Книга Смертельное путешествие - Кэти Райх

Я изложила ему свою теорию о связи между Джеремией Митчеллом и отнятой у койотов ступней. Рон выслушал, ни разу не перебив.

– Давай-ка глянем на то, что ты привезла. – Он поднял руку, когда я умолкла.

Рон надел очки в роговой оправе и, перекатывая пузырек, стал рассматривать фрагмент зуба. Потом снял телефонную трубку и поговорил с кем-то из отдела ДНК.

– Когда запрос исходит отсюда, дело движется быстрее, – пояснил Рон, кладя трубку.

– Да, скорее не помешало бы, – отозвалась я.

– Я уже проверил образец кости, о котором ты говорила. Анализ готов, профиль введен в базу данных жертв крушения. Когда получим результаты по этой штучке… – Рон указал на пузырек с фрагментом зуба, – …введем их в компьютер и проверим на совпадения.

– Не знаю даже, как тебя благодарить.

Мужчина откинулся на спинку кресла, заложил руки за голову.

– Знаешь, доктор Бреннан, а ведь ты и впрямь крепко кому-то насолила.

– Не сомневаюсь.

– Есть предположения, кому именно?

– Паркеру Дейвенпорту.

– Вице-губернатору?

– Именно.

– Чем же ты ухитрилась его рассердить?

Я лишь пожала плечами, подняв ладони вверх.

– Если не будешь откровенна, помочь будет сложно.

Я взглянула на Рона, терзаясь нерешительностью. Да, я поделилась своей теорией с Люси Кроу, но то было в округе Суэйн, а здесь – Шарлотт. Рон Гиллмэн заведует второй по величине криминалистической лабораторией штата. Полиция финансируется из местных фондов, но деньги в эти фонды поступают через федеральные гранты, распределением которых занимаются в столице штата.

Точно так же, как финансируется ведомство судмедэксперта. И университет.

А, к черту!

Я изложила Рону сжатую версию того, что рассказывала шерифу Кроу.

– Значит, ты полагаешь, что М. П. Векхоф из твоего списка – это сенатор штата Пат Векхоф из Шарлотта?

Я кивнула.

– И между Патом Векхофом и Паркером Дейвенпортом существует какая-то связь?

Я снова кивнула.

– Дейвенпорт и Векхоф. Вице-губернатор и сенатор. Да, серьезно.

– Генри Престон был судьей.

– И какая тут связь?

Прежде чем я успела ответить, в кабинет вошел человек в лабораторном халате, на нагрудном кармане которого было вышито имя «Крюгер». Рон представил вошедшего как технического руководителя отдела ДНК. Крюгер и еще один специалист работали в лаборатории со всеми образцами, присланными на исследование ДНК. Мы обменялись рукопожатием.

Гиллмэн отдал руководителю отдела пузырек и объяснил, что мне нужно.

– Если связь существует, мы ее найдем, – заверил Крюгер, ободряюще подняв большой палец.

– Сколько времени это займет?

– Нужно будет произвести очистку, увеличить, документально зафиксировать каждый шаг. Вероятно, устный ответ я смогу дать через четыре-пять дней.

– Было бы прекрасно. – Хотя на самом деле куда прекраснее было бы услышать «через сорок восемь часов».

Мы с Крюгером подписали акт о передаче вещественного доказательства. Я подождала, пока Гиллмэн закончит разговор по телефону.

– Ты был знаком с Патом Векхофом? – спросила я, едва он повесил трубку.

– Нет.

– А Паркера Дейвенпорта знаешь?

– Встречались.

– И что думаешь?

– Он популярен. Люди за него голосуют.

– И?..

– Совершенно невыносимый тип.

Я показала Рону фотографию с похорон Трампера.

– Да, это Дейвенпорт. Только фото очень старое.

– Верно.

Рон вернул снимок.

– И как же ты все это объясняешь?

– У меня нет никакого объяснения.

– Но ты его найдешь.

– Но я его найду.

– Могу я чем-нибудь помочь?

– Да, ты можешь кое-что для меня сделать.

Когда я вернулась, Бойд крепко спал, свернувшись калачиком среди раскрошенных мюсли. От шороха ключа в замке он вскочил, но, увидев, что это вовсе не попытка кражи со взломом, уперся передними лапами в оба сиденья и неистово завилял хвостом. Я села за руль, и пес тут же принялся слизывать с моей щеки макияж.

Через сорок минут я подъехала к дому, адрес которого разыскал Гиллмэн. Хотя особняк был всего в десяти минутах езды из центра города и в пяти минутах от моей квартирки в Шэрон-Холле, почти все это время ушло на блуждание в лабиринтах улиц-близнецов Куинс-роуд.

Названия улиц Шарлотта – своеобразное отражение свойственного городу синдрома множественности личности. С одной стороны, подход к именованию улиц издавна был незамысловат. Городские власти выбирали самое любимое название – и не отступали от него. В городе есть Куинс-роуд, Куинс-роуд-вест и Куинс-роуд-ист, Шэрон-роуд, Шэрон-лейн, Шэрон-эмити, Шэрон-вью и Шэрон-авеню. Я побывала на пересечении улиц Ри-роуд и Ри-роуд, Парк-роуд и Парк-роуд. В некоторых названиях ощущался библейский колорит: Провиденс-роуд, Кармел-роуд, Сардис-роуд[81].

С другой стороны, ни одно название не в силах сохранить власть больше чем на несколько миль. Улицы Шарлотта меняют имена, словно капризные модницы. Тивола становится Фэйрвью, потом Сардис. В одном месте Провиденс-роуд доходит до перекрестка, откуда направо идет улица с таким же названием, прямо – Куинс-роуд, которая немедленно превращается в Морхед, а налево – тоже Куинс-роуд, волшебно преобразившаяся в Сельвин. Билли-Грэхэм-парквэй дает начало Вудлон, а потом Раннимид. Вендовер порождает Ист-вэй.

Наибольшим злом в этом лабиринте до сих пор остаются несметные близнецы Куинс. Я обучаю приезжих и гостей одному незыблемому правилу вождения: если попадешь в место, обозначенное словом «Куинс», – сматывайся без оглядки. Лично меня это правило всегда выручало.

Марион Векхоф жила на Куинс-роуд-ист, в большом каменном доме в стиле Тюдоров. Кремовые стены, филенки темного дерева; окна нижнего этажа забраны вычурными, точно кружево, решетками. Дом и прилегающий участок окружала тщательно подстриженная живая изгородь; впереди и с двух сторон от строения красовались пышные цветочные клумбы, палисадник едва ли не целиком заполнили две гигантские магнолии.

Дама в жемчугах, бирюзовом брючном костюме и туфлях-лодочках поливала анютины глазки, прохаживаясь по дорожке, которая рассекала лужайку перед домом. Лицо у дамы было бледное, волосы – цвета имбирного эля.

Дав строгий наказ Бойду, я выбралась из машины и заперла дверцу. Подала голос издалека, но женщина в брючном костюме точно и не подозревала о моем присутствии.