшихся в Тюильри дипломатов, молодой принцессе было велено ко двору не появляться. Это ее огорчало несколько первых дней. Затем она поняла, что этот запрет давал ей возможность отдавать больше времени «прекрасной игре в смычку», как тогда говорили в высшем парижском свете, и поблагодарила за это своего августейшего братца.
В течение лета 1811 года Полина, зная по собственному опыту, что минеральные воды очень благотворно влияют на «почесывание кожи», отправилась в Экс-ла-Шапель179.
Едва прибыв туда, она нашла себе двух любовников: графа де Морона, тщеславного красавчика, снискавшего себе славу остроумного человека повторением острот господина де Талейрана, и русского полковника Ивана Каблукова, светлоглазого гиганта, чей низкий голос заставлял дрожать альков принцессы, когда он произносил нескончаемые кавказские ругательства.
Успокоив чувства при помощи двух этих исключительно трудолюбивых мужчин, Полина стала демонстрировать всему городу ангельскую улыбку. Увы! Политике суждено было лишить ее одной составной части радости жизни. Вначале сентября господин де Морон, обвиненный Фуше в преступных связях с Англией, был арестован и брошен в темницу замка Ам.
Узнав эту новость, принцесса Боргезе вначале впала в нервный припадок. Затем она послала за своим прекрасным русским полковником и потребовала, чтобы он один выполнил ту работу, которую раньше делил со своим коллегой. Но обнаружилось, что славянский темперамент, несмотря на ходившие о нем легенды, имел свои пределы, которые природе угодно было установить для человеческого пыла. Тогда она горько разочаровалась, поспешно оделась, уложила чемоданы и незамедлительно отправилась в Спа, чтобы найти утешение с другими мужчинами…
Но через неделю молодая женщина, которую раздражало постоянное наблюдение за ней со стороны полиции Фуше, покинула Бельгию и вернулась в Нейли.
И там она снова встретилась с Канувилем, которому удалось вернуться из Испании и который скрывался в Париже.
Наполеону не замедлили донести об этой «встрече старых друзей», и в третий раз на несчастного обрушился его гнев. В три часа ночи, когда Полина и командир эскадрона находились в позиции под названием «вьющийся шиповник», Бертье получил написанное рукой императора послание:
